Сестра Королевы

Таможская Лариса Сергеевна

– Я начала гобелен почти два года назад.
– Заговорила из-за туалетного столика леди Айлентина.
– Но не успела закончить. Король вызвал меня в Лондон. Теперь не знаю когда закончу. Впереди столько дел. Я хотела повесить вышивку в деревенской церкви.

– Зимой, миледи.
– Отвлекся от вышивки Седрик - Зимой у вас будет много времени.

Седрик снова стал оглядывать спальню. Квадратный стол, под вишневой вышитой бархатной скатертью и четырьмя стульями по сторонам. Спинки которых были показателям высокого мастерства столяра, они изображали времена года. Четыре сундука, стоящих в углу один на другом, и уменьшающиеся по размеру так, что сверху стоял самый маленький. Седрик усмехнулся увидев

под вторым окном хорошо знакомый ему, сундук с плоской крышкой, на котором он спал в королевском дворце и в дороге. По бокам изголовья кровати два маленьких круглых столика служили подставками под светильники и серебряные вазы с цветами. Большой шкаф у стены сплошь покрывала резьба из виноградных гроздьев и листьев. У камина мерцало парчовой обивкой сиденья и спинки большое, глубокое кресло, возле него низенькая, мягкая скамеечка для ног. Конечно же ни одна дамская спальня не могла обойтись без зеркала и туалетного столика. Было такое и здесь. Айлентина сидела перед большим зеркалом в резной раме за туалетным столиком, на котором стояло множество флакончиков, баночек и шкатулок. Пол спальни покрывал ковер. Комната Седрику понравилась, все было со вкусом и ничего лишнего. Даже кованая люстра на четыре масляных светильника была изящной. Седрик почему-то подумал, что в этих двух смежных комнатах - кабинете и этой спальне им с Айлентиной предстоит прожить много лет. И станет ли эта спальня и его спальней? Он обернулся на жену и стал следить за тем, как Меган закрепляет на голове жены шпильками головной убор - бургундский круглый валик вокруг головы, с выступающим на лоб мысиком, с которого свисал лунный камень в форме капли и серебряной сеткой тульей. Вторая камеристка держала наготове вуаль.

Седрик поймал себя на том, что ему нравится спокойная обстановка в комнате. Тихий голос жены, дающей указания камеристкам. Никаких окриков, обидных слов и рукоприкладства. Дамы которых он знал не могли обойтись без этого. Даже его вторая жена- тихоня, богомольная леди Нанетт обижала своих камеристок. И еще с огромным удивлением Седрик отметил, что ему вообще все больше нравится находиться в обществе жены. Он знал, что с ней спокойно, можно не опасаться подвохов и интриг. И уж что он знал точно - не будет никаких излишних дамских капризов.

Туалет леди Айлентины был окончен и она повернулась с улыбкой к мужу.

– Вы удовлетворены осмотром, милорд?

– Да, миледи. Все очень изящно и с большим вкусом. Уверен, что и спальня, и кабинет - дело ваших рук.

– Не только, милорд.
– Она встала с табурета перед туалетным столиком.
– Комнатами ваших детей тоже занималась я. Я еще из Лондона послала в замок подробные указания.

– Идемте ужинать?
– Седрик вопросительно взглянул на жену.

Леди Айлентина утвердительно кивнула. Седрик открыл перед ней дверь, пропуская вперед. Она подобрала шлейф и первой вышла в коридор.

Звук фанфар возвестил о выходе к столу герцогини и герцога. Видя жену за вытянутую вперед левую руку, Седрик поднялся на помост высокого господского стола. За их креслами уже стояли слуги готовые придвинуть кресла, когда герцог и герцогиня сядут за стол. Седрик и леди Айлентина заняли свои места и все тоже сели за стол. Дэмиан тут же встал за креслом своего господина и налил вина ему и леди Айлентине. Ужин был праздничен и великолепен. На кухне хорошо постарались. Пироги с пятью видами начинки, горячий хлеб, печеная и отварная в сливках рыба. Куропатки, каплуны и мелкая дичь. Перед герцогом и герцогиней поставили целого фазана украшенного перьями. Тушеные в овощном соусе кролики, ветчина, холодное мясо, любимые герцогиней овощи в масле, острый сыр бри, сливочное масло. На отдаленном столе, на громадном оловянном подносе возлежала туша быка, зажаренного целиком на вертеле. Слуги отрезали

от туши куски и разносили по столам. На высоком, господском столе серебряные кувшины заполнялись вином, элем и фруктовой водой. На нижние столы был поставлен только эль. На белой скатерти господского стола красовались серебряные с позолотой тарелки и блюда. Хозяевам стола, всем дамам и рыцарям подавались двузубые вилки из серебра с красивыми ручками. Перед герцогом и герцогиней стояли золотые кубки и тарелки.

Поначалу ужин проходил немного натянуто, так как никто не знал привычек нового господина. Но по мере выпитого обстановка в главном зале менялась. Говорить стали громче и веселее, даже слышался смех. По знаку леди Айлентины заиграли и запели менестрели.

Когда на столы подали десерт наступило время танцев. Леди Айлентина тихо настаивала на том, чтобы их, как и в Грин Гардене, открыли сыновья и дочери герцога. Седрик же доказывал, что первый танец должны протанцевать они сами. Пока они спорили менестрели играли, но танцевать никто не решался.

– Миледи!
– Шипел на жену Седрик.
– Из-за вашего упрямства не может танцевать никто.

– Но причем здесь я, милорд!
– Упрямилась леди Айлентина.
– Ваши дети прекрасно могут открывать танцы!

– А я вам говорю, что первыми должны танцевать мы!
– Доказывал герцог.
– Мы властители и это будет наш первый танец здесь, при всех наших людях.

– Но у нас еще будет такая возможность, но в другой раз, милорд.
– Отказывалась герцогиня.

– Миледи!
– Терпение Седрика подходило к концу.
– Если понадобится, то я могу и приказать вам!

Леди Айлентина вздохнула, но выбора у нее не было. Седрик встал и подал ей руку. Хотела она того, или нет, но танцевать ей пришлось. После танца, провожая жену на место, Седрик сказал ей:

– И стоило столько упрямиться? Мы с вами больше препирались, чем танцевали. Я не заметил в Лондоне, что вы не любите танцы. На балу у короля вас невозможно было остановить.

– Вы не понимаете, милорд!
– Вспыхнула она.
– Три года замок был для меня местом печали и скорби. И сегодня первый праздник здесь за эти три года. А вы еще хотите, чтоб я танцевала!

– Простите, миледи.
– Седрик придвинул сам ее кресло и сел в свое.
– Об этом я не подумал. Но все равно нам нужно было протанцевать, чтоб показать, что мы вместе.

– Дайте мне время, милорд.
– Вздохнула леди Айлентина.
– Я обещаю вам, что в замке будет, как прежде, много праздников. Но мне еще нужно привыкнуть.
– Голос ее дрогнул.

Седрик тоже вздохнул и положил ей на тарелку миндальное пирожное.

– Постараюсь сгладить свою настойчивость, миледи.
– Он примирительно посмотрел на жену.

Встретившись с его взглядом леди Айлентина фыркнула и надломила любимое лакомство.

Спустившись утром к завтраку Седрик увидел за столом всю семью: жену, сыновей, дочерей, падчерицу.

– Получается, что я спал дольше всех!
– Воскликнул он, занимая свое место за столом.

– Первой проснулась миледи.
– Джозеф слегка кивнул мачехе.
– Я думал, что спустился первым. Оказалось, что нет. Потом появилась Эллис, Джеффри и сестры. А миледи так и сидит с нами со всеми, развлекая нас.

– Первой у нас просыпается Эллис.
– Поправила Джозефа леди Айлентина.
– Она уже отстояла службу в замковой часовне.
– Она посмотрела на дочь. Эллис не позволила себе никаких излишеств и довольствовалась только овсянкой и фруктовой водой. Даже хлеб маслом не намазала.

– Хорошо, что мы все собрались за столом.
– Продолжала леди Айлентина.
– Нам надо обсудить одно важное дело.

Седрик только откусил большой кусок хлеба с маслом.

– Разве что-то случилось?
– Спросил он с полным ртом.