Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы
Шрифт:
Под матицей резной (искусством позабытым)
Валеты с дамами танцуют «вальц-плезир»,
А Сирин на шестке сидит с крылом подбитым,
Щипля сусальный пух и сетуя на мир.
Кропилом дождевым смывается со ставней
Узорчатая быль про ярого Вольгу,
Лишь изредка в зрачках у вольницы недавней
Пропляшет царь морской и сгинет на бегу.
1917 или 191
8306
Вечер
Красит туч изгиб.
Заболею за работой
Под гудочный хрип.
Прибреду в подвальный угол —
В гнилозубый рот.
Много страхов, черных пугал
Темень приведет.
Перепутает спросонка
Стрелка ход минут...
Убаюкайте совенка,
Сосны, старый пруд!
Мама, дедушка Савелий,
Лавка глаже щек...
Темень каркнет у постели:
«Умер паренек.
По одежине — фабричный,
Обликом — белес...»
И положат в гроб больничный
Лавку, старый лес,
Сказку мамину — на сердце,
В изголовье — пруд.
Убиенного младенца
Ангелы возьмут.
К деду Боженьке, рыдая,
Я щекой прильну:
«Там, где гарь и копоть злая,
Вырасти сосну!
Не давай железным брусом
Солнце заковать,
И машине с Иисусом
Внуков разлучать.
Страшно, дедушка, у домны
Голубю-душе...»
И раздастся голос громный
В Божьем шалаше:
«Полетайте, серафимы,
В преисподний дол!
Там, для пил неуязвимый,
Вырастите ствол.
Расплесните скатерть хвои,
Звезды шишек, смоль,
Чтобы праведные Нои
Утоли боль,
Чтоб от смол янтарно-пегий,
Как лесной закат,
Приютил мои ковчеги
Хвойный Арарат».
1917 или 191
8307
Се знамение: багряная корова,
Скотница с подойником пламенным, —
Будет кринка тяжко -свинцова,
Устойка
Прильнул к огненному вымени
Рабочий — младенец тысячеглавый.
За кровинку Ниагару выменять —
Не венец испепеляющей славы,
Не подвиг — рассекать ущелья,
Звезды-гниды раздавить ногтем,
И править смертельное новоселье
Над пропастью с кромешным дегтем.
Слава — размерить и взбить удои
В сметану на всеплеменный кус.
В персидско-тундровом зное
Дозревает сердце - арбуз, —
Это ужин янтарно-алый
Для демонов и для колибри;
Он Нила до кандального Байкала
Воскреснут все, кто погибли.
Обернется солнце караваем,
Полумесяц — ножик застольный,
С избяным киноварным раем
Покумится молот мозольный.
Подарится счастье молотобойцу
Отдохнуть на узорной лавке,
Припасть к пеклеванному солнцу,
Позабытому в уличной давке.
Слетит на застреху Сирин,
Вспенит сказка баяновы кружки,
И говором московских просфирен
Разузорится пролетарский Пушкин.
Мой же говор — пламенный подойник,
Где удои — тайна и чудо;
Возжаждав, благоразумный разбойник
Не найдет вернее сосуда.
1917 или 191
8308. Пулемет
Пулемет... Окончание — мёд...
Видно, сладостен он до охочих
Пробуравить свинцом народ —
Непомерные, звездные очи.
Ранить Глубь, на божнице вербу,
Белый сон купальских березок.
Погляди за суслонов гурьбу:
Сколько в поле крылатых повозок.
То летучий Христов Лазарет
Совершает Земли врачеванье,
И, как няня, небесный кларнет
Напевает седое сказанье:
«Утолятся твои вереда,
Раны, пролежни, злые отёки;
Неневестная, будь же тверда
До гремящей звезды на востоке!
Под Лучом заскулит пулемет,