Семейные хроники Лесного царя. Том 2
Шрифт:
«Не исключено, что она. И дело тут явно не в наследстве,» — отозвался дракон.
«Ты знал ее? Кто она такая? Колдунья?»
На это дракон промолчал.
__________
Они покинули дворец спящих эльфов на рассвете. Нежное зарево абрикосового цвета расползалось под сизой тучей, накрывавшей горизонт над грядой холмов.
— Самое время выдвигаться в путь! Мы едем домой, Полкан! — объявил своему чудо-коню Светозар.
Полкан вылез навстречу спутникам из полуразрушенного сарая с недогрызенной крысой в зубах. Услышав о доме, скакун обрадовался, торопливо втянул
Эжен задержался у эльфа. Менестрель увлекся обсуждением какой-то древней эльфийской легенды, известной и людям, но в искаженном виде. Старик, успевший отоспаться, охотно пустился в пространные рассуждения, радуя менестреля обилием подробностей в своей версии изложения событий. Эжен просто не мог найти в себе силы расстаться со столь богатым кладезем сведений, обретенным в лице дряхлого эльфа. Впрочем, вполне возможно, он просто хотел допить свой бокал чудесного вина, не слушая споров о мрачных событиях прошлого.
Грюн догнала лесного царевича и робко ухватила его за рукав, пытаясь обратить на себя внимание. Однако тот не заметил гоблинку и обернулся к дракону. Марру тоже хотелось спросить Светозара о кое-чем важном, однако сходу о таком не заговоришь. И пока дракон решался задать животрепещущий вопрос, Тишка его перебил:
— Ты сказал, что той леди нет среди заболевших. Значит, тебе известно, как она выглядит? Ты знаком с нею?
— Она способна изменять личину, — неохотно признался Марр. — Я узнал бы ее по запаху, ее запах не перебить никакими духами и не запереть даже в стеклянном гробу. Сбежать из зараженного замка до того, как болезнь проявилась! До того, как ушастые меня выпустили — какая хитрость! Я рад одному: я не сошел с ума. Время от времени в подземелье мне казалось, что я чую ее запах, этот обольстительный аромат, ни с чем несравнимый в своей упоительной сладости. Выходит, она знала обо мне и изредка подходила поближе, чтобы удостовериться, что я не сдох.
— Обольстительный аромат? Вот, значит, как она завлекла моего дедулю в свои сети?
— У нее в запасе множество чар и уловок, — вздохнул Руун.
— Уж не этой ли коварной особе принадлежит русый локон, что ты хранишь столь бережно? — ухмыльнулся Тишка.
Вопрос был подлый, но полуэльф бил точно в цель — не нашел сил отказаться от удовольствия полюбоваться смущением уличенного дракона. У того аж глаза забегали, он позорно удрал от дальнейших расспросов — отошел к заросшему кувшинками круглому фонтану, оскорблено сложил руки на груди.
— Я собираюсь позвать к нам сюда поночуг! — громко, чтобы все слышали, объявил Тишка. — Они недалеко, прилетят быстро. Прошу, не пугайтесь, если вдруг станет темно! Есть у них такая скверная привычка свет поглощать и появляться бесшумно, обязательно со спины, при этом глазами-плошками зыркать и клацать пастями, будто собираются вас сожрать. Не обращайте внимания на клыки, они питаются исключительно мотыльками!
Груша дала Светозару минутку, чтобы мысленно связался с чудищами ночи, а потом снова подергала его за рукав. Тот наклонился к ней:
— Что, Грушенька? Прости, ты устала, наверное.
На такую внимательность гоблинка похлопала ресницами, растеряв все заранее приготовленные слова. Он до сих пор считает ее ребенком?
— Здесь страшно, да? — доверительно произнес Тишка. Присел перед Грушей на корточки, поправил ей выбившуюся из косички кудрявую прядку. — Я думал, здесь будет всё иначе. А вышло вот как… Даже жалко их. Ох, я ведь не спросил, не перекинулась ли зараза на всю долину!
Он поднялся, раздумывая, не поздно ли вернуться и продолжить разговор…
Но тут Руун позорно ойкнул от неожиданности и отпрыгнул от фонтана. Мутная, в бурой зелени вода забурлила, поднялась колоколом, вытянулась вверх, приняла форму женской фигуры, темной, глянцево мерцающей в слабом сиянии зари. На голове короной осталась большая белая лилия, стебли которой вместе с прочей водяной травой свесились на плечо явившейся «водяницы» болотно-зеленой косой.
— Тишка! — воскликнула «водяница» сердито. — Ты какого лешего пропал без вестей?! Поночуги с ног сбились, тебя обыскались!
— С ног сбились? Они что, пешком тут шастают или всё-таки летают? — ехидно уточнил Светозар.
— Чего? — не поняла Милена придирок. Но отмахнулась от пустословия, обдав братца водяными брызгами: — Ты где шляешься?!
Она догадалась оглядеться по сторонам:
— А кстати, впрямь, где это ты?
— У дедули в гостях, — заявил Тишка.
— В Долине? — изумилась Милена. — Каким ветром тебя туда занесло? Папка ругаться будет, знаешь же. Приедешь — трепку задаст!
— Не задаст, — заверил сестру лесной царевич.
— Ну и как поживает наш дедушка? — уперла руку в бок Милена, другой рукой поправила съезжающую на глаза кувшинку.
— Постарел, — сообщил Тишка.
— Скажешь тоже, эльфы не стареют! — фыркнула сестрица. — Ладно, это всё потом! Дома расскажешь и покажешь. Ты, давай, назад собирайся!
— Как раз поночуг позвал, — покладисто поддакнул Тишка.
— У нас тут столько всего случилось! — всплеснула руками царевна, расплескав воду во все стороны. — Папка с мамкой развелся. Она от него в город ушла, а потом назад вернулась и стала нам тётей.
Светозар поглядел на сестру недоверчиво, но промолчал, потому как на опыте знал, что, если назовет ее дурочкой за такую околесицу, то получит сдачу сторицей.
— Мирошка тоже в город сбежал, никому не сказался. С князем согрешил, ты представь! — взахлеб делилась новостями Милена.
На эту небылицу Светозар фыркнул, не удержался:
— Да полно врать-то! Чтобы Драгомир из дома сбежал? В город? С князем? Ты в своем уме, что городишь-то?
— Да я б сама не поверила, кабы кто сказал! — не унималась сестрица, даже не обиделась ни капли. — Но я сама с Ванечкой Мирошку назад вернула! Ванечка его с того света вытащил. Вместе с папкой, оба намаялись с ним… В общем, я тебе дома всё подробно расскажу, а то не поверишь. Драгомир у нас теперь колдун жизни и смерти в едином лице, представляешь! Папка говорит, он такой крутой стал, мол, объединил дары обоих отцов.