Секс был. Интимная жизнь Советского союза
Шрифт:
«На моей памяти было три случая, когда у нас в ПТУ рожали пятнадцатилетние девочки, — цитирует рассказ сотрудника общежития Марк Поповский. — Администрация боится скандала и пытается объявить такую пару мужем и женой. Но шестнадцатилетние „мужья“ бегут от своих пятнадцатилетних „жен“» [139] .
Основной альтернативой рождению ребенка от случайной связи по-прежнему оставался аборт — ситуация с противозачаточными средствами в СССР не слишком улучшилась и в брежневскую эпоху. Практиковали и кустарные методы, подчас совершенно ужасные. Так, в 1978 году девушка Катя, проживавшая в одном из общежитий, забеременела и не знала, что ей делать.
139
Здесь и далее: Поповский. С. 225–230.
Для того чтобы положить конец сексуальному разврату в общежитиях, совершенно не соответствующему нормам коммунистической морали, коменданты общежитий ПТУ вводили ночные дежурства. Один из таких дежурных комендантов вспоминал:
Это нелегкая служба. Лифты в девятиэтажном корпусе выключены, так как учащиеся ломают их. Обходить 128 комнат на девяти этажах приходится пешком… Смысл ночных дежурств сводится главным образом к тому, чтобы извлекать мальчиков из постелей девочек и девочек из мужских комнат. «Любовники» и «любовницы» прячутся в стенных шкафах и под кроватями. Впрочем, они не слишком смущаются, когда их обнаруживают. «Вы же спите со своей женой, и мне хочется», — заявила мне однажды 16-летняя пролетарка, у которой из постели был изгнан ее ровесник.
Дети так называемой «советской элиты», конечно, были более просвещены в вопросах секса, чем учащиеся ПТУ, потому что жили куда свободнее. Начиналась свобода еще со специальных школ, предназначенных специально для детей дипломатов, высших чиновников, известных деятелей культуры. Ученикам этих школ разрешалось не носить обязательную для всех учебную форму. Как вспоминал в беседе с Марком Поповским учащийся одной из таких школ, детям элиты позволялось носить джинсы, отращивать длинные челки и даже приносить в класс бутылки виски и коньяка наряду с журналами Playboy и Penthouse. Замечаний им, как правило, не делали — это ведь были не дети пролетариата, а отпрыски высокопоставленных советских людей. Собеседник Поповского вспоминал:
И мальчики, и девочки в нашем классе всегда имели свободные деньги. После уроков за ними подъезжали ЗИЛы и «Чайки». У всех были отличные просторные квартиры. Поскольку папы-дипломаты часто находились за границей, а партийные папы и мамы предпочитали проводить время на дачах, квартиры эти часто пустовали. Впрочем, как только «предки» — родители — оказывались вне дома — «хиляли вон», — их наследники-школьники устраивали загулы, продолжающиеся несколько дней. Учителям в таких случаях они отвечали кратко: «Был болен». Справок от врача или записок от родителей никто у них не спрашивал.
Секс в такой среде считался естественным элементом «элитной» жизни. В отличие от пэтэушников и детей рабочего класса, отпрыскам элиты не грозили такие проблемы, как нежелательная беременность: их родители имели доступ к дорогостоящим противозачаточным средствам, а также качественным презервативам зарубежного производства. С секспросветом всё тоже обстояло лучше, чем в целом по стране: дети дипломатов «читали английские книги по сексу». Черпать знания из примитивных советских брошюр вроде произведения Николая Чучелова «О половом воспитании» им не приходилось.
Конечно, в сексуальной жизни брежневской эпохи хватало проблем. Уже известный нам советский сексолог доктор Штерн так комментировал интимную жизнь соотечественников этого периода:
Общий уровень
140
Штерн. С. 72.
И действительно, многим мужчинам в СССР было совершенно ничего не известно о женском оргазме и стимуляции клитора. Неудивительно: разговоры о сексе, как и о дополнительных техниках, которые могли бы продлить или усилить удовольствие партнеров, оставались табуированными. Даже если муж искренне любил жену, он все равно часто не имел представления о том, что по-настоящему приносит ей удовольствие. Еще одна характерная черта, показывающая, насколько сложным было отношение к сексу: Штерн пишет, что большинство советских граждан очень редко занимались сексом днем, предпочитая темное время суток, когда можно почти не демонстрировать партнеру свое тело [141] .
141
Здесь и далее: Штерн, М. С. 72–73, 409–410. Некоторые описания, взятые из источника, превращены в диалоги.
«Он хочет, чтобы мы делали это в ванной!»: между стыдом и интересом
Несложно догадаться, что в такой атмосфере всеобщего смущения граждане, которые пытались разнообразить свою постельную жизнь, могли быстро заслужить репутацию «извращенцев». В основном экспериментами занимались мужчины, и не с женами, а с любовницами или секс-работницами. Любовницы и секс-работницы как бы играли не по правилам, поэтому с ними можно было пробовать разные «неприличные» вещи. В браке о таком, как правило, нельзя было и помыслить.
В 1970-х годах на прием к доктору Штерну пришла пациентка — на примере их разговора можно судить, насколько узко многие советские люди понимали сексуальную жизнь. Женщина рассказала доктору, что вплоть до 1970 года они с двумя детьми ютились в небольшой комнатке подвального помещения, а совсем недавно им дали двухкомнатную квартирку с крохотной ванной.
— Доктор, мы с мужем в браке уже почти двадцать два года, — призналась женщина. — И мы до сих пор любим друг друга. Но мой муж, по-моему, совершенно сошел с ума.
— Почему же?
— Он хочет, чтобы мы делали это в ванной! — ответила женщина с выражением нескрываемого омерзения на лице. Очевидно, само обсуждение идеи вызвало у нее неловкость и дискомфорт.
Штерн уже видел много пациентов с консервативными взглядами на половую жизнь, и часто ему удавалось помочь им избавиться от стереотипов. Конечно, не во всех случаях — иногда пациенты оставались непреклонны.
— Видите ли, нет ничего ужасного в том, что вам предложил муж, — спокойно объяснял пациентке Штерн. — В вопросах половой жизни не существует правил, что и как следует делать. Если вашему мужу этот способ ведения половой жизни кажется интересным, то попробуйте. Может, вам тоже понравится.