Семейная сага
Шрифт:
— Я Ксения… Не знаю, как уж представиться, кто я Мише… Кажется, это называется невесткой… Ну, я сестра его первой жены. А это мой муж Виктор…
— Да, да! Миша много о вас рассказывал. А меня зовут Мария, я Мишина жена. Миша вот-вот придет, он пошел погулять с детьми, а я вот готовлю обед.
Мария провела нас на кухню, где продолжала готовить:
— Вы уж извините, что я вас на кухню затащила. Это ведь лучше, чем сидеть одним, правда? А так мы хоть немного поговорим, а я скоро закончу и мы пойдем в столовую. Учтите, что
Освободившись, Мария повела нас в общую комнату, где усадила нас на диван, дала семейный альбом с фотографиями, а сама, сев на стул рядышком делала комментарии. Вскоре раздался звонок в дверь, Мария побежала открывать.
— Мишенька, а у меня для тебя сюрприз! Угадай, кто к нам пришел?
— Неужели Валерий смог вырваться и приехал из
Ленинграда?
— Нет…
— Ну, кто же? — Спросил он еще раз и вошел в комнату.
Он увидел нас с Виктором, раскрыл руки, и я с каким- то детским писком бросилась ему в объятия. Он покружил меня по комнате, потом поставил на пол и пожал руку Виктору.
— Вот радость, вот уж не ожидал!
Появились и дети, которых я сначала не заметила.
— А это Олег и Дарья, прошу любить и жаловать! С Машенькой, я вижу, вы уже и сами познакомились… Ну, что, Маша, зовешь к столу?
После обеда Миша предложил мне "прогуляться". Я поняла, что у него есть разговор, который он не хотел бы вести при всех.
— Ксеничка, ты видишь, что живу я хорошо, жена у меня умница и красавица, ее детей я люблю, как своих… Но меня угнетает, что у меня нет никаких контактов с моим собственным сыном… Я много ему писал, но ни разу не получил ответа. Я понимаю, что Сережа оказался в очень сложном положении. Он может не понимать до конца ситуации и, во всем происшедшим у нас с Катериной обвинять меня. Может, его против меня как-то восстановили, не знаю.
Он замолчал. Было видно, что он говорит о давно наболевшем, но тем не менее не может найти слов.
— Ксеня! Скажи ему, что я очень его люблю, что я вовсе не обижаюсь на его молчание. Я очень хочу его видеть. Дай ему мой адрес. Если он захочет меня повидать, я буду безмерно рад. Он же взрослый. Если у него и были в детстве какие-то необоснованные обиды на меня, пусть простит мне и забудет… Я его очень люблю… Сделаешь? Поговоришь с ним?
Я едва сдерживала слезы, только кивнула головой. Я сразу поняла, что Катерина каким-то образом мешала контактам сына с отцом.
Мы вернулись. Потом мы посидели с Виктором еще часа полтора и заторопились домой, объяснив, что обратный путь у нас не близок. Ждать автобуса, который не так уж регулярно ходит, потом ехать на метро с двумя пересадками на Ярославский вокзал, да и оттуда — не ближний свет!
Михаил извинившись, убежал куда-то, вскоре вернулся и сказал:
— Наш институтский шофер добросит вас прямо до Ярославского
Виктор в смущении пытался дать какие-то деньги для шофера, но Михаил с улыбкой похлопал его по спине и сказал, что вот приедут они к нам в гости в Чкаловскую, тогда распоряжаться всем будет Виктор.
Мы сели в машину и поехали. На душе у меня было празднично: наконец-то я повидалась с Мишей! Теперь мы будем видеться с ним часто, я уверена.
Михаил. 1955, 7 октября
У нас сегодня с Марией юбилей: два года со дня нашей
свадьбы. Мы погоревали немного, что до "серебряной" ждать долго, а уж про "золотую" и мечтать нечего. Но тут я вспомнил своего отца и рассказал, как они с моей мамой отмечали день свадьбы ежемесячно. Марии эта идея ужасно понравилась. А я тут же ей сообщил, что, кстати, седьмого ноября этого года, т. е. ровно через месяц по нашему "новому календарю" будет как раз наша "серебряная" свадьба — двадцать пять месяцев! Прочитал я ей стихотворение, которое я написал к годовщине нашей свадьбы:
Синь озёр в твоих глазах…
И копна волос — пшеницей…
Лет семнадцать так назад
На тебе бы мне жениться!
Сколько тел промчалось зря
В полумраке без тебя! Но в конце концов, заря В грань оконного стекла Жаркой радугой втекла,
Осветила всё и вся,
Закрутила коромыслом… В душу, где огонь иссяк, Ты, тепло своё внеся,
Поселила жизнь со смыслом…
Ей понравилось, но она очень уместно заметила, что
"лет семнадцать назад" как раз ничего бы и не вышло: было ей тогда всего шестнадцать лет!
Сережа. 1955, 8 ноября
Недавно, когда мы с Людкой ходили в гости к моей
маме, мы встретились там с Ксенией. Я ее очень люблю и хотя она мне формально "тетя", я зову ее по имени: да и старше меня она всего на одиннадцать лет: я воспринимаю ее, как свою старшую сестру. Она отозвала меня в сторонку, дала мне свернутую записочку и сказала, чтобы я ее развернул, когда мы с Людой поедем домой. Я так и сделал.
В записке было написано:
"Сережа!
Я виделась с твоим отцом. Он очень по тебе скучает и очень хочет тебя видеть. Он сказал мне, что очень расстроен, что ты ни разу за последние годы не ответил ни на одно его письмо. Он боится, что его письма до тебя не доходили.
Ты должен навестить его и наладить нормальные отношения. Твой отец — замечательный человек. Мы все ему обязаны по гроб жизни. Он тебя очень любит.
Его жену зовут Мария. У нее сын Олег, которому уже двенадцать лет, и двухлетняя дочка Даша.