Самая яркая звезда на небе

Tippilo

— Что за друг?

— Просто старый друг… Мы научились у него множеству полезных защитных заклинаний. Разоружающее заклятье, Спотыкающийся сглаз, Редукто, Жалящее заклинание и Щитовое… — она резко остановилась, заметив его лицо. Было сложно предугадать постоянно меняющееся настроение Тома.

— Что за друг? — вновь спросил он. За поверхностью проглядывало что-то опасное. Его глаза стали почти чёрными.

— Что ты имеешь в виду? Был ли он просто другом?

— Это тот же друг, с которым ты училась окклюменции?

—

Ах да, полагаю, да.

Ему не понравился этот ответ. Его осанка стала жёстче. В этот момент она поняла, почему он так злится. Он ревновал. Не только к Барнабасу Куффу, но и к Гарри Поттеру, одному из её лучших друзей, которого не существовало в этой реальности. К кому-то, к кому она не испытывала никаких романтических чувств.

— Чему ты улыбаешься? — он был на грани того, чтобы взорваться. Его неверно направленный гнев не мог стереть широкую улыбку с её лица. Её взгляд опустился ниже на его перекошенные губы.

Напряжение в воздухе можно было ножом резать, стоило их взглядам вновь встретиться. Улыбка упала с её лица. Отказал голос. Они же оба знают, что происходит, да? Том никогда не скрывал своего влечения к ней. Его намерения были очевидны уже несколько месяцев, ещё до их отчаянных обжиманий в туалете для мальчиков. Это она держала его на расстоянии. А теперь, когда она перестала ему противиться, всё могло быть по-другому.

Если Гермиона поцелует его снова, это поменяет природу их отношений. Закончит эту игру в кошки-мышки. Может, изменит будущее. Может ли один поцелуй и вовсе предотвратить Первую и Вторую волшебные войны? Было ли столько силы в одном поцелуе?

Ей хотелось верить, что она жаждет поцеловать его исключительно потому, что хочет изменить ход будущего. Но это будет ложью. Гермиона упивалась осознанием, что из-за неё его накрыло ревностью. Что он хотел её. Тем, как он смотрел на неё, как мечтал поглотить её — от этого по её спине пробегали приятные мурашки. Но больше всего ей нравились его аура уверенности и непогрешимый интеллект. Он был как мощный стимулятор, разжигающий в ней желание большего.

Её желудок прыгал сальто, пока она смотрела на него, не отрываясь. Она могла это сделать. Быстрый, целомудренный поцелуй…

— Нам пора ужинать! — её голос прозвучал визгливее, чем она рассчитывала, поднимаясь на ноги и перебрасывая плед через плечо. Её щеки потеплели, а по шее пополз румянец, выдавая смущение.

— Подожди! Гермиона!

Она уже была на полпути к выходу, когда он пришёл в чувство. Она не остановилась.

— Гермиона!

Она могла поцеловать его. Почему бы ей просто этого не сделать?!

— Стой! — она остановилась, когда распахнула тяжёлую дверь. — Почему ты убегаешь?

— Я не убегаю, просто очень хочу есть, — сказала она.

Он выглядел недоверчивым. Гермиона отчётливо осознавала, насколько они одиноки.

—

Что это за друг? — спросил Том.

Она забыла об их разговоре. Волна грусти обрушилась на неё. Выручай-комната. Именно здесь её выдра в первый раз вышла на свой танец.

Гермиона отвернулась от него. Подвинулась к выходу, но он подпрыгнул к ней, схватив руку в тиски.

— Почему ты не рассказываешь мне о своём друге?..

— Потому что это неважно! Он был моим лучшим другом, но его больше нет! Я никогда его не увижу снова, и это очень больно, понял?! Мне больно думать о нём и моей семье!

Том отпустил её руку, расслабив мышцы.

— Ладно.

— Пожалуйста, пошли ужинать?

— Хорошо.

— Спасибо.

Они направились в Большой зал в неловком молчании. Спустившись пару лестничных пролётов, она вспомнила о своих планах на завтра. Как она могла почти забыть?!

— Эй, Том, завтра — я подумала… — начала она, оглядывая его. Его выражение лица оставалось стоическим. Будто он глубоко задумался.

Гермиона играла с рукавом своей блузки:

— Может, завтра мы могли бы заняться чем-нибудь новеньким.

У него перехватило дыхание. Том прочистил горло, прежде чем заговорил:

— Что у тебя на уме?

Она широко улыбнулась:

— Это что-то вроде сюрприза. Но мы пойдём на улицу, так что оденься потеплее. Ой! И возьми деньги!

— Собираешься ограбить меня, Гермиона?

— Разве не будет слишком вероломно, если я попрошу тебя взять деньги на собственное ограбление?

— Нет, но ты выглядишь столь чертовски невинно, что, возможно, тебе это сойдёт с рук. Никто ничего не заподозрит.

========== 22: Сюрпризы на день рождения ==========

Гермиона провела всё утро, подпрыгивая от предвкушения, пока собирала вещи по спальне. Она надела своё новое пальто, а шапку и шарф сложила в сумку, заброшенную через плечо. Габриэлла подарила ей сумку-почтальонку на день рождения в сентябре, и теперь Гермионе представился случай её использовать.

Отправившись на встречу с Томом за завтраком, её лицо озарила улыбка, которую она не могла подавить. Он уже сидел на своём обычном месте за столом Слизерина. Очевидно, он там был уже довольно долгое время. Его кружка кофе почти опустела.

— Я думала, мы договорились встретиться в восемь? — нахмурилась Гермиона. У неё оставалось ещё пять минут.

Он взглянул на неё. Гермиона не пропустила, как глаза Тома поглощали её. Пальто на ней сидело идеально, подчёркивая тонкую талию и струясь по бёдрам. Ещё она потратила дополнительное время утром, чтобы слегка обуздать свои кудри и наложить немного косметики, оставленной для неё Гасси. Она попробовала помаду, но вместо того, чтобы выглядеть элегантно, стала похожей на клоуна. В итоге она её стёрла и остановилась лишь на туши.