Семейные хроники Лесного царя. Том 2

Бересклет Антонина

— Но помолодевший Щур ей понравился еще больше! — воскликнула Милка.

Она козочкой перепрыгнула через несколько последних ступенек — и кинулась в раскрытые объятия отца. Яр поймал свою «малютку», с трудом удержался на ногах, отчего оба вынужденно закружились в подобии танца. Лукерья, глянув на них, покачала головой и ушла вперед, ведь от тронного зала их отделяла еще ровно половина дворца.

— Пап, а ты позволишь Щуру ухаживать за мамой? — с невинным видом спросила дочурка по пути. — Он холост, она свободна, а он так давно в нее влюблен! Мне кажется, им будет весело стареть друг с другом.

— Не думаю,

что Щур снова захочет пережить старость и терпеть болезни. Кажется, ему уже хватило, — улыбнулся Яр, не глядя в сторону бывшей супруги. Та тоже отвернулась.

— А Красимира мне жалко! — продолжала щебетать царевна. — Он ужасно расстроился, когда понял, что проигрывает дряхлому старикашке. А ведь он влюблен в маму не меньше, чем Щур. По годам он мучается, конечно, не так долго, но пылает неразделенной страстью столь же пламенно!

— Солнышко, оставь своей маме право решать самой, с кем разделить будущее, — мягко произнес Яр. Лукерья, обернувшись, сверкнула очами так, что лесного царя озноб пробрал. Он благоразумно сменил тему: — Милена, подумай лучше о том, зачем ты пригласила к нам в гости дракона. Первого возлюбленного твоего будущего мужа! Не боишься, что Силь вспомнит былое?

— Во-первых, папочка, в наш Лес дракона пригласил ты сам. Еще сто лет назад, помнишь? Твое царское решение для нас закон.

Яр хмыкнул на ловкое крючкотворство дочурки.

— Да-да, не перекладывай ответственность за свои порывы на меня, — пригрозила пальчиком довольная царевна. Продолжила: — Во-вторых, бедняжке просто некуда податься. Неужели тебе не жаль бездомного несчастного красавчика, последнего представителя своего рода? Если мы не примем его к себе, не защитим от людей, драконы совсем переведутся на свете. Это же огромная потеря для природного богатства! Ну, и в-третьих, если сейчас, до нашей свадьбы, Ванечка не поговорит по душам со своей зазнобой, тогда мне действительно всю жизнь придется тягаться с ним за его сердце. Нет, я помню, что у Ванечки два сердца, но мне нужны оба, целиком!

— У колдуна два сердца? — ужаснулась Лукерья, передернула плечами. — Я знала, что он нелюдь, но чтоб настолько!

— Он не виноват, это моя работа, — пояснил бывшей жене Яр. — Я отдал ему сердце из своей груди, чтобы он смог выдержать любовь нашей дочери.

Лукерья скривилась еще больше:

— А ты теперь, выходит, бессердечный? Нет, не надо, больше ничего не говори, не хочу ничего знать! — она демонстративно закрыла уши ладонями.

— Ванечка должен увидеться с ним лицом к лицу и самостоятельно понять, что между ними больше ничего нет, — пылко объявила Милена. — И он должен его простить за всё, что произошло в прошлом, чтобы они оба обрели свободу жить настоящим. А главное, чтобы я могла со спокойной душой и чистой совестью наслаждаться моим возлюбленным, не подозревая, что в момент близости он думает не обо мне, а о драконе.

— Умница моя! — восхитился гордый отец. Дочка в ответ на похвалу довольно похихикала.

Перед дверями тронного зала никого не было. Зато вокруг да около прятались по темным углам, хоронились за колоннами, таились в нишах русалки, мавки, шуликуны и даже кухарки-кикиморы — то есть почти все обитатели дворца полным составом. Яр усмехнулся, но разгонять челядь не стал, ибо некогда и нет смысла: если что-то подслушают, то всё равно переиначат навыворот. А сплетен

и так не избежать, на всю Дубраву новости разнесутся. Царь пропустил дам вперед и плотно притворил за собой двери, веселясь от мысли, что тяжелые створы обязаны выдержать натиск ушей, что к ним сейчас прилипнут с наружной стороны.

В зале их ждали трое, только не те, кого Яр думал здесь увидеть.

— Ой, Ванечка! Ты уже тут? — всплеснула руками Милка. Однако подойти к своему некроманту остереглась, очень уж тот мрачно глянул на вошедших.

Сильван сидел на мягкой скамье, одной из тех, что были расставлены вдоль стен. Нахохлившись, ссутулил острые плечи, уперев локоть в колено, а подбородок водрузил на ладонь. Хмурый, смотрел в никуда, занятый внутренними переживаниями.

Рядом с ним расположился Драгомир, уткнувшийся в очередной томик руководства по чернокнижию, коих Милена привезла из башни целый сундук вместе с самим некромантом.

По другую сторону от Драгомира сидел Руун Марр. Дракон выглядел плохо: бледный в синеву, что было особенно заметно при смуглой коже. Обеими руками он держался за голову, согнувшись чуть не вдвое, будто его скрутило страшной болью.

— Сокровище, а где Мышонок? — уточнил Яр, встав в недоумении перед скамьей.

Сын сообщил, не отрываясь от чтения:

— Вышел. Груша Сильвановна переволновалась и попросила сопроводить ее в уборную. Так Руун сказал, мы с ними разминулись.

— Почему девочка пошла с Тишкой? — изумилась Лукерья. — Нешто у нас служанок нет?

— При них гоблинша, не волнуйся, — успокоил ее Яр.

— Груша в Тишку вцепилась так, что руку свело, разжать не смогли, — пояснил Мир, продолжая листать книгу.

— А почему дракон за голову держится? Ванечка его побил? — нервно хихикнула Милена.

— Я к нему и пальцем не прикоснулся, — процедил Сильван, не глядя в их сторону.

— Когда мы вошли, эти двое так посмотрели друг на друга, что я побоялся, как бы не подрались, — признался Драгомир. Долистав руководство, томик захлопнул, сунул под мышку, поднял глаза на отца и сестру. — Поэтому я соединил их через Лес, чтобы они смогли честно объясниться в чувствах, не запутавшись в словах и не перессорившись заново. Заодно я вложил Рууну знание здешнего языка, ему не помешает.

— Ты мне весь мозг в кашу перемешал, — простонал Марр, чуть не плача. Зато почти без акцента!

Сильван фыркнул, в нем не нашлось сочувствия к мучениям бывшего любовника.

— Бедненький! — подошел к дракону Яр, принялся гладить по голове, добавляя к утешению лечебные чары. Младшего сына пожурил: — Мирош, ты мыслил в правильном направлении. Но ведь ты еще не научился в должной мере управлять силой своего колдовства. Ты понимаешь, что по неосторожности мог полностью сжечь его разум?

— Извините, — вздохнул Драгомир. В свое оправдание добавил: — Зато я почти разобрался, каким образом он управляет стихией огня. Это очень интересный и необычный способ. Если мы сумеем воспользоваться подобными чарами правильно, это поможет в борьбе с лесными пожарами.

— Прекрасно, сокровище, но постарайся впредь быть аккуратнее с ним, — покивал Яр. Руун, избавленный от мигрени, блаженно выдохнув, обнял его за пояс и прижался горящим лбом к его груди. — Всё-таки драконы внутри очень хрупкие создания. И возможно, что этот — последний на всём свете.