С Корниловским конным
Шрифт:
Из этих сотен сразу же было сформировано два полка по своему территориальному признаку рождения казаков — 1-й Кавказский и 1-й Черноморский. Командиром Кавказского полка был назначен полковнник Безладнов, а Черноморского — полковник Малышенко. Что стало с подхорунжим Сухоручко, совершившим столь величественный подвиг, — неизвестно.
Генерал Деникин: «Ко времени освобождения Кубанской области численность Добровольческой армии возросла до 40 тысяч бойцов. Из них на долю Кубанцев выпадало около 60 процентов. Что касается Кубанского казачества, то оно несло тяготы значительно большие: выставляло десять возрастных классов в составе действующей армии и во все время борьбы на территории
Я с полным удовлетворением должен признать, что повсюду по Кубанскому краю, среди родного нам по крови и по духу — славного, приветливого и храброго Кубанского казачества — Добровольческая армия встречала и встречает радушный сердечный прием и гостеприимный кров» (из речи Деникина Кубанской Раде 1 ноября 1918 г. в Екатери-нодаре, стр. 130).
О кубанских «самостийниках» генерал Деникин пишет так: «Оно (самостийничество) родилось как протест против политики Добровольческой армии. Оно, впрочем, по существу дела было не проявлением сепаратизма по отношению к России, а лишь нежеланием признавать Командование Добровольческой армии за Всероссийскую верховную власть» (стр. 76).
Выдержки о Кубанском казачестве из книги «Корниловский ударный полк»: «Гостеприимно и радушно встречали кубанцы добровольцев. Генералы Алексеев и Корнилов держали речи на станичных сборах. Старые казаки сочувственно кивали головами.
В предутреннем сумраке подошли к станице Ново-Ле-ушковской. Неожиданных пришельцев встретили хлебом-солью» (стр. 78, 79).
«Жители станицы Елисаветинской (под Екатеринода-ром) встретили добровольцев колокольным звоном и сразу же стали записываться в армию. Вследствии огромных потерь, понесенных полком за все предыдущие бои, полк был свернут в один батальон, а второй батальон образовали только что записавшиеся добровольцы-кубанцы, и командиром батальона назначен есаул Кисиль*.
На другой день, после гибели в бою командира полка полковника Неженцева*, командиром полка назначен был полковник Кутепов*, и на пополнение корниловцев был влит батальон кубанцев в 350 штыков из станицы Ново-Мышастовской, под командой полковника Шкуратова» (стр. 88, 89 и 90).
Ко всем этим отзывам о кубанском казачестве надо и необходимо сделать оговорки, что все это происходило в самом начале 1918 г., когда вся Россия горела в пламени большевистской анархии, когда русские рабочие и крестьяне массами принимали «лозунги власти» и добровольно шли в Красную армию; когда «полная власть советов была на местах» и когда всякое проявление отпора этой власти каралось расстрелом. Это было тогда, когда соседние с Кубанью Ставропольская и Черноморская губернии активно выступили в поддержку советской власти и когда демобилизованная Кавказская армия, перегруженными поездами и пароходами, саранчою двинулась на север, «по домам». Своей массой она оседала на узловых железнодорожных станциях Кубани, приносила вооруженный солдатский бунт, анархию и грабеж казачьих станиц. Когда иногородние Кубани с активным озлоблением выступали против казаков и пополняли собой ряды «красной гвардии» на местах.
В эти жуткие дни Добровольческая армия генерала Корнилова, не имея в своих рядах и пяти тысяч бойцов, с обозами, ранеными, занимала станицы только для ночлега, а наутро покидала их, уходя дальше и в неизвестность... Она пополнялась добровольно кубанскими казаками, которые тут же вели бои с красными и на следующее утро покидали
Вот в чем заключается высочайший подвиг кубанского казачества, которое несло свою жертву на алтарь Отечества тогда так, как редко кто.
Накопление кубанских военных сил
Генерал Деникин пишет: «Кроме кубанского отряда, вышедшего из Екатеринодара в ночь под 1 марта 1918 г. и объединенного 14-17 марта с добровольческим в районе станиц Калужская-Новодмитриевская; кроме новых пополнений кубанцами во время похода от Екатеринодара до станицы Успенской (Кавказского отдела, Ф.Е.) и потом на Дон, к Кубано—Добровольческому отряду присоединились: на Дону уже русский отряд полковника Дроздовско-го, бригада кубанских казаков, набранная в восточных станицах Ейского отдела, 3 июня к Кубано-Добровольческому отряду прорвался полк мобилизованных большевиками кубанцев, 5 июня из Кавказского отдела Кубани прорвалось новых одиннадцать сотен кубанских казаков.
К 10 июня 1918 г. Кубано-Добровольческая армия насчитывала около восьми с половиной — девяти тысяч человек, при 21 орудии» (Очерки Русской смуты, т. 3, стр. 141).
Во 2-й Кубанский поход Кубано-Добровольческая армия двинулась в составе трех пехотных дивизий, одной конной дивизии и одной конной бригады. В эти дивизии входили следующие кубанские части, как указывает генерал Деникин (т. 3, стр. 148):
1. В 1-ю пехотную дивизию генерала Маркова* — а) 1-й Кубанский стрелковый полк..
2. Во 2-ю пехотную дивизию генерала Боровского — а) Улагаевский пластунский батальон, б) 4-й Сводно-Кубанский конный полк.
3.1-я Конная дивизия генерала Эрдели* — а) 1-й Кубанский казачий полк (потом Корниловский), б) 1-й Черкесский конный полк, в) 1 -й Кавказский казачий полк иг) 1-й Черноморский казачий полк.
4. 1-я Кубанская казачья бригада генерала Покровского — а) 2-й Сводно-Кубанский казачий полк.
Корниловский ударный и Партизанский пехотный (потом переименованный в Алексеевский) полки — в большинстве своем состояли из кубанских казаков, о чем генерал Деникин пишет: «Кроме чисто кубанских полков и пластунских частей — кубанские казаки входили в состав пехотных добровольческих полков. Бригада Покровского была развернута в 1-ю Кубанскую казачью дивизию и сформирована отдельная бригада (Глазенапа)».
Здесь автор этих строк должен пояснить, что точно знает и что сам видел, а именно:
а) 1-я Конная дивизия генерала Эрдели, продвигаясь с боями на Екатеринодар, приняла новые формирования полков и, имея в основном своем составе 1-й Кубанский полк полковника Науменко (будущего войскового атамана генерала Науменко) и Черкесский конный полк, пополнилась новыми полками: 1-м Запорожским, 1-м Уманским и 1-м Екатеринодарским. После взятия Екатеринодара 1 -й Кубанский полк был переименован в Корниловский.
б) 1-й Кавказский и 1-й Черноморский полки, выделенные потом из 1 -й Конной дивизии генерала Эрдели, образовали Отдельную бригаду Глазенапа, как пишет генерал Деникин. Эта бригада была двинута на Ставрополь. 1-й Кавказский полк был остановлен и действовал в районе села Медвежье. Им командовал полковник Безладнов, потом атаман Лабинского отдела. 1-й Черноморский 10 июля вошел в Ставрополь, с задачей — «для охраны внутреннего порядка». Этим полком командовал полковник Малышен-ко, с которым я там и встретился. Глазенап вскоре был произведен в генералы и назначен Ставропольским генерал-губернатором.