Самосожжение

Антропов Юрий

– Знаю, конечно!
– сказал я.
– Простите, а кто вы и откуда звоните?

– Я слушатель Академии общественных наук. Так что проживаю пока в столице, - охотно доложил незнакомец и добавил совсем по-свойски: - Зовут меня Матвеем Николаевичем, но землякам я разрешаю звать меня Мээном, а вы же земляк!

– Очень рад!
– сказал я, думая, однако, о Бээне: какое же, интересно, поручение дал он этому слушателю.

– Бээн прилетает в Москву через... через...
– Мээн, вероятно, смотрел на часы.
– Через пятьдесят минут. И он дал мне поручение привезти вас в аэропорт.

–

Зачем?
– растерялся я.

– Чтобы встретить его.

– Чтобы я встретил Бээна?!

– Ну да!
– Мээн, похоже, разыгрывал меня.
– А разве вы не хотите встретить Бээна?

– Но... я же никогда не встречал его раньше, - простодушно признался я.

– А вот теперь и встретите! Я сейчас заеду за вами, - деловито сказал Мээн.
– Ваш адрес у меня есть. Буду через десять минут. И мы вовремя успеем в аэропорт...

Я не сразу пристроил на место телефонную трубку.

"Это из-за моей статьи...
– подумал я.
– Вероятно, с чем-то не согласен... Уж не для того же Бээн хочет меня видеть, чтобы пожать мне руку!.."

– Я должен поехать в аэропорт, - сказал я Алине.

– Да я уже догадалась...

Алина была больна, и я, конечно, знал об этом.

– Прости, пожалуйста. Я и не собирался сегодня уходить из дома в первой половине дня, пока не вернется из школы Гошка.

– Ну что ты!
– Ее это тронуло.
– Ничего страшного.

– Да ведь Юрик не отстает от тебя ни на шаг!

– Не отстаю, - настырно подтвердил Юрик.

Я на ходу поцеловал Алину и потрепал пальцами волосы Юрика.

Я быстро, почти лихорадочно переодевался.

У меня теперь не выходила из головы предстоящая встреча с Бээном.

Конечно, он прочитал в центральной газете мою статью о родных краях. Только этим и можно объяснить его желание встретиться уже в аэропорту. Дел у Бээна в Москве, надо полагать, непочатый край, и он хочет, вероятно, выкроить время и поговорить со мной прямо в машине.

Точнее, высказать свое отношение к статье.

Используя один из своих универсальных ответов.

А может, заодно и меня коснется?

В том смысле, что не такой публикации ожидал он от столичного социолога, которому, кстати, в свое время было дано напутствие самого товарища Пророкова.

Но ведь статья возникла не вдруг, не на кофейной гуще! Я же ездил в Лунинск почти каждый год и встречался с Бээном несколько раз, вместе с ним бывал в хозяйствах области, так что написал эту статью не наскоком, не с бухты-барахты.

– Ты помнишь, - вдруг сказала Алина, выходя из кухни, - я же тебе говорила, что не надо писать эту статью...

Я взял из шкафа бритву.

– Ты никогда меня не слушаешь, - обиделась Алина.

Я включил бритву. Шум моторчика скрадывал звук ее голоса. А вдобавок еще и за окном, на улице, поднялся неимоверный грохот. Бульдозерист завел свою махину. До чертиков надоела эта вечная стройка. Одно ломают, другое возводят. Я молча смотрел на жену, как она закрывает и открывает красивый аккуратный рот, и хорошо себе представлял, о чем она говорит. Не надо писать такие статьи. О родном крае. О земляках. Так трудно быть беспристрастным. Нельзя же только хвалить. Надо писать и о недостатках. Но как раз этого-то никто

и не любит. И земляки обидятся в первую очередь. Ты, например, просто хотел написать, что нужно беречь уникальную природу края, кедровые леса и чистейшие горные реки, как бы изрекая на всякий случай вечные истины, а земляки поймут это как намек, что у них плохо поставлена охрана природы. А Бээн - он тоже человек. С эмоциями. И ему тоже будет неприятно, если на всю страну прозвучит какая-нибудь критика в адрес земляков, а стало быть, в его собственный адрес, даже если критика эта будет завуалирована, так сказать...

Я выключил бритву.

– Послушай, Аля, мне совсем не хочется ссориться. Мне просто некогда, понимаешь?

– Пожалуйста, я вообще могу ничего не говорить.

– Ну да! Это ты можешь!..

Я кое-как завязал галстук.

В дверь позвонили.

На пороге стоял незнакомый мужчина. Верзила. Амбал...

– Георгий Георгиевич?
– незнакомец улыбался.
– Я за вами. Я только что вам звонил... Я слушатель Академии...

Ну и так далее.

Мээн тиснул мою руку.

– Может, пройдете на минутку?
– Мне стало неловко, что я так сурово встретил земляка.

– С удовольствием бы. Но в другой раз. А то опоздаем к самолету.

И тут в прихожую вышла Алина. Чего ей, конечно, не следовало делать. В ногах у нее, цепляясь за халат, путался Юр и к.

Мээн во все глаза смотрел на Алину.

– О!..
– только и сказал он и поспешно протянул Алине руку, словно боясь, что она, как диковинная бабочка в ярком халате, упорхнет сейчас обратно.

Алина с улыбкой подала ему свою руку.

Во взгляде Мээна нетрудно было уловить застарелый, не утоленный и к зрелым годам интерес к хорошенькой женщине - разумеется, к незнакомой и молодой.

Я знал мужчин такого типа.

Впрочем, под обычное определение "бабники" они подходили далеко не все. Напротив, иные из них слыли добропорядочными семьянинами, не изменявшими жене. Просто они были неравнодушны к красоте и женскому обаянию. И не считали предосудительным заговаривать с симпатичной особой, где бы она им ни встретилась. Причем некоторые из них, начитанные, даже цитировали при этом Ромена Роллана, где-то сказавшего, что, если в толпе ты увидел лицо, которое показалось тебе интересным, подойди к этому человеку и заговори с ним, потому что другого случая может не быть.

И многие нынче так и делают, и эта привычка стала для них своеобразной игрой, в которой был свой азарт, заводивший иных чересчур далеко, к чему, в общем-то, не призывал великий француз.

Глядя на Алину и Мээна, которые, улыбаясь друг другу, обменивались необязательными фразами, я почувствовал острое желание выставить вон этого порученца, демона.

Алина вовремя почувствовала мое агрессивное настроение. Обычно она резко менялась, как бы даже демонстративно переходя на жесткий, не сказать грубоватый, тон, чтобы у меня не было повода упрекнуть ее в легкомысленном поведении. И я злился еще больше. Потому что даже дураку было ясно, что причина такой перемены, бросавшейся сразу в глаза, связана с ревностью мужа. Но сегодня Алина продолжала улыбаться, как ни в чем не бывало. Она даже пригласила Мээна выпить чашку чая.