Самоидентификация
Шрифт:
Мик смотрит на нее, ухмыляется и жмет плечами
– В курсе, что иногда ведешь себя, как мудак? – интересуюсь к него, уже в клубе.
– Со всеми бывает. Хочешь сочную цыпочку?
Вздыхаю. Иду к бару. Знакомый бармен.
У стойки – еще пара знакомых промоутеров. Бессмысленный обмен фразами. Мик выныривает из ниоткуда. Дергаюсь.
– О, шуганулся! – смеется; видимо, накрыло еще чем-то. – Стул сухой? Покажи-ка!
– Не. Разольется еще, - ухмыляюсь, вздыхаю.
– Ты какой-то мутный. Сам хотел
– Ага. Настрой не тот. Думал, развеюсь.
– Так развевайся, мужик. Тем паче, что скоро… - замирает, цепляет взглядом кого-то в открытых ложах.
Играет что-то из прогрессив-хаус, гулкое и монотонное.
– Скоро?
– Ну, у тебя это… - облизывается. – Предденьрождествен-ское уныние?
Жму плечами.
– С Вашего позволения. Мне кажется, я влюбился в ее левую грудь, - театрально вздыхает, уходит; оставляет бармена в недоумении.
– Занятный парень, - бармен, потирая пальцем пирсинг в нижней губе.
– Познакомить?
– Да не, я пока что при своем. Хватает.
– Тот же?
– Ага. Митя «Скай». Наполнить?
Киваю. Когда-то я считал Митю «Ская» натуралом и большим любителем групповухи с десятком девок, из которых он полторы удовлетворял, а остальных тупо бил и засыпал им ноздри порошком. Все меняется.
Вик и его пассия где-то на танцполе. Я подумываю отправиться в закрытую ложу, но не решаюсь. Боюсь одиночества и глухой шумоизоляции.
«Ты достал. Как тупой баран»
От стенок черепа отскакивают слова. Короткие, резкие. Даже те, что я не слышал, а читал.
«Давай поговорим»
Мика несет, и он активно клеит телку в ложе. Довольно приличную, с маленькой грудью, но широкими бедрами. Не второй сорт – это точно. А вот ее подружки – московский колхоз. Вывела кабинетных крысок в свет. Точно. Встреча одногруппниц? Девичник?
– Плесни «эвианчика» со льдом, - прошу бармена; кивает, лезет за водой.
Допиваю из стакана. Жду воду, чтобы промыть горло. Сушит ноздри.
«О чем? Ты как ребенок! Успокойся уже»
– Ты какой-то тяжелый, - Алессио швыряет на стойку золотую кредитку – запасную, для мелких расходов – и садится рядом со мной.
– Пред… Короче, настроения нет.
– Твоя? – машет бармену. – Проблемы?
– Да, не то, чтобы.
– Не парься, - делает заказ, продолжает. – Все проходит. Пройдет и это.
Залпом выпиваю маленький стакан ледяной воды. Безвкусная.
– Послезавтра, говорят, «драг» у Стасона, - Алессио закуривает свою новомодную травяную сигарету, от которой воняет, как из мусорного ведра.
– Интересно?
– Думаю, да.
– Значит, поедем. Тебе доверяю.
Смеется.
– Какие мы разборчивые, - затягивается, выпивает принесенный виски со льдом – полстакана залпом.
– Какой сегодня день?
Жестом просит
– Шумно здесь, - Алессио повышает голос, потому что громко играет высокочастотный инструмент, который забивает речь. – Пойдем, посидим.
– Можно, - не двигаюсь с места; отпиваю «мартини» из наполненного по жесту стакана.
– Я имею в виду, прогонимся еще немного, а дальше как пойдет, ага?
– Разумеется, - отставляю стакан, и кредитка Алессио подлетает к подошедшему по жесту бармену.
Никак не реагирую. Уходим.
В лаундже глухой перестук ударных практически не слышен. Играет что-то спокойное и ритмичное из светлого «эмбиент». Алессио медленно, основательно строит дорожки на стеклянном столе. Меня захлестывает меланхолия.
– Мне кажется, тебе надо отвлечься, - Алессио, не отрываясь от важного дела. – Ты слишком много берешь в голову.
– Может.
– У меня брат попал на два «мульта» на днях. Тоже слишком много парился, помог кое-кому, - вздыхает, откладывает в сторону кредитную карту. – Теперь расплачивается. Люди редко отвечают на заботу взаимностью.
– Так принято.
– Ну, да, - снова вздыхает. – Прошу.
Отвлечься.
Меня схватывает не сразу. В районе второй дорожки я ощущаю приход от первой. Тем не менее, эффект есть. Меня бодрит и расслабляет одновременно. Я понимаю правоту Алессио, и он мне кажется сознательным и мудрым, как никогда. Да даже если бы и не порошок – неужто, он не прав?
Отвлечься.
Выйдя в зал, я не могу найти никого из знакомых и просто обхожу все открытые ложи. Здороваюсь с Васей. Фотограф одного модного журнала и промоутер по совместительству, мой старый знакомый. Спрашиваю, как дела. Он говорит, что я какой-то никакой. Смеемся.
Захожу в туалет, чтобы освежиться. Немного ледяной воды по щекам. Жизнь хороша. Из довольно прочно закрытой кабинки справа раздаются мычание, приглушенный стон и частое дыхание. Потом «Да, детка». Голос Мика. Его определенно понесло на дешевый экстрим.
Когда я возвращаюсь в зал, я обнаруживаю, что телка, которую клеил Мик, сидит и пьет в компании двух подруг. Третьей – самой сисястой и длинноногой, – нет. Тест-драйв?
На экране «Уезжаю послезавтра. Позвони»
Выключаю мобильник.
Наконец, вижу знакомое лицо. Марина Зайцева. Фотограф и корреспондент крупного и скандального журнала. Занятная девочка. У нас никогда ничего не было, но мы частенько пересекались. И я хочу ее. Сейчас точно. В былые времена было сомнительно. Но сейчас все иначе. Потому что все не так. Потому что кто-то заигрался в эгоизм. Мне нужен выход. Может, это и есть выход?