Сердце Эухеньо

Синяков Августин Степанович

Однако она не желала гостей.

Меня на экскурсию сопроводила,

И сразу, похоже, меня позабыла.

А экскурсовод оказался адепт

Бога Мооля, фанат непотребств.

Вот этот жрец меня ввел в заблужденье,

И вместо архитектур посещения

Я чуть не погиб, был отправлен сюда,

И здесь мне случилось тебя увидать.

Скажи мне, прекрасный пернатый колосс,

Кто ты? Куда меня рок перенес?"

Змей отвечал ему: "Кетцалькоатль

Кличут

меня. Я, как видишь, пернатый

Змей. Почитал меня весь континент,

Стол мой ломился от яств и от жертв.

Потом некий Тескатлипока явился

И на меня ни за что ополчился.

Был я наивен, мой друг Эухеньо,

С радостью принял его подношение.

Зельем он мерзким меня опоил,

После чего я позорно тусил.

Я танцевал и показывал жопу,

Потом укатил из страны автостопом

И вот живу теперь тут, на горе,

Сажаю какао, лежу на ковре.

Я очень желал бы вернуться в народ,

Да только никто меня, братец, не ждет.

Время богов уж давно позади,

Мне интереса в них не возбудить.

Знать, оставаться навеки мне тут", -

Кетцалькоатль изволил вздохнуть.

Руку тогда протянул Эухеньо,

Перья погладил без всяких сомнений

И произнес: "Я ведь тоже изгой.

Знаться никто не желает со мной.

Средь моих предков цыганы, вампиры...

Прошу тебя, бог, ты проанализируй:

Может, остался хоть где-то на свете

Тот, с кем все сложится в этом сюжете?

Я ведь уже побывал в куче мест!

Табор цыган улетел до небес,

Замок вампирский вообще взорвало,

Когда дело до гомосеков дошло,

Они испугались чего-то во мне.

Я горе топил во французском вине,

Но встретил в тот день же я на рю д"Алжир

Душу родную, а с ней автожир,

В том автожире летали вдвоем,

Но вскоре упали вдвоем в водоем

И оказались в Бермудах. А там

Друг променял меня сразу на дам -

Даму, точнее, аж мэра Бермуд

(Анастасия Нунахер зовут).

В Мексику он меня все же довез

И улетел. Не увидел он слез,

Что проливал я в бермудской ночи

Под грохот грома и в свете свечи.

После внезапно я стал знаменит.

В этом помог мексиканский бандит -

Он подарил мне гитару свою.

Кстати, давай и тебе я спою!

Непонятно мне, как я попал

В место где живет Кетцалькоатль.

Я всю жизнь друзей себе искал,

А нашелся богозмей пернатый.

Хорошо, что он попался мне,

Потому что он такой хороший,

Этот всемогущий богозмей.

Я надеюсь, что он мне поможет.

Надежду в него

я обрел,

И удачу сулит наша встреча.

Я песню ему произвел,

Чтоб он не забыл этот вечер.

Внимал ему змей, чешуею шурша.

Решил он, что в песне имеется шарм.

К тому же он знал, как вампиру помочь:

К тем людям, чьи лица темнее, чем ночь

Послать он его собирался. В своей

Премудрости вот что узрел богозмей:

В Америке, в городе на берегу

Увидел он: негры готовят рагу,

Один руку поднял себя почесать,

И понял змей: нечего больше искать -

Под мышкой у негра средь черных волос

Родинка, желтая, как абрикос,

И провиденье ему подсказало,

Что на Эухеньо такая ж торчала.

Змей набрал воздуху в мощную грудь

И песню изволил засим затянуть:

Знаю, Эухеньо, не забыть

То, что твои губы мне пропели.

Я тебя могу переместить

В черные рабочие артели.

Там живет еще твоя родня -

Деда твоего потомок дальний.

Ну, прощай, и помни же меня,

Чтоб я оставался актуальным.

Лети же, Эухеньо, скорей.

Там твой правнучатый племянник.

Лети же, (подмышки побрей)

Улыбкой украсив ебальник.

И Похуеску тотчас воспарил.

Кетцалькоатль слезу распустил,

Упала слеза в черноземный комок,

И вырос оттуда прекрасный цветок.

Еще много лет он впоследствии цвел,

И змей утешение в нем приобрел,

Холил, лелеял его, поливал...

Но этот сюжет Августин не писал.

***

Вернемся, читатель, к герою скорее.

Летит он, подмышки все бреет и бреет,

Улыбку еще примеряет к еблу.

И вот, подлетает к большому котлу.

Рагу варят негры, усевшись вокруг,

Лежат в отдаленьи мотыга и плуг.

Царило затишье, но тут наш герой

Фурор произвел среди негров собой.

Подмышку как раз Эухеньо добрил

И родинку взорам всеобщим явил,

Посадку свершив аккурат у котла

И всех ослепляя улыбкой ебла.

Вскочил один негр и громко вскричал:

"Ох, еп твою мать! Брата я повстречал!"

Подмышку он тут же представил публично,

И родинку все рассмотрели отлично.

Она, как две капли воды, походила

На ту, что чудовище с неба носило.

Тот вечер вампира удался вполне.

Он кушал рагу, привыкая к родне.