Сделка
Шрифт:
Поэтому я решил зацепить его:
– Ты говоришь, что удивился, увидев меня, Джек. Черт, это я был удивлен, услышав твое имя от Биоффа, я не знал, что они запустили в тебя свои когти.
Джек заерзал на своем стуле.
– Ты что думаешь, у меня нет рабочих сцены? Не то чтобы я мало платил этим ленивым негодяям за то немногое, что они делают: двигают декорации, носят реквизит туда-сюда. Это они должны мне платить за честь работать здесь, эти жирные задницы. Только так к сожалению, не выходит. И, мать твою, ко мне заявились ребята из ИАТСЕ, потому что у меня есть кинотеатр и мне приходится работать с киномеханиками.
Самым лучшим способом разговорить Бартера было прикинуться, что я знаю больше, чем на самом деле. Правда, принимая во внимание шестнадцатичасовой перелет, это было для меня нелегким делом.
Но я нажал верную кнопку.
– Ведь ты не встречался с Брауном: он лишь платил тебе деньги со времен "Стар и Гартер". Джек не раздумывая подтвердил это:
– Эта пьяная сволочь платила мне сто пятьдесят зеленых в неделю!
"Стар и Гартер" - театр водевиля на Мэдисон и Холстед - был главной опорой Баргера перед тем, как успех пришел к "Риалто". Театр "Риалто" был открыт во время Международной выставки в тридцать третьем году, причем посетители "Риалто" могли чувствовать себя в относительной безопасности: "Риалто" был расположен ближе к выставке, в то время как "Стар и Гартер" находился в районе притонов.
– Конечно, полторы сотни - это мелочь, - сказал я, - по сравнению с тем, что Биофф дает тебе сейчас. Кстати, он просил передать: "Лучшие пожелания моему партнеру Джеку".
Биофф на самом деле это сказал, и эти его слова лишь были подтверждены тем потоком ругани, который Бартер обрушил на его голову:
– Этот высокомерный маленький сводник! Партнер! В первый раз, когда я разговаривал с ним, а было это лет пять назад, он заявился сюда с Брауном и сказал: "Малыш!" Он назвал меня "малышом", он, надменная маленькая сволочь! Так вот, эта сволочь сказала: "Малыш, все платят - чтобы профсоюзы были счастливы. И тебе надо платить". Черт, я же знал, что нахожусь в Чикаго, я ждал этого, поэтому спросил: "Сколько?" А Биофф и говорит: "Давай для начала двадцать пять тысяч". Дьявол, я чуть со стула не свалился! Я послал его, сказал, чтобы он проваливал ко всем чертям собачьим, что у меня нет двадцати пяти штук. Биофф отвечает: "Если ты хочешь остаться в деле, надо найти". Я сказал им, чтобы они проваливали к дьяволу, и они ушли.
Джек улыбнулся, вспомнив эту сцену с Брауном Биоффом, а потом, заметив, что его сигара погасла, прикурил снова. Тогда я сказал:
– И тем не менее я здесь и передаю тебе привет от твоего партнера Вилли, Джек.
Его лицо стало таким же неприятным, как сигарный дым. Баргер промолвил:
– Этот жирный маленький сутенер на следующий раз заявился в одиночестве. Брауна не было, лишь мы вдвоем в моей конторе. Биофф спросил: "Как делишки, партнер?". Я ответил: "Я не твой чертов партнер и предлагаю тебе убраться отсюда". А он мне говорит:
"Я уже говорил с Компанией о нашем партнерстве". Тогда я ему отвечаю, что скорее закрою свое шоу, чем окажусь в одной постели с преступником.
Баргера трясло: то ли от страха, то ли от злости, то ли от силы воспоминаний - не знаю. Но он продолжал говорить, и казалось, что он это делает для себя, а не для меня.
– А эта сволочь Биофф говорит: "Ты уже в деле. Выйти из него нельзя. Мы с тобой партнеры, а я - партнер с Компанией". Он сказал, что я сделаю
Баргер сидел и курил, и его глаза горели так же, как кончик его сигары.
– Да, это в духе Вилли Биоффа, - заметил я.
– У него есть поговорка на каждый случай.
А потом тихо, я бы сказал, с ненавистью к самому себе, Баргер произнес:
– Потом он сказал: "И вообще, подумай. Если ты закроешь свое заведение, кое-кому в Компании это может не понравиться. Они все чувствительные люди".
– И тебе пришлось смириться, - сказал я, едва пожав плечами.
– Что же еще ты мог сделать?
Баргер ударил кулаком по столу, и все барахло на его поверхности подпрыгнуло.
– Я не смирился с этим. Во всяком случае до... черт!
Мои опыт помог мне догадаться и продолжить за него:
– До тех пор, пока Литл Нью-Йорк-Кампанья не пригласил тебя в один известный номер отеля "Бисмарк", где ждал сам Фрэнк Нитти.
Баргер кивнул.
Потом он выпрямился и взмахнул сигарой.
– Послушай дружеского совета, малыш. Если ты можешь отвязаться от Биоффа, делай это, не раздумывая. Ты в плохой компании. Ты мне нравишься. Геллер. Друг Барни - мой друг. Это не принесет тебе пользы.
У меня был еще один козырь. Пару раз в коктейль-баре Барни я видел, как к Баргеру подходил Фрэнки Мариот, также известный как Фрэнки Даймонд, названый брат Аль Капоне. Это была огромная обезьяна с широкой тупой рожей. Его косматые брови низко нависли над маленькими глазками. Я запомнил, что они разговаривали, поэтому когда Биофф упомянул имя Баргера как одного из тех, кого надо предупредить насчет Пеглера, я понял, что означала встреча Баргера и Даймонда.
Я решил разыграть свою карту.
– Было ли это задолго до того, как к тебе приходил Фрэнки Даймонд?
Баргер пожал плечами. Похоже, он защищался.
– Незадолго. Они решили, что я мухлюю с документами, потому что я сказал им, что мое дело провалилось. Они слышали, что мы продаем билеты лишь на стоячие места, и это было правдой: ведь в городе была выставка. С тех пор по договору мне остались лишь выходные. Всю неделю мы просто умираем от безделья.
– Поэтому они прислали своего бухгалтера.
– Да. Типа по имени Цевин. Он - бухгалтер профсоюза работников сцены, во всяком случае, здесь. Он обнаружил, что я платил себе жалованье в две сотни в неделю. Они решили доконать меня и назначили Даймонда менеджером, который появлялся здесь лишь когда надо было взять у меня деньги, а ведь, по сути, настоящим менеджером был я. Потом, в один из счастливейших дней в моей жизни, Даймонд уехал из города по каким-то делам, и я уже было подумал, что избавился от них. Но тогда этот парень - Ники Дин ты его знаешь?
Я кивнул.
– Он - холодный человек.
Баргера передернуло.
– Ледяной. Он прислал сюда Фила д'Андреа. Фила д'Андреа!
Д'Андреа был телохранителем Капоне и прославился тем, что заявился на судебное заседание над Большим Человеком с револьвером. И его застукали. Неуважение к суду, и шесть месяцев тюрьмы.
Баргер говорил, качая головой:
– Теперь д'Андреа здесь менеджер. Девица в кассе - его чертова сестра.
Молчание и сигарный дым повисли в воздухе.