Самая яркая звезда на небе

Tippilo

— Добрый день, — сказал Олливандер, подходя из-за стойки крошечного магазина, чтобы поближе изучить Гермиону. Он обошёл её по кругу, оценивая с каждого угла.

— Я пришла за палочкой, — сказала Гермиона, чей голос стих, пока Олливандер начал перебирать пряди её волос.

— Действительно! Большинство приходят сюда купить палочку, — он схватил её за подбородок и изучал лицо, поворачивая её голову в разные стороны. — Я помню каждую проданную мной палочку, но я не могу сказать, что знаю Вас. Это Ваша первая?

— Мои родители купили мою первую палочку во время наших путешествий, — сказала

Гермиона. Слабое оправдание, но простейший ответ оставался её лучшим выбором. Она переживала, что потеряется в паутине лжи, если будет говорить слишком много.

— Ну и ну! Кто её изготовил?

— Грегорович, — сказала Гермиона первое имя, пришедшее ей в голову.

Олливандер, казалось, был оскорблён до глубины души. Он сжал губы и произнёс что-то нечленораздельное, прежде чем сказал фальшиво-сладким голосом:

— Уверен, мы сможем найти для Вас идеальную палочку. Палочка выбирает волшебника, мисс…

— Грейнджер.

— Мисс Грейнджер, и я выяснил, что Грегорович иногда забывает об этом, когда продаёт свои, но я бы не хотел плохо говорить о другом изготовителе палочек! Каждому своё! Что ж! Давайте начнём, нужно лишь несколько измерений, если позволите, встаньте сюда, — он вытащил измерительную ленту из кармана и измерил размах её рук. Как и в прошлый раз, он отошёл, вытаскивая коробочки по всей комнате, пока лента продолжала замерять расстояние от колена до пола, длину её стопы, окружность запястья и расстояние между ноздрями.

Она перепрыгивала от одного задания к другому, пока мистер Олливандер порхал по комнате, собирая палочки. Он вернулся как раз тогда, когда измерительная лента запуталась в её кудрях, пытаясь узнать длину волос.

— А это ты зачем сделала?! — сказал мистер Олливандер, распутывая из её волос ленту.

— Я ничего не делала…

— Всё в порядке, мисс Грейнджер, уверен, Вы не имели в виду ничего дурного, — мистер Олливандер вырвал ленту и засунул её обратно в карман. — Попробуйте вот эту! — сказал он, открывая коробочку и доставая оттуда палочку. — Грецкий орех и шерсть единорога, одиннадцать с половиной дюймов, очень гибкая. Испытайте её! — она взяла у него палочку, но не успела даже удобно взяться за неё, как он выхватил её обратно. — О нет, не то! — он заменил её на: — Ясень и рогатый — о боже… — и забрал её обратно. Он перепробовал с десяток палочек, прежде чем окинуть её критическим взглядом.

Когда она была здесь с родителями, они наблюдали за процессом с выражением полнейшего замешательства. Покинув магазин, её мама смогла лишь сказать: «Он выглядел дружелюбным», — на что Гермиона с отцом лишь кивнули в знак согласия. Они больше никогда не обсуждали эту безумную встречу.

— Не волнуйтесь! Мы найдём Вашу палочку! Думаю, у меня есть именно то, что нужно! — он вытащил собственную палочку и призвал коробку через комнату. Он с лёгкостью схватил её и снял крышку, прежде чем всунуть её содержимое прямо прямо в руки Гермионы. Тёплая маслянистая жидкость растеклась по её руке и телу, заставив все её мышцы вздрогнуть. — Дерево виноградной лозы и сердечная жила дракона, десять и три четверти дюйма, — сказал он, и широкая улыбка расползлась по его лицу.

Гермиона потрясённо вздохнула:

— Я не могу её взять!

— Как так! Вы только посмотрите

на это сияние! Эта палочка выбрала Вас, мисс Грейнджер, — Олливандер прямо-таки ликовал.

— Просто… — она одёрнула себя. Она не могла сказать ему, что эту же самую палочку она купит через пятьдесят лет. Если она купит её сегодня, то как она получит её позже? Это изменит её временную линию!

Как только она взяла свою палочку, чувство чего-то знакомого пронеслось по её телу, будто она только что нашла потерянную конечность. Мысль о том, чтобы отдать её, была удручающей. Но у неё не было выбора. Она не могла её купить.

— Это не моя палочка.

— Всё так, не Вы владеете палочкой, а она владеет Вами, мисс Грейнджер. Первое единение может показаться странным. Полагаю, у Вас не было такого раньше, покупая палочку у Грегоровича, — сказал он с враждебной усмешкой в голосе.

— Но…

— Я взял эту сердечную жилу у самки украинского железнобрюхого дракона, выведенной в драконьем заповеднике. После её смерти мы с отцом собрали некоторые её части для палочек.

Гермиона это уже знала. Он рассказал ей эту историю, когда она покупала палочку в первый раз.

— И всё же это неправильно, — снова попыталась она.

— Уверяю Вас, мисс Грейнджер, дракон умер естественной смертью, — Олливандер улыбнулся, вытаскивая волшебную палочку из рук Гермионы и складывая обратно в коробку, затем он обошёл прилавок и завернул коробочку в простую коричневую бумагу. — Мне бы не хотелось, чтобы Вы думали, что я забиваю драконов, единорогов и фениксов ради своих палочек. Их изготовление — деликатное искусство, — вздохнул он безнадёжно.

Гермиона хотела вклиниться, но Олливандер не закончил:

— Эта палочка особенная, знаете ли. Одно из моих первых творений. Мы сделали её вместе с отцом. Его уже нет, но приятно видеть, что она наконец-то нашла своё место после стольких лет. Я всегда знал, что эта палочка найдёт для себя отличные руки.

Как она могла теперь отказаться? Она не без сожаления заплатила восемь галлеонов и ушла. Теперь ей нужно придумать, как вернуть палочку обратно Олливандеру. Иначе она могла испортить собственную линию времени.

***

В течение следующей недели Гермиона попросила у Патрика одолжить его новые школьные учебники, чтобы повторить предметы к приближающемуся экзамену. Это было выше её сил. Не заниматься шло против самой её природы, если она знала, что впереди маячит экзамен. Она просмотрела «Тысячу магических растений и грибов», «Историю магии» и «Магические отвары и зелья». Она была на середине «Стандартной книги заклинаний. 1 курс» утром понедельника, когда от Альбуса Дамблдора прилетела сова с посланием, что он встретится с ней в «Дырявом котле» в десять часов следующим утром.

На следующий день она чувствовала себя уверенно, держа палочку в кармане. Габриэлла организовала для Бриджет и Патрика игру в квиддич, чтобы избежать новой сцены.

— Доброе утро, мисс Грейнджер! — сказал он с сияющей улыбкой на лице.

— Доброе утро, профессор Дамблдор, — попыталась она улыбнуться в ответ, но её нервы были настолько оголены, что она лишь смогла легонько дёрнуть уголками губ.

— Вы готовы? Мы воспользуемся каминной сетью до Хогвартса. Открыл её по случаю.