Русские адмиралы — герои Синопа

Скрицкий Николай В.

Корабль «Три Святителя» открыл огонь через 2 минуты после «Императрицы Марии»⁵⁶⁶. Он сделал два залпа левым бортом по батарее, фрегатам «Каиди-Зефер» и «Низамие», но затем был перебит шпринг, и корабль развернулся кормой к противнику; отстреливаясь из ретирадных орудий, корабль получил серьезные повреждения рангоута от продольного огня с батареи № б⁵⁶⁷. Под обстрелом моряки около 13.00 завезли новый верп (якорь); «Три Святителя» продолжил бой с тремя фрегатами и заставил «Каиди-Зефер» встать на мель у берега⁵⁶⁸. Во время сражения на корабле вспыхивали пожары от своих выстрелов и попадания каленого ядра, последнее оказалось слабо нагрето, и его удалось загасить. После 14.30 только «Дамиад», прикрытый

корпусом «Низамие», продолжал стрелять по кораблям «Три Святителя» и «Париж», пока последний не подавил его сопротивление¹.

«Ростислав» встал на шпринг последним; двигаясь к своему месту, он палил по неприятельским судам и батареям^{569 570}. Первоначально корабль стрелял по «Низамие», корвету «Фейзи-Меабуд» и батарее № 6, затем сосредоточил усилия на двух последних целях; корвет выбросился на берег, а батарея была подавлена⁵⁷¹. «Низамие» и «Дамиад» стреляли по «Ростиславу» до 15.30⁵⁷². После этого корабль вел бой в основном с батареей. Отбой на «Ростиславе» пробили в 17-м часу⁵⁷³.

«Ростислав» выпустил 76—100 выстрелов на орудие действующего борта, добившись наивысшей скорострельности в эскадре. Корабль сделал больше всего и выстрелов двумя ядрами (1002 из 1190 по эскадре); это привело к разрыву некоторых орудий⁵⁷⁴. Во время боя каленое ядро или граната, попав в орудие, вызвало пожар, который угрожал крюйт-камере, но был погашен⁵⁷⁵. Из-за взрывов пушек «Ростислав» понес потери, уступавшие только потерям «Императрицы Марии».

Пока русские корабли громили турецкие парусники и батареи, пароходофрегат «Таиф» развел пары, но не для нападения на противника. Его командир решил поторопиться в Константинополь с донесением о происшедшем. Нападение эскадры Нахимова предоставляло англичанам и французам предлог для вступления в войну, и требовалось это нападение соответствующим образом осветить.

Около 12.45 или 13.00 «Таиф» вышел из-за турецкой боевой линии⁵⁷⁶. Команды турецких фрегатов «Низамие» и «Каиди-Зефер» приветствовали его движение «в бой», но вскоре были разочарованы⁵⁷⁷. Пароходофрегат прошел между берегом и «Ростиславом» и направился в море⁵⁷⁸. Здесь его встретили русские фрегаты.

Как известно, П.С. Нахимов специально оставил «Кагул» и «Кулев-чи» для наблюдения за неприятельскими пароходами. Фрегаты вступили в Синопскую бухту вместе с эскадрой и остались под парусами в дрейфе, чтобы при необходимости, пользуясь попутным ветром, идти на помощь главным силам.

«Таиф» не сразу пошел к выходу из бухты; сначала он двинулся вдоль юго-западного берега, стремясь обойти крейсировавшие фрегаты. Это ему удалось.

В 12.45 с фрегатов заметили движение парохода, и они снялись с дрейфа; в 12.58 «Кагул» открыл огонь по «Таифу», прижимая его к югозападному берегу, а «Кулевчи» шел на сближение и в 13.03 также начал стрельбу. «Таиф» отвечал, продолжая движение. Около 13.30 он остановился, и «Кагул» убавил парусов, но пароход вновь дал ход и миновал фрегат. «Кулевчи» пытался преследовать, действуя левым бортом. «Таиф», дав залп по фрегату, направился к восточному мысу Синопского полуострова; «Кулевчи» отставал, вскоре был вынужден повернуть и стрелять из погонных орудий, пока неприятель не ушел за пределы досягаемости пушек фрегата¹.

«Таиф» беспрепятственно уходил, ибо парусники не могли двигаться против ветра, который к тому времени дул с OtZ^{579 580}. Но около 16 часов из-за мыса появился пароходофрегат «Одесса», за которым следовали «Крым» и «Херсонес»⁵⁸¹. Это спешил к месту боя В.А. Корнилов.

Как уже известно, три парохода вышли из Севастополя 17 ноября в 14.30, утром 18 ноября из-за плохой погоды задержались в 15—20 милях от мыса Пахиос и лишь в 10.30 продолжили движение; Корнилов намеревался поднять флаг на корабле «Великий князь Константин» под командованием

П.С. Нахимова как старшего⁵⁸². Поэтому на «Одессе» не было его флага. «Крым» шел под флагом контр-адмирала А.И. Панфилова⁵⁸³.

Около полудня 18 ноября пароходы подошли к Синопскому полуострову; через перешеек русские моряки видели мачты, пароходный дым, Андреевские флаги, затем услышали гром выстрелов⁵⁸⁴. В.А. Корнилов приказал поднять свой флаг на «Одессе». С пароходов видели всплески от ядер, перелетавших через перешеек на северную сторону. В 13.07 с «Одессы» рассмотрели крайние корабли левой колонны, а вскоре — и бегущий «Таиф»⁵⁸⁵. В свою очередь, с батареи № 1 заметили русские пароходы и обстреляли их, но из-за большой дистанции безрезультатно¹.

На «Императрице Марии» увидели «Одессу» около 16 часов, и Нахимов приказал сделать сигнал пароходу приблизиться к адмиралу, но сигнал не заметили, и Корнилов направился к месту боя «Таифа» с фрегатами^{586 587}. С турецкого парохода также обнаружили «Одессу», и «Таиф» направился к ней; очевидно, его командир рассчитывал на превосходство в артиллерии и скорости. Корабль располагал закрытой батареей и был вооружен двумя 10-дюймовыми, четырьмя 36-фунтовыми и шестнадцатью 24-фунтовыми орудиями против двух 10-дюймовых и четырех 24-фунтовых пушко-каронад «Одессы»⁵⁸⁸. Воорркенный пакетбот имел скорость 8,5 узла против 10 узлов турецкого корабля⁵⁸⁹. Однако, когда появились «Крым» и «Херсонес», командир «Таифа» решил уклониться от боя и взял курс на Трапезунд⁵⁹⁰. Корнилов вновь увлекся погоней, подняв на «Одессе» сигнал «Взять неприятеля в два огня», и пароходы направились наперерез «Таифу»⁵⁹¹. «Одесса» шла под всеми парами и парусами; сблизившись с противником на пушечный выстрел, русские моряки открыли огонь⁵⁹².

Фрегатам Корнилов приказал вернуться к флоту⁵⁹³. «Кагул» и «Кулев-чи» в 14.00 легли на курс SW, чтобы не удаляться от завершающих сражение кораблей и оказать им при необходимости помощь⁵⁹⁴. «Кулев-чи» в 14.37 подошел к эскадре и лег в дрейф; в 14.47 по сигналу Нахимова «Оказать помощь поврежденному кораблю» фрегат направился к «Трем Святителям», но, заметив, что на «Императрице Марии» мачта близка к падению, встал под кормой корабля и в 14.53 открыл огонь по турецким фрегатам⁵⁹⁵.

«Одесса» вступила в бой против сильнейшего противника одна, ибо отставшие два других парохода виднелись на расстоянии дальнего сигнала; тем не менее, хотя команды не успели еще получить достаточную подготовку после преобразования из пакетбота, а артиллерия страдала от технических недостатков, вице-адмирал стремился сблизиться с «Таифом» на картечный выстрел в надежде абордировать противника при поддержке приближающегося «Крыма», в 14.45 открывшего огонь¹. «Одесса» стреляла из бомбической пушки, затем из пушко-каронад; «Крым» палил из носовых орудий^{596 597}, но снаряды последнего цели не достигали⁵⁹⁸. Погоня продолжалась более часа, причем турецкие ядра из бомбических пушек перелетали через пароход. Одно из 24-фунтовых ядер около 14.50 перебило железную шлюпбалку, пробило катер, оторвало ногу унтер-офицеру и разбило стойку штурвала⁵⁹⁹. Повреждение штурвала на время лишило «Одессу» управления, что позволило увести «Таиф» в сторону Трапезунда. По сообщениям из Константинополя, в пароходофрегат попало много ядер и часть его экипажа была убита или ранена⁶⁰⁰. Начавшийся дождь закрыл «Таиф», а когда прояснилось, пароход оказался вне досягаемости для выстрелов⁶⁰¹. Корнилов решил идти на помощь сражающейся эскадре⁶⁰². Пароходы прибыли своевременно, чтобы принять участие в последнем акте синопской драмы.