Серый тлен забвения
Шрифт:
– Это одновременно и сложный, и очень простой вопрос. – Не без удовольствия протянула девочка.
– Ответь прямо.
– В этот раз так же, как и ты. Просто зашла.
– Разве это ответ?
– Наверное, он всего лишь означает, что ты задал неправильный вопрос.
– Когда именно это произошло? Недавно? В тот момент, когда хлопнула дверь?
– Кто знает? Возможно. – С издевкой сказала она. – А может, кто-то просто ошибся купе, как ты и предполагал.
– Подожди, откуда тебе известно, о чем
– В противном случае ты наверняка потрудился бы обернуться.
– Значит, это все же была ты.
– Разве это важно? Как бы то ни было, мне кажется, мы уже достаточно поговорили на эту тему. – Голос Мерцелы стал чуть более равнодушным.
– Пусть так. – Нехотя согласился я. – Тогда мне хотелось бы знать еще одно. Я понимаю, что на твой взгляд вопрос скорее всего прозвучит наивно, и все же, что ты здесь делаешь?
– А как думаешь ты сам? Ведь еще на перроне я сказала, что еду вместе с тобой.
– Если честно, я не воспринял твои слова всерьез.
– Напрасно.
– Думаю, я понял, почему ты здесь.
– Правда? – С наигранным любопытством спросила она. – Тогда окажи любезность и поделись со мной своей догадкой.
– Тебя ни за что не пропустили бы в поезд просто так. Но даже если бы каким-то чудом тебе все-таки удалось попасть сюда, ребенка, едущего в одиночестве, обнаружили бы почти сразу же.
– И что это может означать? – Заговорщицки протянула Мерцела.
– Твои родители определенно едут с нами в одном поезде. – Неуверенно заключил я. – Именно поэтому мы встретились на перроне. Подобное совпадение кажется невероятным, но такие вещи иногда происходят.
– Ты не пробовал писать детективы? Уверена, сюжет вышел бы дешевым, незамысловатым, но при этом весьма увлекательным. Должно быть, согласно твоей логике, в кафе прошлым утром мы встретились по той же причине. Да и в замке тебе удалось заснять меня потому, что мои предполагаемые «родители» были рядом. Судя по твоим словам, моя семья просто преследует тебя. – Усмехнулась она.
В ответ я только глубоко вздохнул. Я отчетливо осознавал, что весь этот разговор – просто игра. Притворство, за которым скрыто нечто по-настоящему серьезное и пугающее, но отчаянно гнал от себя подобные мысли прочь. Я боялся узнать истину, а Мерцела, несмотря на свою дерзость и самодовольство, не решалась мне ее поведать.
– Скажи, как по-твоему, по какой тогда причине ты видел меня во сне прошлой ночью? – Осторожно спросила она.
– Подожди, откуда тебе это известно?!
В дверь постучали. Через миг к нам заглянула проводница, интересовавшаяся, не нуждаюсь ли я в чем-либо. От всего, что она предложила, я отказался, а потом, когда та уже собиралась уходить, спросил:
– У вас есть что-нибудь для детей?
– Для детей? – Удивленно переспросила девушка, окинув взглядом небольшое пространство
– Да. Раз уж они свободно разгуливают здесь без присмотра родителей. Фруктовый десерт, к примеру, был бы весьма кстати.
– Боюсь, такие блюда вы сможете найти только в вагоне-ресторане. – Спокойно ответила она, будто не расслышав моего укоризненного тона.
Попрощавшись, проводница, наконец, вышла.
– Спасибо за заботу, но я не голодна. – Сдержанно улыбнулась Мерцела. – Мне уже довелось поесть. Кроме того, сомневаюсь, что мне пришлось бы по вкусу то, что ты хотел купить.
– Подобные вещи, по слухам, дети просто обожают. Или ты считаешь свои предпочтения настолько отличными от остальных? – С усмешкой спросил я.
Мерцела вдруг замерла, в один миг будто обратившись в хрупкую фарфоровую куклу. Только сейчас я по-настоящему обратил внимание на то, сколь бледна ее кожа. Она долго, не произнося ни слова, смотрела на меня, будто пытаясь разглядеть у меня внутри что-то особенное. Словно пытаясь увидеть в моих глазах ответ на то, действительно ли я понимаю, где именно в нашем разговоре проходит тонкая грань, отделяющая шутки от чего-то по-настоящему значимого.
– Весь этот фарс слишком затянулся. – Произнесла она.
– О чем ты говоришь? – Спросил я, чувствуя, как от ее пытливого взгляда по моему телу расползается леденящий холод.
– Ты и сам это знаешь.
– Нет.
– Знаешь, но боишься признаться даже самому себе. Потому что истина далека от глупых предположений, которые ты мне высказал. Правда в твоем понимании слишком невероятна.
– Мерцела, перестань. – Хрипло ответил я, пытаясь сохранить остатки самообладания. Но девочка продолжила.
– Ты не мог не понять, почему женщина, заглянувшая сюда только что, не придала значения твоим словам.
– Откуда мне это знать?
– Что ж, в таком случае я подтолкну тебя к краю той бездонной пропасти, за которой находится мой мир. Так вот, даже укажи ты ей в мою сторону, она не обратила бы на меня внимания. В ее понимании ты находишься здесь один.
– Прекрати. – Отрезал я. – Все, что ты сказала мне – всего лишь выдумки. Порождения детской фантазии.
– Разве? – Надменно спросила она. – Тогда коснись меня.
– Что?
– Коснись меня. – Повторила девочка. – Если ты так уверен в своей правоте, что изменит одно прикосновение?
– Я не стану этого делать.
– Видишь? Ты боишься, ведь уже и сам знаешь, в моих словах нет лжи. Я – призрак, не имеющий плоти, а значит дотронуться до меня будет невозможно.
– Твои слова – глупость. – Ответил я, чувствуя, как мое тело неподъемными оковами обездвиживает страх.
– Я сказала, прикоснись ко мне! – Почти со злостью в голосе велела она.