Самые жестокие преступники. Психологические профили нацистов, диктаторов, сектантов и серийных убийц
Шрифт:
Тот факт, что его сыновья были застрелены американскими солдатами незадолго до его собственной казни, вынесенной судом, ставшим возможным благодаря победе армии, которой он осмелился бросить вызов дважды, символизирует жизнь и правление Багдадского мясника: превратив свою страну в тюрьму с помощью постоянного террора, Саддам, скрывающийся и трясущийся от страха, бедный как нищий, метафорически вернулся к началу своей жизни – в убогое детство, в котором не знал ни утешения, ни любви, и встретил свою кончину от рук тех, кто обладал неукротимой огневой мощью. Его гордость уже ничего не стоила, однако, по крайней мере, он умер, не показав трусости.
Радован Караджич
Радован Караджич любил две вещи больше всего на свете: поэзию и свою родину, частью которой он считал
Родившийся 19 июня 1945 года в югославском городе Петница (на территории современной Черногории), Караджич с детства впитал в себя националистические идеи. Хотя его отец Вуко в тот момент отбывал тюремное наказание, именно он стал для Караджича примером для подражания. Вуко входил в ряды четников – сербских ультранационалистов-монархистов, воевавших против хорватских усташей, союзников нацистов и социалистических партизан. Когда последние пришли к власти и провозгласили Республику Югославия, Вуко был арестован и приговорен к нескольким годам тюрьмы.
В 1960 году Караджич переехал в Сараево – столицу Боснии и Герцеговины, одной из республик Югославской Федерации. Там он изучал психиатрию и начал свою политическую и литературную карьеру. В 1968 году на философском факультете он стал известен своими выступлениями, в которых обязательные социалистические лозунги перемешивались с яростным сербским национализмом. В том же году Караджич опубликовал свой первый сборник стихов «Безумное копье».
В 1971 году он получил диплом и югославские власти разрешили ему продолжить литературные исследования в Колумбийском университете в Нью-Йорке, где он проживал с 1974 по 1975 годы. Вернувшись в Югославию, Караджич работал в психиатрической службе Сараевской больницы, а в 1983 году стал психологом в одном из крупнейших футбольных клубов страны – белградской «Црвене Звезде».
В 1990 году он стал одним из основателей Сербской демократической партии Боснии и Герцеговины, главной целью которой было воплощение мечты о Великой Сербии – объединение всех югославских территорий, где проживали сербы, или исторически связанных с ними, включая Косово, на тот момент населенное в основном албанцами. В 1991 году эта партия вступила в союз с другими националистическими силами Боснии – мусульманской и хорватской, чтобы сместить с власти правящую социал-демократическую партию. Этот альянс оказался недолговечным, поскольку в условиях распада Югославии мусульмане и хорваты проголосовали за независимость Боснии и Герцеговины по примеру Хорватии, Македонии и Словении. Караджич, напротив, стремился сохранить ее в составе федерации, сократившейся до Сербии и Черногории. Он даже заявил, что превратит Боснию и Герцеговину в настоящий ад и уничтожит мусульманское меньшинство, если его оппоненты продолжат настаивать на своей цели. Угрозы не возымели действия, и в начале 1992 года хорваты и мусульмане проголосовали за создание Республики Босния и Герцеговина. В ответ сербы объявили о создании Республики Сербской в составе Боснии и Герцеговины. К концу того же года Караджич был избран ее президентом.
К тому времени война уже началась. Это была война между тремя этническими и религиозными меньшинствами: православными сербами, католиками-хорватами и боснийскими мусульманами. Сербы первыми предприняли действия, создав армию под командованием генерала Ратко Младича, к которой присоединились ультранационалистические парамилитарные формирования. Первым шагом стало окружение Сараево. В течение 44 месяцев столица Боснии жила в условиях террора. Целью Караджича и Младича было причинить населению максимальные страдания, чтобы власти сдались на сербских условиях. Однако, несмотря на огромные человеческие потери, этого не произошло: по оценкам, более 12 000 человек были убиты и 50 000 ранены, 85 % из них – гражданские лица.
Сараево было не единственной целью сербов. В каждом населенном пункте, куда они входили, проводились массовые казни, а оставшееся хорватское и боснийское население подвергалось депортации. Но для Караджича этого было недостаточно. Одной из мер стала систематическая массовая эксплуатация женщин: по разным данным, от 10 000 до 50 000 женщин в возрасте от 12 до 60 лет подверглись насилию со стороны сербских военнослужащих и парамилитарных формирований. Были созданы лагеря для изнасилований, где женщин пытали и насиловали годами. Единственными способами покинуть их были смерть
Караджич не принимал непосредственного участия в этих операциях, но вдохновлял и координировал их из тыла как президент Республики Сербской. Более того, он любил посещать позиции своих войск, где произносил речи о величии Сербии и декламировал героические песни под аккомпанемент традиционного однострунного инструмента – гуслей, как это делали древние рапсоды.
Самое страшное преступление сербы совершили в июле 1995 года в Сребренице и Зепе. В директиве, подписанной Караджичем и адресованной армии, говорилось: «Необходимо создать невыносимую ситуацию полной небезопасности, без надежды на выживание или жизнь для местных жителей». Директива была выполнена: несмотря на присутствие 400 голландских миротворцев ООН, Младич распорядился убить более 8000 человек – это крупнейшая гражданская резня в Европе со времен Второй мировой войны.
Сребреница стала лебединой песней сербского террора: спустя год Международный трибунал в Гааге по бывшей Югославии обвинил Караджича в геноциде, военных преступлениях и преступлениях против человечности и выдал международный ордер на его арест. Вскоре он потерял пост президента Республики Сербской. Оказавшись под все большим давлением, Караджич в 1997 году решил бежать.
Благодаря помощи Сербской православной церкви Караджич смог скрыться в Белграде, где жил под вымышленным именем – доктор Драган Дабич. Эта жизнь завершилась в 2008 году, когда он был арестован и доставлен в Гаагу для суда. Он сам взял на себя свою защиту, не признавая ни одного из предъявленных обвинений и не выказывая ни малейшего раскаяния за преступления, которые по его вине или бездействию были совершены в годы его правления.
24 марта 2016 года суд приговорил Караджича к 40 годам тюремного заключения за геноцид и преступления против человечности. Три года спустя этот срок был увеличен до пожизненного заключения, которое он по сей день отбывает в тюрьме на острове Уайт в Великобритании.
Психологический портрет Радована Караджича
В книге, посвященной Караджичу, историк Роберт Дония – свидетель обвинения на его суде – называет его автором одного из «худших актов зла» [66] . По мнению Донии, Караджич был главным инициатором войны в Боснии и Герцеговине и вдохновителем идеи Великой Сербии. Он также несет ответственность за резню в Сребренице, так как, согласно исследованиям Донии, именно Караджич отдал приказ о геноциде, а не Милошевич, как утверждали некоторые источники. Это подтверждают и заявления самого Караджича, хваставшегося совершенной массовой казнью, хотя и Ратко Младич также заявлял, что он был настоящим исполнителем этого преступления.
66
Роберт Дж. Дониа, «Радован Караджич: Архитектор боснийского геноцида». Cambridge University Press, 2014, стр. 58.
Учитывая доказанную причастность Караджича к военным преступлениям и массовым убийствам, можно было бы предположить, что сербский народ постарается забыть это позорное прошлое, в котором Радован Караджич и Ратко Младич занимали центральные места, и что время наложит на них покров безразличия, если не скрытого презрения. Однако этого не произошло. Значительная часть сербского общества при поддержке крупных газет рассматривала осужденных как своего рода героев войны.
Как и сам Караджич, другие преступники, осужденные Международным трибуналом по бывшей Югославии, поспешили написать собственные мемуары, в которых отрицали свою вину по предъявленным им обвинениям. Любопытно, что в этих произведениях общим знаменателем стало утверждение, что они действовали как защитники сербского народа и его основных ценностей: гордости, чести, любви к правде и отваги. Единственными реальными жертвами, о которых упоминалось, были сербы, а что касается обвинений Международного трибунала [67] , то, если они и были верны, ответственность за это лежала на других.
67
См. Катарина Ристич, «Медийные переговоры о военных преступниках и их мемуарах: появление знаменитости в МТБЮ». International Criminal Justice Review, 2018, выпуск 28, № 4, стр. 391–405.