Серебряные фонтаны
Шрифт:
Хотя был теплый вечер, я почувствовала озноб по телу. Клития, любившая Аполлона безответно, безнадежно... Но Лео еще не закончил говорить:
— С тех пор цветок подсолнечника, в память о верности Клитии, поворачивается вслед за солнцем, пока оно совершает свой путь по небу. Мур написал о нем в поэме, если я правильно припоминаю:
Нет, истинно любящее сердце никогда не забудет,
Истинно, любящий взгляда не отведет...
Лео замолчал, вспоминая про себя строчки, затем продолжил:
Словно подсолнух, смотрящий, как солнце заходит,
Тем
Истинно любящее сердце никогда не забудет — и я не могла забыть, не могла. Я не хотела забывать...
До меня дошло, что мой муж все еще говорит со мной.
— Ты тоже так считаешь, Эми?
— Что? Что я считаю?
— Что ее волосы очень похожи на твои. Чуть темнее, но вьются точно так же. Я всегда вспоминал твои, когда смотрел на эту картину, — Лео, запнувшись на мгновение, понизил голос, — Эми, я никогда не видел твоих волос распущенными — может быть, ты покажешь их мне сейчас?
— Сейчас? Но... — запнулась я.
— Тебе все равно скоро идти в постель, — настаивал он. — Ты все равно распустишь их, чтобы заплести в косы. Я был бы так благодарен тебе, если бы ты сделала это сейчас.
Благодарен — это я была ему благодарна, так чем я могла на это ответить? Но все-таки я очень смущалась, вытаскивая шпильки. Когда мои волосы упали, я встряхнула ими, и они окутали меня словно занавеска. Я повернулась к Лео спиной.
Какое-то время я стояла — сзади было молчание. Затем он заговорил снова.
— Можно мне... потрогать их?
— Да, конечно.
— Спасибо, — прикосновение Лео было очень легким, я едва чувствовала, как он гладит мои волосы.
— Можно... можно, я подберу их снова? — наконец прошептала я.
— Да, да...
Прежде, чем я обернулась, дверь закрылась за моей спиной.
Глава тринадцатая
Теперь Лео снова был дома. Утро он проводил с мистером Селби, а затем брал Флору на прогулку. Как-то он взял ее на домашнюю ферму с собой на машине. Флора вернулась, вся в восторге от утренних впечатлений — цыплята, куры, гуси. На следующий день, когда он пришел за ней, она потребовала:
— Ферма, папа, поехали на ферму.
— Если будет время, Флора, — улыбнулся он. Конечно, время нашлось. Флора прибежала ко мне после поездки с перемазанными грязью чулками и с соломой в волосах.
— А что ты видела сегодня, мой цветочек? — притянула, я ее к себе.
— Поросят — детишек свинки, — Флора светилась удовольствием. — Я чесала им за ухом, а они шумели, вот так: — она вдохнула поглубже, и издала пронзительный визг. Глядя на ее личико, я не могла сдержать дрожь.
Когда Лео пришел в детскую, я остановила его.
— В будущем, если ты возьмешь Флору на ферму, никогда не показывай ей свиней.
Он слегка улыбнулся.
— Уверяю тебя, Эми, она только стояла у ворот загона. Она почесала свинью палочкой. В любом случае, свиньи — чистые животные, и содержатся в приличных условиях. Я даже нахожу, что они — милейшие создания.
Я
— Свиньи — прелестные животные, но... — я не смогла договорить фразу. Вместо этого я уныло закончила. — Есть же Нелла. Флора любит Неллу и кошку Таби в конюшне, она их гладит и кормит. Я просто хочу, чтобы у нее не было любимицы-свинки, чтобы она не обожала ее.
— Флора только один раз поглядела на свиней, — сказал Лео, помолчав. — Она не выбрала любимицы, ей это не будет позволено. Я собираюсь выйти ненадолго в парк — может быть, вы с Розой захотите сопровождать меня? — добавил он.
Но я все еще боролась со слезами.
— Нет, спасибо, — покачала я головой. Без единого слова он повернулся и вышел в коридор. Весь день я не могла выбросить Димпси из головы, а ночью мне приснился кошмар — сверкнул большой нож, и потекла красная кровь Димпси. Я проснулась в ознобе, мне было холодно, так холодно, словно я снова была в Борреле, стояла на коленях на каменных плитах, отмывая рассол, которым залили тело Димпси. Но я не ела ее, не ела. Я отчаянно цеплялась за эту мысль — есть ее было бы окончательным предательством.
На следующий день, когда Лео пришел за Флорой, она снова потребовала:
— Свинки, Флора посмотрит свинок.
Лео проигнорировал ее вопль разочарования.
— Мы пойдем на конюшню посмотреть лошадок и кошку Таби, — он оглянулся на меня. — Может быть, мама тоже пойдет с нами? Думаю, свежий воздух будет ей на пользу.
— Скоро проснется Роза, — покачала я головой. Когда Лео уходил, я сказала ему вслед: — Может быть, мы погуляем в розовом парке сегодня вечером?
Он немедленно повернулся ко мне.
— С огромным... удовольствием. Твоя любимая роза-центифолия особенно хороша в эту пору.
В последующие вечера мы постоянно гуляли вместе. Лео редко виделся с Розой до ужина, поэтому просил взять ее на вечернюю прогулку. Естественно, я шла тоже. Лео однажды сказал мне, что в графстве не хватает рабочих, поэтому он предложил Красному Кресту свои услуги по работе в военных госпиталях под Саттон Вени. Однако сейчас госпитали были полупустыми — там ждали начала большого сражения. Мы все его ждали. Каждый раз, глядя на Клитию, молящуюся, своему золотоволосому солнечному богу, я вспоминала об этом — и молилась о спасении Фрэнка.
Однажды к нам пришла Мод Винтерслоу, чтобы сделать кое-что по хозяйству. Я пошла, повидаться с ней, и она рассказала мне об истонских мужчинах, ушедших на войну.
— Вон Клара переживает за своих братьев — и за юного Джима Арнольда тоже, хотя она не поблагодарит вас, если вы намекнете ей на это.
— Элен получила письмо от брата этим утром, — сказала я ей.
— Это от Бена. По возрасту, он следующий за ней, они всегда были дружны, Элен и Бен. А Мэри Тайсон, бывшая Доусон — у нее только один брат. У них в семье одни женщины — однако, теперь у нее есть свой сын.