Серебряные фонтаны
Шрифт:
Я беспокоилась о том, как вести себя с ней на следующий день, но этого не потребовалось, потому что она встала только к обеду.
— Извини за леность, Эми, но я не могла пропустить возможность поваляться в постели. В последнее время мы были так дьявольски заняты, что я рада использовать малейшую возможность отдохнуть. Когда друзья уезжают, невозможно отказать им в обществе. Кроме того, так много мужчин ранено в этой бойне, а я чувствовала себя просто обязанной посетить их.
— Ты была у него? — набравшись смелости, спросила я.
Голос мисс Аннабел стал жестким.
— Если
— Он вернулся во Францию? — насторожилась я.
— Ты не возражаешь, если я закурю? — не дожидаясь моего согласия, она зажгла сигарету, а затем стала отвечать на мой вопрос. — Его нога еще не зажила, но сейчас такая нужда в свободных койках, что его выписали из госпиталя, хотя он все еще в отпуске по ранению.
Я понимала, что не имею права спрашивать об этом, но не могла удержаться.
— Ты виделась с ним?
Мисс Аннабел глубоко затянулась сигаретой. Я уже подумала, что она не ответит, но она сказала:
— К несчастью, да. Этот мир полон суетливыми личностями, которые считают своим долгом помирить расставшиеся пары, поэтому я дважды нарывалась на удовольствие провести целый вечер в его обществе — на приемах, естественно. Если хочешь знать, Эми, — а ты, конечно, хочешь — то, за исключением модной и вызывающей сочувствие хромоты, он был точно таким же нахальным, самовлюбленным и эгоистичным, как всегда. Я думаю, нам лучше сменить тему разговора.
Вместо этого она стала рассказывать о водителе санитарной машины, который до войны поддерживат суфражисток.
— Я просто восхищаюсь им. Милли дважды сидел под арестом и объявлял голодовку. Они не ожидали, что поймают мужчину, думали, что это переодетая женщина, — мисс Аннабел наклонилась ко мне, забыв про сигарету. — Когда-нибудь эта война закончится, и нам будут обязаны предоставить право голоса. Мы требуем равенства. В конце концов, женщины могут делать все, что делают мужчины.
— Но мужчины сейчас во Франции, они сражаются.
— Еще бы они этого не делали! Это они начали войну, разве не так? Но даже здесь нужны женщины, чтобы помогать им, — лицо мисс Аннабел разгорелось, она взволнованно воскликнула: — Я поеду во Францию, Эми! Я буду перевозить раненых там, а не в этом скучном старом Лондоне.
Я так и села, уставившись на нее. Франция, где мужчины сражаются и гибнут. Мисс Аннабел была такой отважной.
После обеда она сказала мне:
— Ты не возражаешь, если я немного покатаюсь верхом? Я так давно не садилась на лошадь. Надеюсь, что Леонидас оставил пару скакунов в конюшне, несмотря на приказ военного ведомства.
— Да, конечно, — едва она ушла, я поднялась в детскую к Розе, но, кормя ее, не переставала думать о том, что сказала мне мисс Аннабел, и гадала, когда же во Францию вернется он.
Когда мистер Тимс принес мне поднос с чаем, мисс Аннабел вернулась. Со мной была Флора, она побежала ей навстречу.
— Тетя Ан'бел, тетя Ан'бел — давайте поиграем!
— Конечно, милочка моя.
Они начали играть, складывая фигурки из пальцев Флоры. Я слышала, как моя дочка взвизгивает
Вдруг дверь открылась, и надтреснутый голос мистера Тимса объявил:
— Лорд Квинхэм, моя леди.
Фрэнк стоял в дверях, высокий и стройный в своей военной форме, его гладкие светлые волосы сияли в лучах солнца. Он огляделся вокруг, на Аннабел с Флорой на коленях, на меня с широко раскрывшей глазенки Розой.
— Ну-ну, небольшая заслуга — заставить замолчать комнату, полную женщин, — шутливо сказал он.
— Флора, дорогая, — раздался высокий, ясный голос мисс Аннабел, — кажется, свинка уже приехала. Во что еще мы поиграем? — но Флора не ответила — ее голубые глаза не отрывались от высокой фигуры ее отца.
Фрэнк дохромал до стула и уселся на него.
— Эми, будь хорошей девочкой, налей мне чашечку чая. — Мои руки так дрожали, что чашка прыгала по блюдцу, когда я подала ее ему. Фрэнк поблагодарил меня улыбкой, вспыхнувшей в его голубых глазах, а затем обернулся к мисс Аннабел. — Разве у моей любимой жены не найдется ни слова для раненого солдата?
— Кто сказал тебе? — взглянула на него мисс Аннабел. — Кто сказал тебе, что я здесь?
— Какая разница? — пожал он плечами. — Кроме того, почему ты решила, что я приехал из-за тебя? Между прочим, Истон — мой будущий дом, в нем есть чему привлечь меня. Здесь Флора, например.
При звуке ее имени Флора соскользнула с колен мисс Аннабел и нерешительно двинулась к нему, но та удержала ее за руку.
— Не надо, Флора, не пачкай руки.
Губы Фрэнка на мгновение поджались, затем он взглянул прямо на Аннабел.
— Что за чепуху я слышал, будто ты едешь во Францию? — спросил он.
— Это не чепуха. Я уезжаю на следующей неделе.
— Сейчас Франция — не место для женщин. Я не позволю этого.
— Ты меня не остановишь.
— Очень даже остановлю, — подбородок Фрэнка вздернулся. — Красный Крест не разрешает ехать во Францию никому из VAD, чьи мужья там, на действительной службе, а я скоро возвращаюсь туда.
Красивые губы мисс Аннабел изогнулись, в торжествующей улыбке.
— Но я еду не от VAD, Фрэнсис. Я вступила в FANYS [7] , а там меньше заботятся о подобных устаревших соглашениях.
Фрэнк на мгновение растерялся, но затем твердо сказал:
— Я категорически запрещаю тебе ехать. Я имею на это право — ты пока еще моя жена.
— Это легко исправить, — все еще улыбаясь, сказала мисс Аннабел. Она подняла левую руку и ухватилась за палец. Я увидела, что она делает, но от ее взгляда слово «нет» застряло у меня в горле. Сняв золотое кольцо, она швырнула его через плечо. Сияющий золотой ободок покатился по ковру и остановился под окном. — Ну, проблема решена, не так ли?
7
FANYS (first aid nurse to young soldgers) — первая медицинская помощь молодым солдатам.