Самая яркая звезда на небе
Шрифт:
— Я могу лечь на полу…
— Ни за что, — она просто нелепа.
— Мы не можем разделить кровать! — пискнула она.
— Ты не будешь спать на полу, Гермиона.
— Тогда что ты предлагаешь? — фыркнув, спросила она. Том знал, что именно хотел предложить, но, наверное, она на это не согласится. Пока.
Чёрт… это будет долгая, досадная ночь.
— Слушай, Гермиона, здесь охренительно холодно. Я хочу согреться, — они были на грани. То, что он подразумевал под теплом, не было потиранием рук у камина.
Она сердито смотрела на него.
— Я не буду даже касаться тебя, если тебе от этого легче, — ему стоило сказать, что он собирается проклясть обе свои руки. Когда они разделят кровать, ничто не остановит его пальцы от того, чтобы найти её. Тёплую и мягкую. Невинную и сладкую. Какая-то его часть жалела, что он не предложил уснуть на пороге «Сладкого королевства».
— Хорошо.
— Хорошо?
— Да.
Вместе они потащились сквозь снег обратно в «Три метлы». Должно быть, она почувствовала его напряжение, потому что перед тем, как зайти в двери, она схватила его за руку и сжала её. На ней были перчатки, и мягкая ткань обернула его пальцы.
Толпа практически рассосалась. Оставалось лишь несколько незнакомцев, заканчивающих последние напитки с друзьями. Бармен вытащил палочку. С лёгким взмахом посуда собралась в раковине позади него.
— Я сниму номер, — сказал Том, доставая кошелёк с монетами.
— Я не позволю тебе заплатить!
— Ты работаешь в «Дырявом котле», едва ли зарабатывая сикли на выживание. Я всё оплачу.
— Как будто ты катался в галлеонах, пока рос в приюте, — хмыкнула она. Том закатил глаза, но не ответил. — Я не могу позволить тебе заплатить, Том. Это была моя подарочная вылазка на твой день рождения.
— Гермиона, у тебя достаточно денег, чтобы оплатить номер?
— Да!
— А сколько останется после?
Она нахмурилась, но не ответила.
— Так я и думал.
Гермиона не собиралась спорить и просто перестала отвечать.
Бармен нахально ухмыльнулся Тому, когда тот попросил номер. Краснея, Гермиона осматривала помещение, возможно, в поисках бочки медовухи, в которой могла бы утопиться. Том протянул необходимые галлеоны.
— Двенадцатая комната. Лестница слева, — сказал мужчина, бросив Тому большой латунный ключ перед тем, как вернуться к вытиранию шеренги чистых кружек.
И вот так они нашли себе комнату на ночь. Вместе. Одни. И он пообещал, что не коснётся её.
Если бы она была кем угодно ещё, он бы отбросил пустое обещание и ухватился бы за свою возможность. В конце концов, он отличный лжец. Когда они окажутся в комнате наедине, она будет полностью в его власти. Уязвимая перед его желаниями. Он сможет сделать с ней всё, что захочет. Получить всё, о чём мечтал. А потом, в худшем случае, исправить её воспоминания.
Он скривился от этой мысли. Гермиона гениальна. У неё наготове будет контрпроклятье, если он вновь попытается ворваться в её разум. Она единственная, кто шёл на шаг впереди него. Он не понимал, как ей это удавалось. В её будущем была какая-то база знаний о нём? Из какой эры
Том взглянул на неё. Её глаза устали, но в них всё равно оставался золотой отблеск. Её волосы, которые раньше ниспадали нежными локонами на плечи, теперь были ещё необузданнее обычного. Она стянула их в неряшливый пучок на макушке, открыв свою тонкую шею.
Какая же она красивая… А он пообещал её не трогать.
Это не означало, что не сможет наблюдать, как она спит. Провести пальцами по её коже, пока она лежит в блаженном неведении. Почувствовать её дыхание на своей шее. Он отчаянно нуждался в каждой крохе, которую мог заполучить.
Ни за что он не будет держать руки при себе этой ночью.
Гермиона уставилась на ключ, будто готовилась к тому, что он обожжёт его руку. Ему нужно отпустить немного напряжения.
Он перевёл внимание на бармена:
— Можно мне двойное бренди безо льда?
Мужчина поднял бровь и задумался над заказом. Том слышал, как Абраксас заказывал это раньше. Он решил, что, если будет говорить уверенно, парень нальёт ему без вопросов.
— Вы уверены, что достаточно взрослые, чтобы пить?
— Вполне уверен, что знаю свой возраст, — небрежно улыбнулся Том. Мужчина за барной стойкой изогнул бровь, он его не убедил.
— Том, — она коснулась его руки. Она выглядела смущённой, возможно, пыталась пожурить его за заказ алкоголя, зная, что он несовершеннолетний. — Я куплю бренди, раз уж ты оплатил комнату. Сделайте тройную порцию бренди «Драконья бочка»{?}[Оно же «Драконья бочка коньяка» из «Ордена феникса» (в переводе РОСМЭН). Обычно переводчик старается сохранять названия (кроме факультетов и имён) «как в книгах», чтобы было видно, где канон, а где авторские изобретения, но его внутренний сноб-алкоголик не может на это пойти. Коньяком может называть только бренди, изготовленное близ города Коньяк, как шампанское — в провинции Шампань. ], — она вытащила кошелёк с монетами.
— Мне нужно проверить Ваш возраст, — сказал бармен. Он вытащил палочку, и Гермиона протянула свою ладонь. Том состроил недовольную мину. Абраксас никогда не проходил проверку возраста. Он заказывал всё, что пожелает. Возможно, дело было в фамилии Малфой, а не в уверенности при заказе. Это раздражало его ещё больше.
Бармен постучал по руке кончиком палочки. Её кожа засияла, став ослепительно-жёлтой. Какая посредственная магия… Капля зелья старения обманет это заклинание. И всё же мужчина удовлетворился и налил бренди.
— Не собираешься спрашивать, зачем я заказал выпивку? — спросил он её, облокотившись на барную стойку.
— Не-а.
Он приподнял бровь:
— Нет?
— Нет. Потому что мне тоже хотелось бренди, — она растянулась на столешнице, ухмыляясь. — К тому же, нас обоих могли бы выставить из-за тебя, если бы он узнал, что ты несовершеннолетний, — и будто по условному знаку бармен отправил в её сторону большой бокал янтарной жидкости.
Она молча его взяла, поднесла стакан к губам, сделав глоток, и спросила: