Сестра Королевы
Шрифт:
– Не смущайся Эллис.- Подбодрил девушку Джозеф.
– Ты ведь теперь наша сестра, хотя и сводная.
– Ну вот и хорошо. А теперь обедать!
– скомандовал герцог.
– Мы все очень проголодались.
– Обедать, обедать.
– Уильям одной рукой схватил Смоука за ошейник, другой взял Эллис за руку и обернулся на всех.
– Идем?
– Да, да, идите в столовую.
– Махнул рукой отец.
Когда все ушли он обернулся к жене.
– - У вас на глазах слезы, миледи? Из-за Эллис?
Леди Алейтина, отвернулась и утвердительно кивнула.
– Кто знает, может живя вместе с моими детьми
– Грех так говорить, милорд, но мне бы так хотелось этого. Мне бы так хотелось увидеть Эллис невестой перед алтарем. Матерью, прижимающей к груди первенца, счастливой женщиной...- Леди Айлентина снова отвернулась и проглотила комок слез.
– Все в воле Божьей, миледи.
– Тихо сказал герцог.
– Идемте, нас ждут.
За столом, мать наблюдала за дочерью. Эллис сидела рядом с Уильямом, подкладывала ему на тарелку кушанья, но сама, даже вне стен монастыря, для себя никаких послаблений не делала. Она ела только отварную рыбу, овощи и хлеб. Герцогиня вздохнула. По-видимому дочь тверда в своих намерениях.
Обед прошел за веселыми рассказами о сегодняшних состязаниях. Джозеф мастерски и в лицах поведал обо всем. Особенное веселье, разумеется, вызвало повествование о бароне Фицгилберте и его лошади, посмевшей лягнуть своего хозяина.
После обеда, в гостиной, дети герцога от Уильяма до старших братьев, снова затеяли возню и беготню вместе с собакой. Эллис сидя в углу, с улыбкой наблюдала за ними, сложив руки под нагрудником своего бело-серого платья послушницы. Герцог и герцогиня заняли места в оконной нише на большой скамье- подоконнике.
– Вы не боитесь, миледи, что в замке будет такое же столпотворение?
– Спросил герцог.
– Ничуть, милорд,- Улыбнулась леди Айлентина.
– Я буду только рада, когда замок вновь наполнится смехом, криком, визгом детей. А кроме того, милорд, Осборн так велик, что при желании всегда можно найти тихое место.
Герцог согласно кивнул. Ему показалось, что во дворе дома какое-то движение и он стал пристально всматриваться в окно. Он тронул жену за руку и глазами указал на происходящее. Слуги, с большими предосторожностями, снимали с коня барона Фицгилберта. Он уже был отмыт от грязи и переодет.
– Что ему нужно?
– Удивился лорд Седрик.
– Не знаю, но такие, как он зря не ездят без приглашения.
– Ответила леди Айлентина .
– Вы хорошо знакомы с бароном?
– Спросила она.
– Что вы, миледи! Едва знаю!
– Воскликнул герцог.
– Не нравится мне это.
– Тихо сказала леди Айлентина.
– Тише, тише!
– Она захлопала в ладоши.
– Девушки, все трое, возьмите Уильяма и собаку, и поднимитесь наверх скорее, пожалуйста.
– Попросила она.- Сидите там тихо, очень тихо, пока вас не позовут. Эллис, - Она обратилась к дочери.
– Расскажи что-нибудь интересное, чтоб вам не скучно было. Я все, объясню потом.
– Ответила она на немой вопрос всех.
– А сейчас скорее бегом наверх, и очень прошу вас - тихо!
Джеффри и Джозеф сели у стола. Герцогская чета так и осталась сидеть на скамье у окна. Позиция была удобная, они сидели спиной к свету и их лиц не было видно, тогда, как любой входящий был на свету.
Отдуваясь и хромая на обе ноги, после происшествия на состязаниях, барон вполз в гостиную следом за
– Своей хромотой он перещеголял вас, миледи - Весело заметил герцог.
Леди Айлентина прижала руку к губам, чтоб не рассмеяться. Хозяева оставались на своих местах, пока барон церемонно раскланивался. Их титул был много выше баронского и позволял им это. Только Джеффри и Джозеф встали со своих мест. Они хоть и стали графом и виконтом после того, как их отец получил герцогство, но барон Фицгилберт был старше их.
– Рад видеть вас в своем доме, барон. Что привело вас к нам?
– Спросил герцог.
– Ваши светлости, я еще не имел чести лично поздравить вас с бракосочетанием.
– Он снова склонился перед ними.
– А еще я вестник его величества.
– Напыщенно выпрямился барон.
Герцог встал и направился к барону. Послание короля меняло дело.
– Прошу вас, барон.
– Герцог указал рукой на стулья у стола.
Фицгилберт с опаской посмотрел на них и остался стоять.
– Вы упомянули, что вы вестник короля барон. Что велел его величество?
– Спросил герцог.
– Его величество велел передать, что из-за плохой погоды и нездоровья ее светлости, - Барон поклонился герцогине - назначенный на завтра королевский пикник отменяется. Его величество завтра проведет большой прием для иностранных послов, на котором вам надлежит быть. А вечером будут снова танцы. Ее величество любит балы.
– Оскалился барон.
– Благодарю вас, барон, что взяли на себя труд передать распоряжение его величества.
– Коротко кивнул герцог.
– Не хотите-ли вина, барон? У меня хорошая мальвазия.
– С удовольствием, ваша светлость.
– Барон взял предложенный ему кубок.
– Могу ли я засвидетельствовать свое почтение вашим прелестным дочерям, ваша светлость?
– Я передам им ваше приветствие, барон.- Сухо ответил герцог.
– Видите ли, барон.
– Встала со своего места герцогиня.
– Моя дочь Эллис скоро уходит в монастырь.
– Леди Эллис поступает Богоугодно.
– Поспешил высказаться Фицгилберт.
– Несомненно.
– Продолжила герцогиня.- Наши дочери, леди Фелисити и леди Фелони, сейчас вместе с леди Эллис находятся в лондонском монастыре святой Магдалины. Пока мы живем во дворце, его светлость решил, что там будет лучше для девушек.
– Его светлость несомненно прав, лучшее времяпровождение для женщины - это молитва.
– Поспешно согласился барон.
После короткого ничего не значащего разговора барон собрался уезжать.
– Ваша светлость, на улице дождь, барон окончательно вымокнет. Может лучше будет отправить его в вашей карете?
– Спросила леди Айлентина.
– Да, конечно.
– Согласился лорд Седрик.
– Джеффри распорядись.
Подали карету. Барон был не просто королевским гонцом, а посланцем высокого ранга. Этикет требовал провожать его до дверей дома. Фицгилберт поспешил к карете. Барон проявлял бесконечную заботливость, пристраивая свой отмеченный лошадиными копытами зад на подушках сиденья кареты. Летняя карета была открыта со всех сторон и все действо было хорошо видно. Леди Айлентина прыснула, лорд Седрик с укоризной глянул на нее, но не сдержав улыбку, отвернулся сам. Барон укатил счастливый тем, что едет в карете с гербом графа Джефферса.