Семь посланников

Тюдор Элизабет

– Сколько же вас, таких молчаливых единомышленников?

– Не считая последователей правительницы, больше половины

гектусовских приверженцев в случае восстания примкнут к нам.

– Не пойму, тогда чего же вы сидите? Надо действовать незамедлительно.

Нельзя откладывать бунт и ждать, пока тиран помрет собственной смертью. Восстание неизбежно, оно принесет вам избавление от тирании.

– Я знал, что твой пылкий нрав и приверженность к свободе мыслей

не устоят перед несправедливостью, - искренне восхищаясь землянином, произнес инопланетянин.
– Значит, я не ошибся, вовлекая тебя в эту интригу.
– он прикусил язык, осознав, что сболтнул лишнее.

–

Что значит "вовлекая в интригу"?
– подозрительно взглянул на него

Макензи. Овелиец опустил глаза, и собеседнику показалось, что тот покраснел.

– Ну же, говори, что это значит?

– Не хотел бы я, чтобы ты узнал об этом, но, видимо, правда сама

требует быть высказанной до конца.. Помнишь, как я на Терронге уговаривал тебя полететь со мной?

– Да.

– Информация о планирующемся нападении на Землю была именно с моей

помощью доведена до твоего слуха.

– Ну и, - Генри насторожился.

– Я сделал все возможное, чтобы заманить тебя сюда.

– Зачем?

– Для того, чтобы с твоим умением организовать здесь восстание. Макензи от удивления рассмеялся. Его неадекватная реакция встревожила овелийца. Он ожидал услышать гневный упрек, негодование и даже ругань, но уж никак не смех.

– Не могу поверить! Меня обвел вокруг пальца какой-то каллаксийский

наивный тихоня, ударив себя кулаком по лбу, хохотал Макензи от досады.
– Но все же твоя ложь обернулась правдой, - немного успокоившись, сказал он.
– Я узнал, что Гектус и в самом деле готовится к войне с Землей. Эта информация стала доступной мне в Турату на празднике Суодэль. В тот же день мне стал известен тайный страх этого узурпатора. Разговаривая с ним, Маззи случайно упомянул о том водоеме, так за это правитель, придя в неистовство, чуть было не придушил его. Очевидно, этот карлик-уродец знал, кто там захоронен.

– Я всегда не доверял ему.

– Не исключено, что он пользовался привилегией короля только

потому, что знал об этом преступлении.

– Вполне возможно.

– Раз уж мы заговорили о поездке в Веланию в тот праздничный

день, скажи-ка, это ты стянул мои сандалии у бассейна?

– Я, - честно признался овелиец.

– Ты не вернулся в Турату и решил проследить за мной.

– Совершенно верно. Если бы твою обувь заметил тот страж, то поднялся

бы небывалый переполох, вот мне и пришлось замести следы.

– Когда же ты забрал улику, добытую мною со дна?

– В тот же вечер. Тебя ранила уридия, и ты не заметил моего

проникновения в комнату. Я нашел тайник и присвоил себе это вещественное доказательство.

– Но зачем надо было опускаться до кражи?

– Это была не кража, а спасение. Твое ранение могло погубить тебя,

ведь уридии водятся преимущественно в том злополучном бассейне. Как я и предполагал, известие о твоей болезни тотчас вызвало подозрение Гектуса. Комната, в которой ты жил, подверглась тщательному обыску. И если бы эту пряжку для волос обнаружили, твоя казнь стала бы неминуемой. Но все их усилия оказались напрасными. Ничего не найдя, они немного приутихли. Мне пришлось выдумать историю о твоем падении в воды порта. Хоть этому изначально никто и не поверил, но брошенное семя сомнения начало давать побеги. Я смог убедить королеву пересмотреть твое дело и помиловать тебя. К счастью, мои усилия оказались не напрасными.

– Когда же ты извлек останки из воды?

– В тот самый вечер, когда тебя постигла неудача.

– И ты все это время молчал?

– Необходимо было выждать пору подозрений, чтобы потом начать

процесс с большей активностью, - Флубер умолк и, выдержав непродолжительную паузу, обратился к собеседнику: - Теперь,

после того, как ты все узнал, готов ли ты выступить с нами против тирана? Как овелиец и ожидал, ответ человека оказался положительным.

Г л а в а 25

ШАНТАЖИСТ

Обмануть обманщика - двойное удовольствие.

Бурвиль

После состоявшегося разговора никакого недоверия между старыми знакомыми больше не осталось. С того самого дня они начали совместно обдумывать план заговора. В этом деле Флубер всецело полагался на опыт и умение землянина. Он был уверен, что у молодого человека есть талант в организации мятежей. Хотя, по правде сказать, это слово слишком яркое для характеристики замысла, над которым трудились единомышленники. Все должно было пройти тихо, быстро и с минимальными потерями. Главной и обязательной мишенью в этом заговоре был Гектус. Его смерть тотчас лишала бы остальных сторонников желания продолжать сопротивление. Однако убить монарха было довольно-таки сложной задачей. Его неусыпно охраняли сильнейшие из воинов Велании. Так что идея нападения на злодея в его дворце была неприемлемой. Оставался вариант отравления, но и тут возникли сложности. Расчетливый самозванец не притрагивался к еде, пока подаваемое блюдо не подвергалось тщательной проверке. Хитрец все предусмотрел и просчитал, исключил возможность покушения. Но нет скалы, которую нельзя было бы проломить, и землянин, опираясь на эту поговорку, решил не сдаваться. Он искренне верил в успех своих замыслов. К концу второй недели пребывания Макензи в доме Флубера пришельца посетил нежданный гость, который пробрался внутрь не через дверь, а в окно. Появление его было сколь внезапным, столь и неприятным для Генри. Только он улегся в постель, как вдруг еле слышное цоканье и чей-то темный силуэт у окна привлекли его внимание.

– Кто тут?
– Выскочив из постели, он направился к окну.

– Это я, великодушный Маззи. Голос его Генри смог бы распознать и без представления. Он презирал королевского шута, и неожиданный его приход вызвал в Макензи волну негодования.

– Что ты тут делаешь, мерзкий фигляр? Пришел грабить?

– Ну, почему же так грубо?
– обидчиво отозвался ночной гость.
– Я

пришел проведать своего коллегу.. нашего почтенного пришельца, - откорректировал тот свое обращение, догадавшись, что оно не понравится собеседнику.
– Слышал, что ты был болен.

– Это всего лишь слухи. Как видишь, я в полном здравии, - резко

оборвал его речь другой.
– Надеюсь, ты узнал все, что хотел узнать, а теперь убирайся отсюда, сделал шаг вперед, намереваясь напугать непрошеного гостя. Однако тот не сдвинулся с места.

– Бедный-бедный Маззи, все его выставляют отовсюду. и ненавидят

за его убогость, а он всего лишь беспомощный карлик, нуждающийся во внимании и заботе, плаксиво запричитал горбун.
– У него даже нет друзей.
– продолжал он в том же тоне, говоря о себе в третьем лице.
– Никто его не любит, не щадит.. С ним обращаются хуже, чем с сэрапиями. то и дело слышит от всех: "Убирайся, Маззи! Пошел прочь, уродец! Чтоб ты сдох, окаянный." Он печально качал головой, заламывал руки, ругал и проклинал себя.

– Достаточно с меня сегодня драм. Если ты закончил свои излияния,

тогда будь добр уйди туда, откуда пришел.

– Прогоняешь меня, а ведь я пришел к тебе с благими намерениями..

– Оставь их себе.

– Я бы с удовольствием, но ведь опасность грозит не мне, а тебе,

своим заговорщическим тоном плут пытался привлечь внимание человека.

– Что бы мне ни грозило, это тебя не касается, - обуздав свое

любопытство, резко ответил Макензи.

– Ну, как знаешь, как знаешь. Я пытался спасти тебе жизнь, но как