Рыжая проблема господина дознавателя
Шрифт:
– Что теперь будет?
– спросила младшая дочь мэра, меланхолично поглядывая в окно.
– Если герцог попадётся в расставленную нами ловушку, вы, госпожа Бёрч, пройдёте по делу, как свидетель.
– После того, что я сделала, пусть и не по своей воле… - она замялась и бросила виноватый взгляд на меня.
– Разве это возможно?
– Возможно всё, - уклончиво ответил Дорриэн.
– Спасибо ещё раз, Фейт. Вы оказали нам неоценимую помощь.
“Как же”, - думала я про себя, провожая взглядом стройную фигурку
– “Помочь помогла, но лавку и сгоревшие вещи, мне уже никто не вернёт”.
– Голодная?
– неожиданно спросил меня Дорриэн, не делая попыток пересесть на освободившееся сидение.
– Угу, - кивнула я, подавив тяжёлый вздох.
Настроение и так было паршивым, а чистосердечное признание Фейт добавило в него ещё больше негативных эмоций. Хотелось лечь под одеяло, свернуться калачиком и дать волю выступившим на глазах слезам.
– Можем поехать в небольшой уютный ресторанчик, - предложил дознаватель, но тут же осёкся.
– Эмили, ты что, плачешь?
– Не-а, - я быстро замотала головой, отчего слёзы брызнули из глаз.
Дорриэн не колебался: притянул меня к себе, обнял и целомудренно меня поцеловал.
В лоб.
– Эми, родная моя, не плачь. Понимаю, тебе тяжело было слушать Фейт, но всё уже позади.
– Она сожгла мою лавку!
– всхлипнула я.
– Ну и что, что она сделала это под влиянием Риордана? А ещё… Ещё…
– Больше она тебе не навредит, - приговаривал Дорриэн, мягко сжимая меня в объятиях.
– Вот кого тебе стоит ненавидеть, так это герцога. Он и лавку твою разгромил, пусть не сам, но сделали это по его приказу. Он и Альдо выпустил из тюрьмы, чтобы меня отвлечь. И чуть не убил нас с мэром, подсунув ему изменённый ритуал с помощью чёрной ведьмы.
– Я не ненавижу, - ответила, размазывая по щекам слёзы.
– Я просто не понимаю, зачем он мне причинил столько зла? Я же ничего ему не сделала.
Дознаватель подозрительно затих, и я тут же насторожилась: он знает что-то, чего не знаю я? Погодите, Дорриэн тоже говорил, что ненавидит ведьм? Что если причины для ненависти у них схожи?
– Почему ты на дух не выносишь ведьм?
– осмелилась я задать терзающий меня вопрос.
– Уже не всех, - уклончиво ответил господин Нельсон и ещё раз меня поцеловал. На этот раз в кончик носа, мокрого от слёз.
– И тем не менее, - я упёрлась руками в его грудь, желая отстраниться. Дорриэн вздохнул и, заглянув мне в глаза, спросил.
– Тебе действительно это надо знать?
– Да.
– Давай заедем в тот уютный ресторанчик, о котором я тебе говорил, - смиренно предложил господин Нельсон, и, отодвинув перегородку, сообщил новый адрес вознице.
– Даю слово, я всё-всё тебе расскажу. Но только после того, как досыта тебя накормлю. Сытая ведьма - добрая ведьма.
– А ещё, от сытой ведьмы проще убежать, - выдохнула я
Мне даже удалось немного подремать до того, как мы подъехали к небольшому одноэтажному домику, похожему на пряничную избушку из сказки о злой ведьме.
Никогда не понимала, зачем сочинять такие неправдоподобные истории? Не беси ведьму, тогда она тебя и не обидит.
А то живёт себе, никого не трогает, людям помогает… И тут бац! Сначала обвиняют в том, что ведьма превратила свою клиентку в крысу. Потом ей ломают лавку и первый раз пытаются убить. Затем на неё натравили маньяка, но она по прежнему на стороне добра!
Злится, но так… Про себя. Погружать мир в пучину хаоса не желает.
А потом на тебе, ведьма, опасное заклинание, которое чуть не убивает! Вот тебе встреча на кладбище с врагом, который спит и видит, чтобы ты уснула навечно.
Ведьма держится из последних сил.
Но когда её лавку уничтожают, а потом и вовсе похищают, у неё лопается терпение. Такое ни в одной сказке не прочтёшь.
– Эми, - я почувствовала лёгкое касание губ на переносице и сонно приоткрыла глаза.
– Что… Уже приехали?
– Да, - господин Нельсон открыл дверь кареты и внутрь ворвался прохладный ветер.
– Сейчас я тебя накормлю, а как только приедем домой, то сразу ляжем спать.
“Вместе?” - чуть не спросила я, но вовремя прикусила язык. Хотя, конечно бы, хотелось свернуться клубочком под тёплым боком у Дорриэна и проспать так несколько дней.
Как только мы вошли в небольшое уютное помещение на шесть столиков, разделённых перегородками, к нам тут же подскочила молодая девчушка в белой рубашке с вышивкой на воротнике и ярко-красном переднике:
– Здравствуйте, господа! Чего желаете?
– Мне как обычно, - распорядился дознаватель, - и моей спутнице то же самое.
– Будет исполнено!
– она аж вытянулась в струнку перед господином Нельсоном.
– Не желаете ли горячего чая? К вечеру сильно похолодало.
– Спасибо, - через силу улыбнулась я, борясь с накатывающей сонливостью.
– Вы очень любезны.
Нас проводили за дальний столик, скрытый от всех посетителей. Милая подавальщица принесла миску с тёплой водой и полотенце, чтобы мы могли омыть руки, а затем чайник и две чашки. Кори улёгся в ногах у меня и затих.
Пригубив согревающий напиток с нотками лимонной травы и имбиря, я осмелилась задать вопрос, который мучил меня с первого дня нашего знакомства:
– Дорриэн, почему ты ненавидишь ведьм?
Дознаватель тут же помрачнел и сделал вид, что рассматривает ногти. Невольно я тоже пригляделась: ногти были на удивление чистые и аккуратные, несмотря на события сегодняшнего дня. Посмотрела на свои: несколько обломанных, а у остальных чёрная траурная каёмка. Стало немного стыдно, и я убрала руки под стол.