Сад принцессы Сульдрун
Шрифт:
– Одно последнее замечание. Возможно, мне удастся в какой-то степени возместить ущерб, нанесенный заклятием. Несколько месяцев тому назад в Щекотную обитель явился молодой рыцарь; он потребовал, чтобы мы сообщили ему все, что знаем о его сыне Друне. Мы обменялись дарами: он передал мне драгоценный камень редчайшего смодрового оттенка, а я отдал ему непогрешимый компас, постоянно указывающий направление, в котором находится сэр Друн. Он еще тебя не нашел? Значит, что-то его задержало. Может быть, он даже погиб – решительность его намерения тебя найти не вызывала сомнений.
Друн с волнением
– Как его звали?
– Твой отец – принц Эйлас, наследник трона в Тройсинете. Мне пора! – Фигура Тробиуса поблекла и всколыхнулась, как отражение в воде, потревоженное ветром, и внезапно исчезла. Откуда-то издалека, будто принесенное откликом эхо, донеслось последнее слово: – Прощайте!
Король Родион, собиравшийся уже обойти фургон и удалиться, задержался и развернулся на тощих длинных ногах:
– Хотел бы обратить внимание Глинет еще на одно обстоятельство. Амулет с моей шляпы – моя личная печать. Никакие полулюди – ни эльфы, ни феи, ни тролли, ни даже тролли-двойники – не могут нанести ущерб владельцу печати. Остерегайся, однако, призраков и ослоголовых оборотней, серокожих и белокожих огров, а также болотных тварей!
Родион скрылся за углом фургона. Шимрод, Глинет и Друн последовали за ним, но короля эльфов и фей след простыл.
Глинет подошла к корзине с котами, стоявшей на козлах фургона, и всплеснула руками: Пачкуля умудрился откинуть крышку и уже собирался удрать.
– Пачкуля, это просто безобразие! – воскликнула Глинет. – Ты знаешь, что должен сидеть в корзине!
– В ней душно и жарко, – возразил Пачкуля. – Предпочитаю находиться на свежем воздухе. Кроме того, я хотел бы взглянуть, что делается на крыше фургона.
– Все это замечательно, но теперь тебе придется танцевать и развлекать публику – а публика, кстати, восхищается вашими трюками.
– Если хождение на задних лапах их настолько восхищает, пусть восхищаются самими собой! Почихунчик придерживается того же мнения. Мы кривляемся только для того, чтобы доставить удовольствие тебе.
– Это очень любезно с вашей стороны, особенно учитывая тот факт, что я наливаю вам самое свежее молоко и кормлю вас самой свежей рыбой. Упрямым и непослушным котам придется пробавляться хлебом и водой.
Почихунчик, внимательно шевеливший ушами сидя в корзине, немедленно отреагировал:
– Не беспокойся! Если нужно танцевать, мы станцуем. Хотя, провалиться мне на этом месте, не понимаю, зачем это нужно. Мне плевать с высокой башни на зевак, теряющих время, чтобы на нас поглазеть.
Солнце скрывалось в полосе тяжелых туч на горизонте; последние лучи озарили вечернее небо, и на выгон у деревни Ставные Сети спустилась ночная тьма. Десятки небольших костров искрились и полыхали под порывами прохладного влажного ветра; лоточники, купцы и лавочники сгорбились над горячими мисками и котелками, с опаской поглядывая на небо, угрожавшее промочить ливнем все их товары.
Шимрод, Глинет и Друн сидели вокруг костра у фургона и ждали, пока сварится суп. Все молчали, погруженные в свои мысли. Тишину нарушил Шимрод:
– Мы провели интересный день, нечего сказать.
– Могло быть хуже, но могло быть и лучше, – отозвалась
Шимрод подложил в костер несколько веток:
– Я объездил весь Даот в поисках человека с больными коленями – вы это знаете. Если я не найду его на ярмарке в Аваллоне, мы поедем в Свер-Смод, в горах Лионесса. Там живет великий чародей Мурген. Если кто-нибудь способен помочь Друну, Мурген знает, как это сделать.
– Друн, не плачь! – прошептала Глинет.
– Я не плачу.
– Нет, ты плачешь. У тебя слезы катятся по щекам.
Друн часто заморгал и протер глаза кулаками:
– Без вас двоих я бы уже умер с голоду или меня задрали бы бродячие псы.
– С нами ты не проголодаешься. – Глинет обняла его за плечи. – Ты сын очень важного принца. Когда-нибудь ты тоже станешь принцем.
– Надеюсь.
– А пока что ешь горячий суп – станет гораздо лучше. Потом я отрежу тебе ломоть спелой дыни.
На Ярмарке Музыкантов в Кловодене доктор Фиделиус расхваливал достоинства своих снадобий, в особенности смягчающих неприятные ощущения, причиняемые воспаленными и ветхими коленными суставами. На ежегодной Конференции любителей опрокинуть по стаканчику в Лукадийских полях близ замка Дюфэй он бойко торговал средствами от двоения и троения в глазах, головной боли, зоба и бурчания в животе; к сожалению, среди участников конференции, страдавших в основном покраснением носа, не оказалось никого, кто жаловался бы на больные колени.
Скоро начиналась осень, и доктор Фиделиус повернул четыре головы своей пары лошадей в направлении Аваллона, где в самое плодородное время года устраивали Столичную Ярмарку. Больше не задерживаясь по пути, он прибыл вовремя, занял место на выгоне и стал рекламировать свои услуги. После полудня к нему подошел худой, чуть сгорбленный пожилой субъект в потертом сером костюме. У него был вмятый шишковатый нос, слегка свернутый набок; его лиловатый рот окружали складки с глубокими морщинами. Неожиданно жалобным голосом он произнес:
– Вы упомянули о больных коленях, каковых у меня предостаточно, а именно целая пара. Они хрустят и щелкают, а иногда даже сгибаются назад, что причиняет существенные неудобства.
– Любопытно! – воскликнул доктор Фиделиус. – Чрезвычайно любопытно! Как давно вы страдаете этим недугом?
– Так давно, что даже не помню, когда это началось. Развитию недуга, несомненно, способствовало выполнение профессиональных обязанностей. Мне приходилось работать то у пылающей жаровни, то в подвале, где веяло ледяным холодом, то под дождем на помосте, то в сухих и пыльных местах. При этом я прилагал большие усилия, орудуя тяжелыми инструментами, поворачивая их на весу, вытаскивая их оттуда, где они застряли, свинчивая и развинчивая зажимы, поднимая и опуская тяжести с помощью зубчатых передач, – сами понимаете, что за долгие годы это оказало неблагоприятное воздействие на суставы.
Живи спокойно
Рассказы
Фантастика:
научная фантастика
рейтинг книги
