Рыцарь на золотом коне
Шрифт:
«Она вечно это твердит», – подумала Полли. И привычно взяла себя в руки, чтобы выслушать Айви с сочувствием.
– Мне всего-то нужно было капельку счастья, – завела свое Айви. – В этом мире за него надо бороться, хвататься за него. Счастье само к тебе не придет. Я думала, на этот раз я его нашла, – но он стал очень скрытным, Полли!
Полли поймала себя на том, что сидит и внимательно слушает. А ведь это полнейшая чушь. И всегда была чушь.
– Мама, ну честное слово! Эти твои поиски счастья! – Чтобы произнести это легко и добродушно, Полли
– Счастливой себя чувствуешь, когда все идет хорошо! – возразила Айви. – А мне всегото и нужно, что своя личная капелька счастья. Она всем полагается. Мне чужого не надо!
– Кто сказал, будто она тебе полагается? – Полли не сдержала раздражения. – По какому такому закону?
– Я и сказала, – ответила Айви. – И нет никакого закона, вот потому-то я и вынуждена бороться за него и брать своими руками. А ты всегда была против меня, – добавила она, словно произнесла общеизвестную истину. – Приходишь сюда, только когда тебе что-то нужно. Что тебе понадобилось на этот раз?
«Мама не виновата», – сказала себе Полли. И, стараясь говорить по-прежнему легко и с сочувствием, стиснула чашку в ладонях.
– Знаешь, мама, в чем твоя беда? Ты жадная, не хочешь делиться счастьем. А мне от тебя очень редко бывает что-то нужно. Вообще-то, сегодня я впервые обращаюсь к тебе за помощью, да и то прошу всего лишь ответить на вопрос. Мама, ты помнишь мистера Линна?
– Мистера Линна? Это еще кто такой? – отозвалась Айви.
– Один человек, которого я знала, когда была маленькая. Он играл на виолончели и все время присылал мне книги.
– А, из этих, – сказала Айви. – Твои мистеры Никто. Ты вечно все выдумывала. Выдумаешь что-нибудь, а потом веришь, да так, что я боялась, не повредилась ли ты в уме. Никогда не забуду, как ты вбила себе в голову, будто бедный Дэвид Брэгг шлет тебе подарки, хотя на самом деле это был твой отец. Я, конечно, давно тебя простила. Но из-за этого ты выбила счастье у меня из рук.
– Книги присылал мне не папа, – раздельно проговорила Полли.
– Ну, значит, действительно Дэвид, – рассеянно протянула Айви. – Какая разница?
– Нет, – сказала Полли. – Это был мистер Линн.
– Брось! – Айви невесело усмехнулась. – Ты его сочинила!
Полли поднялась, поставила чашку на ручку кресла – осторожно, чтобы не упала. Вдруг мистер Лерой добрался до Айви, когда мистер Линн прислал «Золотую ветвь»? Неужели мама стала такой из-за мистера Лероя? Это была ужасная мысль – ведь Полли, получается, тоже в этом виновата, пусть и косвенно.
– Взгляни на себя, – по-прежнему рассеянно проговорила Айви. – Начиталась книжек, вот и ходишь в розовых очках. Не можешь взглянуть в лицо настоящей жизни, а я могу. Видишь мир в искаженном свете…
Полли ахнула.
– Спасибо, мама. Знаешь, ты сама делаешь так, что тебе трудно посочувствовать. До свидания.
– Уже
– Нигде, – не раздумывая, бросила Полли. Услышав собственный ответ, она даже рассмеялась – и кинулась к выходу. Айви крикнула ей в спину:
– Вот что получается, когда тратишь деньги на высшее образование!
Полли побежала со всех ног, лишь бы больше ничего не слышать. «Нет, нет! – думала она, захлопывая заднюю дверь. – Я не сочинила мистера Линна, конечно нет, – или все-таки сочинила? Хотя, если подумать, это самый естественный поступок для одинокого ребенка. Особенно когда ребенок несчастлив и понимает, что его родители разводятся».
«Если так, у меня выдумался очень диковинный набор событий», – возразила Полли самой себе.
«Диковинный, но не невероятный», – неохотно признала она.
Сама не зная почему, она свернула к «Розе и короне» – дорогой, по которой частенько бегала с секретными записочками Дэвида Брэгга. Вот она, «Роза и корона», и вот он, мистер О’Кифи, стоит, прислонившись к стене, все как всегда. «Он что, вообще никогда отсюда не уходит?» – удивилась Полли. И сам мистер О’Кифи был как всегда: такой же неопрятный, такой же тощий, в той же позорно-грязной шляпе, только еще поубавилось зубов в широкой улыбке, которой он ее приветствовал.
– Здравствуй-здравствуй, солнце мое! Давненько не носила ты мне записочек. С тех пор как ты приходила сюда в последний раз, ты превратилась в настоящую взрослую красавицу. А волосы-то у тебя прежние! Само очарование. Мне они по ночам снятся!
– Ох, спасибо… и правда давненько, – растерялась Полли: на такой теплый прием она не рассчитывала. – Как у вас дела, мистер О’Кифи?
Дела у него шли хорошо – так он сказал. Грех жаловаться. А как дела у Полли? Полли рассказала, что живет теперь у бабушки, и тут мистер О’Кифи поинтересовался, с чем, собственно, она пришла.
– Мистер О’Кифи, вы знаете, как найти Дэвида Брэгга?
Глаза у мистера О’Кифи разбежались по небритым закоулкам лица, а потом пристально уставились на нее.
– Знаю. Но послушайся моего совета. Не тот он человек, солнце мое, к которому можно обратиться, если попадешь в беду.
– Я… ну… Мне просто надо кое-что у него спросить, – выдохнула Полли. – А почему…
Мистер О’Кифи резко вскинул ко рту тощий кулак, изображая, как человек опрокидывает в себя рюмку спиртного. И подмигнул – медленно и грустно.
– Хуже меня, – признался он. – Не надо встречаться с ним, солнце мое. Никому хорошо не будет – ни тебе, ни ему.
– Ну, тогда… тогда дайте мне его телефон, пожалуйста, – попросила Полли.
Мистер О’Кифи пытался ее отговорить, однако не стал притворяться, будто не знает телефона. В конце концов он вручил ей старую букмекерскую квитанцию и карандаш и продиктовал номер, а Полли записала его, прижав квитанцию к стене «Розы и короны». Вернув карандаш, она жарко поблагодарила мистера О’Кифи.