Сердце Катерины. Повесть I. Возрождение Эрафии
Шрифт:
– Хорошая штука, - уважительно добавил он, не обращая внимания на укоризненный взгляд Катерины.
– А вот это что за ерунда? Просто женская побрякушка, что ли?
Оррин потряс в воздухе массивным браслетом из прозрачных разноцветных камней.
– Не думаю, - сказала Катерина.
– Обычные украшения в магических лавках не продаются.
Она надела браслет на руку и закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям, но не почувствовала ничего необычного.
– Ну и что?
– спросил Оррин, примерявший в это время замысловатый головной убор в форме короны.
– Ничего. Никакого эффекта.
– И от этой
– Хоть так, хоть задом наперед. Похоже, зря я сюда всё это тащил. Доспехи и оружие пригодятся, а остальное-то нам на кой черт?
– Наверняка это что-то для магов, - сказала Катерина.
– Надо подождать Адель, она неплохо знает магию и, может быть, разберется в этих вещах.
Вскоре из вражеских городов вернулись со своими отрядами лорд Хаарт, Адель и Кристиан. Всем им победа далась почти так же легко, и потери оказались минимальными - этот поход не в пример предыдущим получился почти бескровным, если, конечно, не считать кровь неприятелей. Конечно же, в первую очередь это было связано с огромной силой ангелов, легко расправлявшихся как с нихонскими троглодитами и медузами, так и с криганскими демонами и мелкими бесами. Более сильных вражеских воинов - ни драконов, ни даже минотавров - в этих городах не оказалось. «Не успели подготовиться, мерзавцы!» - злорадно прокомментировал Оррин.
Все четверо командиров проявили себя истинными героями, все заслуживали награды. Катерина вспомнила о вещах, добытых Оррином, и пригласила всех в комнату, где были свалены в кучу эти предметы. Она предложила Адели взглянуть на них и по возможности объяснить их предназначение. Присев на корточки над грудой вещей, девушка долго перебирала и сосредоточенно разглядывала их. Катерина не ошиблась: большинство предметов оказались знакомы Адели.
– Вот это ожерелье, - сказала она, показав всем нанизанные на нитку желтоватые клыки какого-то зверя, - усиливает действие заклинаний. Если, конечно, его владелец обладает магическими способностями и знает эти заклинания.
– Вот и возьмите его себе, - предложила Катерина.
– И другие вещи, влияющие на магические способности, тоже. Нам-то они всё равно ни к чему.
Поблагодарив королеву, Адель продолжила:
– Эта колода карт повышает удачу в бою, эти сапоги - скорость ходьбы. Этот шлем увеличивает магическую энергию - с вашего позволения, я возьму его себе. А вот этот колчан стрел пригодится вам, Оррин, и вашим лучникам - стрелы в нем никогда не кончаются.
Дойдя до статуэтки птицы, Адель вынула ее из чехла - и тут же, передернувшись, убрала обратно.
– А это что?
– спросила Катерина.
Голос Адели прозвучал неожиданно резко:
– Я не знаю, что это за вещь. Покажите ее ангелам - может быть, им известно больше. Могу сказать только одно - она мне очень не нравится.
Катерина взяла себе несколько браслетов и кулонов, повышающих удачу и боевой дух войска, Оррин, помимо колчана со стрелами, выбрал давно облюбованную секиру, а также кольчугу и здоровенный щит с изображенным на нем черепом, Кристиан и лорд Хаарт набрали оружия и доспехов, а Адель - все те вещи, которые предназначались для магов. Из всей кучи осталась только фигурка птицы. Тайна зловещей статуэтки
– Мы не можем понять, что это такое, - сказала она, демонстрируя металлическую птицу.
– Может, вам знакомы подобные предметы?
При взгляде на фигурку лицо градоначальника омрачилось.
– Это дух уныния, - сурово произнес он.
– Вселяет страх и отчаяние в сердца всех присутствующих на поле боя - и своих, и врагов. Вам не следовало приносить эту вещь в наш город. Не гневите пресветлого Судию - отнесите ее туда, откуда взяли.
– Да уж лучше я вообще уничтожу ее. Нам нельзя поддаваться унынию. Это же смерти подобно – в боях с нихонцами нас только высокий боевой дух и спасает…
И дух уныния был торжественно сожжен на главной площади Белого Пера в присутствии ангелов и эрафийских воинов.
На следующий день войско двинулось дальше. Часть ангелов остались в городе для его защиты, остальные присоединились к Катерине. Покидать гостеприимную ангельскую обитель никому не хотелось, но все понимали: это необходимо. И каждый из тех, кому посчастливилось уцелеть в последующих сражениях, на всю жизнь сохранил в своем сердце самые светлые воспоминания о благодатном ангельском городе под названием Белое Перо, об этом кусочке рая на земле.
По мере удаления от города чувство спокойной уверенности, владевшее Катериной, постепенно рассеивалось, уступая место привычной тревоге. Почему, собственно, освободив лишь малую часть оккупированных земель, она решила, что почти уже выиграла войну? Подземцы по-прежнему хозяйничают на огромной территории – до сих пор еще неизвестно, докуда простираются их владения. Стедвик в осаде, о бракадских союзниках ни слуху ни духу… Нет, до победы еще безумно далеко - если она вообще возможна, эта победа. И действительно, чем ближе Катерина продвигалась к Стедвику, тем чаще становились столкновения с врагом, тем большие потери несла армия.
Тревожными ночами, ворочаясь на жесткой походной постели, Катерина с горечью вспоминала свои юношеские мечты о военной карьере. Сколь же наивны были ее тогдашние представления о походах и сражениях, сколь далеки от неприглядной реальности… В многочисленных учебниках стратегии и тактики, которые она увлеченно штудировала в отцовской библиотеке, не было ни слова о том, как отвратителен вид окровавленных трупов, как тяжело изо дня в день посылать людей на смерть, как больно видеть бездыханные тела тех, кто еще вчера шагал с тобой в одном строю…
После жестокой осады, стоившей Катерине сотен воинов, удалось освободить главный город последней провинции, отделяющей армию от столичной области. Не успела королева расположиться в отведенных ей покоях, как явился Кристиан и доложил, что командир партизанского отряда просит аудиенции. Получив согласие, он вышел, и в дверях появился юноша весьма странного вида. Он был довольно высок, но обладал скорее гибкостью акробата, нежели мощью меченосца. Тело обтягивал костюм, испещренный темными и светлыми полосами, такие же полосы были нарисованы и на снежно-белом лице, а огненно-рыжие волосы, перехваченные ремешком, спускались ниже плеч. Двигался воин с кошачьей грацией, сразу приводившей на ум эльфов.