Selbstopferm?nner: под крылом божественного ветра
Шрифт:
Я засмеялся, падая на кровать. Мой подарок ждет меня у мамы. Да, девочка, ты совершенно права, МОЙ подарок ждет меня у мамы. Мой самый лучший подарок.
Когда я вернулся к машине, Сьюзен уже сидела на переднем сидении, на весь салон орала музыка, а двигатель был заведен. Увидев меня, она демонстративно отвернулась к окну, всем своим видом показывая, что ожидание ее порядком утомило. Но мне было уже все равно. Мари своими записочками так подняла мне настроение, что теперь ничто не могло
— Том, наконец-то! — кинулась ко мне мама. — Cью, проходи. Как я рада тебя видеть. Проходите, проходите. Сью, ты такая очаровательная! Том…
Мама улыбалась заботливо и очень ласково, словно не было этой перепалки днем, словно я не тот кретин, который опоздал на три часа, как будто это не я забыл купить всем подарки.
— Симона, мне так приятно, что вы пригласили меня в гости, — ворковала Сью, целуя маму в щеку. — Это такая честь для меня.
— Как учеба?
— Ой, не вспоминайте, — отмахнулась она.
Я внимательно посмотрела в шкаф с верхней одеждой, пытаясь найти в нем пальто Мари. Она же должна быть тут?
— Вам помочь? — спросила Cью, разуваясь.
— Нет, спасибо, — рассмеялась мама. — Мы с Мари уже все сделали и даже на стол накрыли. Поэтому ты можешь занять самое лучшее место.
— Ну нет, самое лучшее место должна занять хозяйка дома.
Женщины смеялись, продолжая обмениваться любезностями. Я тоже счастливо улыбался. Как же хорошо, что я все-таки поехал к маме. Никакой ресторан не сравнится с маминым домом, никакой шеф-повар не превзойдет в умении готовить мою маму.
В дверь позвонили.
— Ты еще кого-то пригласила? — спросил я, собираясь пройти в гостиную и освободить гостю место в прихожей.
— Нет. Все свои. Даже не знаю, кто бы это мог быть, — пожала она плечами. Мне послышалось волнение в ее голосе.
— Привет, извини, что опоздал. Я очень спешил, правда.
Я чуть не подавился собственным языком. Гнев стремительно разносился по телу, рискуя взорвать меня изнутри и уделать весь материн коридор моими кипящими от негодования кишками и мозгами.
Билл, по всей видимости, тоже был не готов меня увидеть. Мама ловко закрыла за ним дверь и прижалась к ней спиной, отрезая нам путь к бегству. Температура в помещении с космической скоростью неслась к критической отметке. Я кожей ощущал разряды молний, идущие от брата ко мне и отправляемые мною к брату. Кажется, в химии это называется неуправляемая ядерная реакция. Сейчас тут будет мясо!
— Вот теперь все пришли, — выдохнула мама, явно намереваясь защищать дверь до последнего вздоха.
— Ты же сказала, что его не будет! — в один голос зашипели мы на мать.
Сью отпрянула на безопасное расстояние.
— Ну я не ожидала, что вы оба придете. А если бы не пришли? — невинно хлопала ресничками мама.
— Я с ним в одном доме не останусь! — гневно ткнул я пальцем в Билла, срывая с вешалки свое пальто.
— Ты поднимешь
— Это я тут не останусь! — сверкал глазами близнец, нервно дергая бегунок молнии, пытаясь застегнуть парку.
— Этот человек хотел посадить твоего сына! — кричал я матери в лицо, тыча брату в грудь пальцем.
— Этот человек — твой брат! — с вызовом бросила она.
— Брат?! Черта с два он мне после этого брат!
— И потом, это не он…
— Не он?! Да мне плевать! Он знал! Он всё знал и не остановил ее!
— Том… — Мама уперлась руками мне в грудь.
На наши крики из дальней комнаты вышла Мари. На ней было надето короткое платье в китайском стиле, волосы собраны в пучок и закреплены двумя палочками. На руках сидел один из мальчиков, судя по внимательному серьезному взгляду — Алекс. Даже отсюда я видел, как она сначала побледнела, потом ноздри гневно раздулись, а накрашенные по-восточному глаза агрессивно сузились.
— Что за шум? — раздалось с другой стороны. Мы с Биллом оглянулись. Отчим вопросительно поднял брови. — Вау, как интересно! Имейте ввиду, я вас, лосей двухметровых, разнимать не буду!
— Я ухожу! — рыпнулся я к двери, оттолкнув брата.
Он тут же пихнул меня в ответ. Я махнул рукой, сбивая его руку со своего плеча. Билл, недолго думая, кулаком засадил мне по локтю. Я ударил его по ключице. Короткий удар по моей скуле. Ненависть застилала глаза. Я врезал ему поддых и тут же получил еще раз по морде, обо что-то споткнулся и едва не свалился на мать. Кто-то взвизгнул. Билл нелепо взмахнул руками, рефлекторно пытаясь уцепиться за мой рукав, и грохнулся на пол, дернув меня на себя. Я бы устоял, если бы опять что-то мягкое не попало мне под ноги. Дэнни! Твою же мать!
— Па-па-па-па-па… — залопотал ребенок, видимо приняв падение двух взрослых дядь, которые его чуть не раздавили, за прикольную игру. — Пааа, — тянул он ко мне ручки и смешно улыбался, демонстрируя нам четыре маленьких зуба.
Билл смотрел на сына, как на диво дивное — с удивлением, брезгливостью и неподдельным интересом. Мари, бледная, как наволочка в больнице, из-за которой, собственно, и навернулся брат, пыталась вытащить из-под нас ребенка, который явно не собирался идти к матери и уселся попой в памперсе отцу едва ли не на лицо.
— Па-па-па… — повторял малыш и смеялся.
— Дэнни! Иди сюда немедленно! — истерично взвизгнула Мари, так и не решившись наступить в маленькое пространство между ног брата и моим телом.
— Па-па-па, — без остановки бормотал Дэнни, а кровь то приливала к моему лицу, то отливала.
— Папа? — выдохнула Сьюзен возмущенно. Кровь отлила.
— Папа? — прошипел брат удивленно. Кровь прилила.
— Дэнни, — Мари одной рукой попыталась неловко вытащить из кучи наших тел своего ребенка, но Дэн крепко вцепился в мою руку.