Сердце зимы (Колесо времени - 9)

Джордан Роберт

– Да уж, немного, - ответила ей Илэйн. Вообще говоря, ни одной. Просто ещё одна проблема добавилась ко всем предыдущим. Сколько плохих новостей надо сложить в кучу, чтобы та обрушилась и похоронила её под собой? Определённо, ей просто необходимо что-нибудь приятное, и поскорее.

ГЛАВА 9

ЧАШКА ЧАЯ

В гардеробной Илэйн быстро переоделась после верховой езды. Ей помогала Эссанде, седая пожилая женщина, которую Илэйн выбрала себе в горничные. Эта стройная, величественная женщина была немного медлительной, но она прекрасно знала свое дело и не тратила время на пустую болтовню. В действительности она редко говорила вообще что-нибудь, кроме , не считая вопросов о том, какое платье угодно одеть сегодня госпоже и ежедневного замечания о том "как

Илэйн похожа на свою мать". Пламя плясало над толстыми поленьями в широком мраморном камине в конце комнаты, но огню не удавалось согреть воздух. Она быстро надела нарядное голубое шерстяное платье с узором из зернышек жемчуга по высокому вороту и понизу рукавов, серебряный поясок с маленьким серебряным кинжалом и всунула ноги в мягкие туфельки, также отделанные серебром. Вероятно, до встречи с купцами больше не будет времени, чтобы переодеться, а она должна поразить их своим видом.

Надо еще удостовериться, что Бергитте будет присутствоавать; Бергитте в своей униформе всегда производила на людей особое впечатление. А послушать купцов для Бергитте было парой пустяков. Зуд раздражения, прячущийся где-то в затылке Илэйн означал, что Капитан-Генерал Гвардейцев Королевы в данный момент принимала эти "занудные" доклады. Торопливо одевая жемчужные серьги, она отослала Эссанде греться в комнаты слуг. Илэйн подозревала, что у нее болят суставы, но женщина все же отказалась от Исцеления, когда Илэйн ей предложила. Все. Теперь она готова. Золотой венец Дочери-Наследницы остался лежать на подставочке из золота и слоновой кости, стоящей на туалетном столике. Украшений у неё было не так уж и много: большая часть давно была заложена, а остальные пригодятся, когда кончатся тарелки. Сейчас уже не было смысла беспокоиться об этом. Несколько минут для себя, и придется вернуться к своим обязанностям.

В приемных покоях, обшитых белыми панелями, с широкими карнизами, украшенными резными птицами, было два высоких камина с искусно сделанными решетками: по одному в каждом конце комнаты. Два камина лучше обогревали, чем один в гардеробной, хотя и здесь на белом полу, выложенном плиткой, парочка ковров тоже не помешала бы. К ее удивлению в комнате находился Холвин Норри. Когда она вошла, Главный Клерк поднялся со стула с низкой спинкой, прижимая кожаную папку к узкой груди. Он обошел резной столик, стоящий по середине комнаты и неловко поклонился.

Норри был высоким и худощавым, с длинным носом, его редкие волосы поднималась из-за ушей, как брызги белых перьев. Он всегда напоминал Илэйн цаплю. Под его началом находилось множество клерков, и каждый прекрасно владел пером, но на рукове его камзола Илэйн разглядела чернильное пятно. Хотя пятно выглядело старым, ей стало интересно, есть ли внутри папки другие кляксы. Он принял эту папку, которую прижимал к груди, вместе с формой, которую теперь не снимал, на два дня позже Госпожи Харфор. Сделал ли он это в качестве выражения преданности правящему Дому или просто потому, что это сделала Первая Дама, было все еще под вопросом.

– Простите меня за мою поспешность, миледи, - сказал он, - но я уверен, что у меня есть дела большей важности, если не сказать поспешности, чтобы представить их Вам на рассмотрение немедленно.
– Важным было сообщение или нет, но вещал он очень занудным тоном.

– Конечно, господин Норри. Не стоит торопиться. Он моргнул удивлённо, и Илэйн сдержала вздох. Она заподозрила, что он возможно немного глуховат, потому, как он наклонял голову туда сюда, как будто чтобы лучше слышать. Возможно поэтому его голос почти никогда не менял тональность. Она решила говорить немного громче. И все-таки он зануда.
– Садитесь и расскажите мне об этих важных делах.

Она отодвинула от стола один из резных стульев и указала ему на другой, но он продолжал стоять. Он всегда стоял. Илэйн закинула ногу на ногу, расправила юбки и приготовилась слушать. Он даже не заглянул в папку. Все, что было на бумаге, было у него в голове, бумаги были только на случай, если она пожелает посмотреть их своими собственными глазами.

–

Самое неотложное и, возможно, наиболее важное, это то, что были обнаружены большие залежи квасцов в Ваших владениях в Данабаре. Первосортные квасцы. Я уверен, банкиры, когда они узнают об этом, будут меньше раздумывать над моими запросами от Вашего имени, миледи.
– Он слегка улыбнулся, на мгновение скривив тонкие губы, что для него это было почти что радостный смех.

Как только он упомянул квасцы Илэйн подалась вперед и широко улыбнулась. Она сама была готова радостно расхохотаться. Если бы у нее был другой собеседник, а не Норри - ее ликование было гораздо сильнее. Илэйн почувствовала себя такой счастливой, что даже раздражение Бергитте стало понемногу убывать. Дубильщики и ткачи, стеклодувы и мастерские по изготовлению бумаги - все расходовали квасцы. А единственным источником первоклассных квасцов был Гаелдан - или был до настоящего момента. Одних налогов от торговли квасцами было достаточно для поддержания трона Гаелдана в течение многих поколений. Те, что приходили из Тира и Арафела, даже близко не стояли по своему качеству, но все равно приносили прибыль в государственную казну этих стран, помимо денег от торговли оливковым маслом или драгоценностями.

– Это важная новость, господин Норри. Лучшая на сегодня. Лучшая из тех, что мне приходилось слышать за сегодняшний день.
– Вполне возможно, лучшая со времён прибытия в Кэймлин, но за этот день - точно самая приятная.
– Как скоро вы сможете справиться с "сомнениями" банкиров?
– Их поведение выглядело так, как будто перед ее носом постоянно захлопывали дверь, может не настолько грубо. Банкиры точно знали, сколько мечей она имеет за спиной, и сколько у ее противников. Несмотря на это, у нее не было ни малейших сомнений, местророждение квасцов заставит их изменить свое отношение. Норри тоже в этом не сомневался.

– Довольно скоро, миледи, и, я уверен, на очень хороших условиях. Я скажу им, что если лучшие предложения окажутся неудовлетворительными, я обращусь к Тиру или Кайриену. Они не рискнут потерять клиента, миледи.
– Все было произнесено ровным, сухим тоном, без намека на то удовольствие, с которым это проделал бы другой человек.
– Они не откажутся дать нам ссуду, а мы потом возместим за счёт залежей. Правда, будут кое-какие издержки. Надо будет строить шахты. Затем - дороги. Данбар - холмистая местность на некотором расстоянии от Лугардской Дороги. Но все же доходов будет достаточно, чтобы удовлетворить ваши запросы на счет Гвардии, а также содержания Академии.

– Достаточно "мало", вот правильное слово, мастер Норри, если Вы пытаетесь заставить меня забросить мои планы на счет Академии, - сказала она, почти смеясь. Он так же трясся над казной Андора, как курица над яйцом, и он был абсолютно против того, что она приняла на себя опеку над Академией, которую основал Ранд в Кеймлине. При каждом удобном случае он снова и снова возврался к своим аргументам до тех пор, что девушке уже казалось, его голос звенел в ее черепе. До настоящего времени Академия состояла только из нескольких дюжин ученых со студентами, разбросанными по разным гостиницам в Новом Городе. Но даже зимой новые люди всё прибывали и пребывали, а места уже не хватало. Она, конечно, не собиралась отдавать им Дворец, хотя нужно было что-нибудь подыскать. Норри пытался экономить золото Андора, но она рассчитывала на будущее. Тармон Гай'дон стремительно приближался, но у страны должно быть будущее, разломает Ранд снова Мир или нет. Иначе и вовсе не было смысла что-либо затевать, а она не могла просто сидеть и ждать. Даже, если бы она знала, что Последняя Битва была бы концом для всего, она не бы не смогла просто сидеть сложа руки. Ранд начал основывать школы на случай, если он не сможет избежать разрушения мира, надеясь спасти что-нибудь, но эта школа будет школой Андора, а не Рэнда ал'Тора. Академия Роз, посвященная памяти Моргейз Траканд. Будущее никуда не денется, а потомки будут помнить её мать.
– Или Вы решили, что золото Кайриена , в конце концов, утечёт к Дракону Возрождённому?