Сад принцессы Сульдрун

Вэнс Джек Холбрук

– Ага! Ого! Провел тебя на мякине! Нет ничего проще, чем одурачивать смертных! У тебя была моя шляпа – ты могла бы требовать от меня любых услуг! А теперь…

Шимрод, притаившийся в тени за открытой дверью фургона, выступил на порог, наклонился и сорвал шляпу с головы Родиона.

– А теперь, – Шимрод перекинул шляпу в руки Глинет, – ваша шляпа снова у нее в руках, и вам придется выполнить ее просьбу.

Король Родион поник плечами, глаза его скорбно округлились:

– Сжальтесь! Не заставляйте бедного старого эльфа подчиняться вашей

воле – это чрезвычайно утомительно и причиняет массу огорчений!

– Жалости мне не занимать, – отозвалась Глинет, выглянула за угол фургона и позвала Друна. Тот спустился с табурета и подошел.

– Это Друн, – представила его Глинет. – Он вырос в Щекотной обители.

– Во владениях Тробиуса? Да-да, у него веселая поляна, знаменитая карнавальными паванами!

– Друна выгнали – заставили уйти, напустив на него порчу, и теперь он ослеп, потому что взглянул на купавшихся дриад. Вы должны снять с него заклятие и вернуть ему зрение!

Родион вынул маленький золотой свисток, дунул в него и сделал рукой магический знак. Прошла минута. Из-за фургона доносился шум ярмарки – теперь этот шум внезапно стал глуше, словно между площадью и фургоном выросла невидимая стена. С тихим хлопком рядом с Родионом возник король Тробиус, повелитель Щекотной обители. Он опустился на одно колено перед Родионом, а тот милостивым жестом позволил ему подняться:

– Тробиус, перед тобой Друн, некогда воспитывавшийся в Щекотной обители.

– Действительно, это Друн, хорошо его помню. Он был приятный мальчик, мы все его любили.

– Тогда почему ты его выгнал и напустил на него порчу?

– Ваше неоспоримое величество! Порчу мошенническим образом напустил ревнивый бесенок по имени Фалаэль, и я хорошенько его за это наказал!

– Почему же ты не снял заклятие?

– Сир, это было бы неслыханным нарушением традиций – оно показало бы смертным, что наши законы можно не уважать, что им стоит только чихнуть или пожаловаться, чтобы избавиться от сглаза.

– В данном случае заклятие необходимо снять.

Король Тробиус подошел к Друну и прикоснулся к его плечу:

– Друн, благословляю тебя щедростью удачи! Да рассеются чары, причинявшие твои страдания! Пусть злобные духи, напустившие на тебя порчу, с испуганным щебетом упорхнут восвояси в пещеры Кротовины!

Лицо Друна побледнело и сморщилось. Все его мускулы неподвижно напряглись. Срывающимся голосом он спросил:

– А как же мои глаза?

Тробиус вежливо ответил:

– Добрый сэр Друн, тебя ослепили дриады – что, разумеется, достойно сожаления в высшей степени. Но это случилось не по вине нашего заклятия, а по воле дриады Феодосии. Мы не можем исправить то, что причинили другие.

– Тогда ступайте и заключите сделку с дриадой, – вмешался Шимрод. – Предложите ей услуги эльфов и фей в обмен на исцеление Друна.

– Увы, мы застали врасплох Феодосию и ее подругу Лорис, когда они спали, и заставили их плясать нагишом на нашем карнавале. Осыпая нас проклятиями, они в ярости удалились в Аркадию,

куда нам нет дороги. Даже если бы я мог кого-нибудь туда послать, в Аркадии она потеряла магические способности.

– Каким же образом можно вернуть Друну зрение?

– Чары эльфов и фей здесь не помогут, – развел руками король Родион. – Это выходит за пределы наших возможностей.

– Мне от них ничего не нужно, – глухо произнес Друн. – Они могут отдать только то, что взяли.

Шимрод повернулся к Глинет:

– Шляпа у тебя в руках – ты можешь просить все, что хочешь.

– Как же так? – воскликнул король Родион. – Это уже вымогательство чистой воды! Разве я не вызвал короля Тробиуса, разве он не снял заклятие?

– Вы возместили ущерб, вами же и нанесенный. Это не щедрость, это всего лишь справедливость. Но кто возместит Друну все, что ему пришлось пережить из-за вашего сглаза?

– Он сам сказал, что ничего от нас не хочет, а мы никогда не предлагаем непрошеные дары.

– Шляпа в руках у Глинет – вам придется выполнить ее пожелания.

Все повернулись к Глинет. Шимрод спросил ее:

– Чего тебе хочется больше всего?

– Я хочу всегда ездить с вами и с Друном в этом фургоне – всегда!

Шимрод вздохнул:

– Не забывай, что мир меняется, люди стареют – мы не можем вечно странствовать в фургоне.

– Тогда я хочу навсегда остаться с вами и с Друном, пусть без фургона!

– Будущее нам не подвластно, – вмешался Родион. – Если тебя так привлекает вечность в компании друзей, я могу прикончить вас троих сию минуту и похоронить под вашим фургоном.

Глинет отрицательно покачала головой:

– Но вы мне можете помочь. Мои коты часто не слушаются и пропускают команды мимо ушей. Если бы я могла с ними говорить, они не смогли бы притворяться, что меня не понимают. Кроме того, я хотела бы разговаривать с лошадьми и птицами и со всеми живыми существами, даже с деревьями и цветами, даже с насекомыми!

Король Родион крякнул:

– Деревья и цветы, даже если разговаривают, не понимают членораздельную речь. Они только обмениваются вздохами. Разговоры насекомых напугали бы тебя до смерти, и тебе всю жизнь снились бы кошмары.

– Но с птицами, со зверями я могу говорить?

– Возьми свинцовую пряжку с моей шляпы. Это амулет – носи его на шее, и ты сможешь беседовать с животными и птицами. Предупреждаю, однако: не ожидай от них глубоких откровений; птицы и звери, как правило, глуповаты.

– Почихунчик и Пачкуля достаточно сообразительны, – возразила Глинет. – Я уверена, что разговоры с ними доставят мне удовольствие.

– Что ж, вот и все! – сказал пузатый король Родион. Он вынул зеленую шляпу из пальцев Глинет и, опасливо поглядывая на Шимрода, нахлобучил ее на голову: – Дело в шляпе! Опять смертные меня надули, но в этот раз мне было почти приятно удовлетворить вашу прихоть. Тробиус, возвращайся на Придурковатую поляну, а я пойду домой, в Тлеющую Сень.

Король Тробиус поднял руку: