Самоидентификация
Шрифт:
– М-м, - киваю и выдыхаю невесомый дым.
Врачи областной больницы вряд ли и пытались что-то сделать.
– Ну, по крайней мере, у нее была семья, - говорит Жора.
Не хочу об этом больше думать. Читаю смс. «Привет. Я скучаю. Давай начнем все снова. Позвони мне»
Снова Лена. Уже шестая такая смска за последний месяц. Я делаю вывод, что после года гуляний, которым предшествовало расставание по моей инициативе с воплями в мой адрес и обещаниями испортить мне жизнь, Лена вернулась в материнский дом. Мамаша, видимо, просекла, что столь же удачного жениха ее разлюбимой
Жора курит и смотрит на чашку с кофе.
– Как думаешь?
Он спросил меня о чем-то, и это был повторный вопрос, но я сильно отвлекся на мысли о Лене. Словно бы с ней еще что-то могло быть. И мне нужно ответить. Всем. Ей, Жоре, своей нынешней девушке. И я определенно отвечу. В свое время.
Только пока не знаю, что.
САМОИДЕНТИФИКАЦИЯ
Now in my remains
Our promises that never came
Linkin Park, «In My Remains»
В ушах на секунду замирает звон. Страх. Замирает время. Кто-то смеется. Что-то ударяет. Снова. Кто-то бормочет.
«Вещь… Вещь… Нормально…»
Я открываю глаза, мир ударяет в голову, как дерьмовое вино.
«У тебя это… Ну, голова… Ну… Типа квадратная…»
Вик ржет, как конь. Безумный ублюдок. Мне хотелось бы, чтобы мне самому было лучше, чем ему, но увы. Снова закрываю глаза. В ушах звон.
– Кто это купил? – бормочу.
– Середович, кто еще, - смеется кто-то, почти знакомый.
– Красавец, - улыбается Вик. – Ну, реально квадратная.
– Ты это с кем вообще? – действительно не очень понимаю.
– Забей, - Вик закуривает.
– Больной, - сзади тонкий писклявый голос девушки Вика - Маши; она не принимает вещества принципиально – только бухло. – Когда-нибудь тебя перекроет.
– Неверный посыл, - смеется Вик. – Так сказать, wrong message. Настанет день, когда меня не перекроет, и тогда – молись, милая моя.
– Дурак, - Маша уходит.
– Поддерживаю, - смеется снова кто-то, почти знакомый.
– Ush perro, - выдает Вик.
– Мы едем куда-то дальше? – нервничаю; мне как-то не по себе.
– А надо? – кто-то знакомый поворачивает ко мне голову; это Мик, он же Мишка.
– По мне, так еще как надо, - киваю. – Мне нужно…
– Трахнуть кого-нибудь? – находится Вик.
– …развеяться, - игнорирую его. – Покурить кислорода там.
– Решим. Дай трудовым людям отдохнуть, - махает рукой Мик.
Мик никогда нигде не работал. И вряд ли будет. Не в его стиле. Я, впрочем, тоже пока еще не заработал сам ни копейки. Учусь. Не припоминаю только, чему. Чему-то хорошему, наверное. Отец не мог меня устроить на неподходящее место в универе. Он наверняка консультировался с психологами или типа того. Или тыкнул пальцем в монитор и решил – запихну-ка я своего оболтуса сюда. У меня отличный отец. Он стоит около двадцати миллиардов только стоячих рублей. Сколько текучих – одному богу известно.
Мобильник на столе вибрирует. Не хочу читать. Не умею читать. Меня не унесло в кайф, но некоторые
– Может, по коксу перед дорожкой? – словно читает мои мысли Алессио, наш темнокожий брат и друг, который обычно молчалив, как рыба, но богат, как черт.
– А кто сказал, что будет дорожка? – возмущенно, Вик.
– Дорожка в любом случае будет, - усмехаюсь.
– Каламбурист хренов, - Вик смущен, он под кайфом; он дезориентирован, и улыбка уже не та.
– Передай телефончик, служивый, - Алессио вежливо просит у Мика, который пялится на гигантские силиконовые сиськи отплясывающей невдалеке от vip-зоны брюнетки; сиськи трясутся. – Устроим.
– Только ради кокса, - фыркает Мик и, не отводя взгляда от сисек, швыряет мобильник Алессио.
У последнего до хренища денег, но отсутствует вкус. Ну как можно было догадаться переделать на заказ «айфон» из желтого золота и инкрустировать четырьмя бриллиантами по четыре карата? Это просто таксофонная будка времен Второй Мировой в кармане. Я лично остановился на платиновом напылении на крышке, потому что с моим мобильником все равно что-то да случится. И довольно скоро. Им всем так везет. Говорят, можно не париться и просто взять Vertu или типа того, но для щеголей типа Алессио это не вариант. Зато у него отличная служба доставки веществ.
– Десять минут, - кивает и швыряет свой золотой мобильник на свободное кресло.
– На хрена вам оно, господа? – Вик смущен еще сильнее; его, видимо, отпускает. – Это вот уже и так… - тыкает в меня.
– Я бы не советовал, - скалюсь, и это останавливает его очередную глубокомысленную сентенцию.
– Господи, как я хочу утонуть между них, - Мик; очевидно, о сиськах.
– Так купи, - жмет плечами Алессио. – Эта по триста в час, вроде.
– Знаешь ее?
– Ага. Не, вру – по шестьсот в час, работает во всех направлениях, кроме жестких извращений.
– Блядь, - Мик разочарован. – А я-то решил, что это нормальная телка.
– А как же Наташа? – тянет Вик с усмешкой; оклемался.
Мик только расстроено качает головой и молчит.
– Где там твой блядский курьер? – ворчу. – Третий год уже жду.
Алессио улыбается.
Снова вибрация.
Не умею читать.
Москва, как на ладони. Мы решили не понтоваться. Сняли на скорую руку обычный лимузин. Я пытаюсь рассмотреть толпу у входа в очередной клуб. Слишком пестро. Слишком незнакомо. Сушит ноздри.
– Хлебнешь? – Вик протягивает початую бутылку «перье».
– Пожалуй, лучше «Кристалл», - открываю дверь сам, едва не убивая паренька в смокинге, который хотел это сделать.
– Опять, - бурчит Мик и достает из глубин кармана помятую мелочь – вроде пятихатку. – Вечно я сажусь с края.
– Откуда у тебя мелочь? – интересуюсь.
Молчит. Проходим через толпу. Мик вроде как случайно хватает какую-то телку за ягодицы, и та взвизгивает. Оборачиваюсь. Маша с осуждением смотрит на Мика и крепче сжимает предплечье своего кавалера.