Счастье взаимной любви
Шрифт:
— Привет, королева! — беззаботно сказал Виктор. — Пивка для рывка?
— С утра пиво тяжело.
— Тогда пей чай.
Олег тоже не пил пива. Болтал ложкой в кружке, чай у него был непроглядной крепости.
— Последние денечки у нас свободные, — с легкой озабоченностью сообщил Виктор. — И прожить бы их не мешало с умом. Первого сентября — «дети в школу собирайтесь!».
— Опять на картошку загонят, — поморщился Олег.
— Ага! — подхватил Виктор. — Надо помогать колхозничкам собирать урожай! И опять твой день рождения придется на время крестьянского труда! А здорово
Олег молчал, а Виктор принялся радостно вспоминать, как в прошлом году на этот день рождения они умудрились раздобыть у колхозников целый бидон свекольного самогона (редкостное пойло!), по причине чего перепились все и какой-то сокурсник полюбил сокурсницу на навозной куче, но ей это было в привычку, потому что сама она приехала и поступила в техникум из какой-то белорусской деревни. Но девица оказалась настолько настойчивой, что утянула парня под венец, и оба бросили техникум, черт знает где теперь обитают и на какой навозной куче занимаются любовью.
Трагическую историю эту Аня слушала вполуха, а потом уловила краткую паузу и вставила:
— Олег, какого числа у тебя день рождения?
Он помолчал.
— Зачем тебе?
— А я приеду!
По лицу его скользнула тень легкого раздражения, а Виктор обрадовался:
— Точно, Анька! Подваливай восьмого сентября! Ты на наших телок произведешь сильнейшее впечатление! Ты причепурься, как принцесса, и подгребай!
— А ты что, своих однокурсниц не любишь? — спросила Аня.
— О чем ты?! — вытаращил глаза Виктор. — Они же все сплошняком из провинции, из деревни! Кто в техникум идет учиться? Самая тупая прослойка бывших школьников! Мы-то с Олегом там, ясное дело, по недоразумению, а остальные — просто мрак. Но вот в колхозе они на первых ролях, работают как звери, поскольку рабский полевой труд — их привычка, их перманентное состояние! А потому…
— Хватит, Вик, — прервал его Олег. — Дай Ане какую-нибудь тряпку, и пусть идет домой.
Виктор от удивления чуть не захлебнулся пивом, но Аня ожидала чего-то подобного.
— Олег, вы что, не сладились с ней, что ли? Классная же баба!
— Вот и возьми себе, — ответил он, глядя в чашку.
— Ну да! А потом ты передумаешь и у нас начнутся драки! Очень мне это надо.
— Я никогда не передумаю, — раздельно произнес Олег. — И у нас с тобой до первого сентября полно дел. Сидим без денег. Тебя родители холят, а мне самому приходится вертеться.
— Да придумаем что-нибудь!
— Я тебе сказал: проводи ее домой. И — до свидания.
Виктор поколебался, растерянно глянул на Аню, потом сказал:
— Пойдем найдем тебе шмотку.
Говорить было не о чем. Аня встала и следом за Виктором вышла из кухни.
Он, недолго размышляя, раскрыл шкаф и сообщил решительно:
— Мамаша моя пониже и потолще тебя, но что-нибудь подыщем. Тебе далеко до хаты добираться?
— Нет. Двадцать минут пешком. Дай вон тот плащ.
— М-м, она его весной купила…
— Да верну же я! Или проводи меня, и я отдам!
— Идея! Надевай.
Аня кое-как завернулась в широкий плащ и сказала:
— Пойдем.
— Все у нас как-то не по-людски, — кисло сказал Виктор. —
— До свидания, — прозвучало из кухни, но никто оттуда не появился.
Они вышли на улицу, и Виктор заговорил нерешительно:
— Ты знаешь, он вообще-то хороший мужик.
— Знаю.
— Да нет, я не про то! Он, понимаешь, в Ленинграде учился, в университете.
— Разве он не из Магнитогорска?
— Он там родился и школу кончил. А в университет попал без экзаменов, поскольку был с золотой медалью. Ему там большое будущее пророчили, то ли в математике, то ли в физике. Но потом с ним случилась какая-то грязноватая история. То ли он с приятелями в какой-то магазин залез, то ли друзей своих заложил, я толком не знаю. Короче, из Питера ему пришлось свалить, и в Магнитогорске он тоже появляться не может. А здесь, как я понимаю, чувствует себя как на каторге. Ходит как в воду опущенный.
— А как вы сошлись с Киром Герасимовым?
— С Киром? Да на «малине» одной шпановской в карты играли! Ну он и предложил это дело. Взять у какой-то цыганки кейс и отнести куда надо. Хорошо, что так еще кончилось! Это занятие не для нас. Но денежки-то, черт побери, нужны! Олег к тому же без костюма остался! Подрались мы на танцульках месяц назад, и от клифта его одни тряпки остались! Он тебе понравился, да?
— Да, — подумав, ответила Аня.
— Ну, я твой союзник! Его как-то в божеский вид привести надо. В смысле нормального настроения.
— У него девушка есть?
— Какое там! Я полагаю, что в той ленинградской истории еще и какая-то чувырла замешана была, поскольку он на всех девчонок рычит и больше одного раза ни с кем не встречается. Ты мне тоже понравилась, но я сейчас с Галкой, черт ее дери! Ты ее вчера видела?
— Не разглядела.
— У-у! Ничего интересного! И что я с ней путаюсь второй год, сам не пойму! Она уж мне как сестра стала! Ругаемся по пять раз на дню! Вчера говорит: «Раз спальня занята, то я на раскладушке с тобой не буду!» Вот и пошли к ней домой. И чем кончилось? На лестничной площадке на последнем этаже любовью занимались! Там собака за дверью начала гавкать, а мы остановиться не можем! И характер у нее безобразный, и ненавижу ее, но знаешь, всю ночь друг на дружке дровяной склад устраиваем, пилимся до одурения, а пойду ее провожать, чуть рукой за бедро задену, хоть все по новой тут же на улице начинай! Жуть какая-то! А у тебя так было?
Аня неопределенно пожала плечами и не ответила.
— Значит, ты еще не натолкнулась на «своего»! — уверенно сообщил Виктор. — А жениться на ней, заразе, совершенно невозможно!
— Что так?
— Да не она моя мечта! Ноги кривые, глаза разноцветные, двух слов связать не может, не читает ни хрена, кино не любит! Мне просто невдомек, куда у нас время уходит в промежутках между любовью. Я ее вчера на лестничной площадке за задницу до крови укусил! Она, конечно, мне по морде дала, а потом говорит, что понравилось! Вас не поймешь.