Сестра Королевы
Шрифт:
– Леди Эллис.
– Встал перед девушкой священник.
– Кто отдает тебя в невесты Христовы?
– Я.
– Седрик встал.
– Я Седрик Сен-Клер, граф Джефферс, герцог Сомерсби, отдаю леди Эллис в невесты Христовы, по ее собственному желанию и праву опекуна.
И он встал за спиной у Эллис, держа в руках подушечку с ножницами.
– Какое имя ты избрала себе, леди Эллис, уходя от мирской жизни?
– Задал положенный вопрос священник.
– Мария!
– Четко ответила Эллис.
– Да будет так!
– Осенил большим золотым крестом девушку священник.
– Отныне леди Эллис
Еще четырежды повторял свои вопросы священник перед другими девушками.
Наконец вперед выступила аббатиса.
– Готова ли ты, бывшая Эллис, а ныне Мария, принять постриг?- Аббатиса строго посмотрела на девушку.
– Да.
– Твердо ответила она.
Седрик протянул аббатисе ножницы над головой коленопреклоненной падчерицы. Отрицательным жестом, выставив обе ладони вперед и вверх аббатиса отвергла их.
– Готова ли ты, бывшая Эллис, а ныне Мария, принять постриг?
– Снова спросила аббатиса.
И снова девушка твердо ответила "Да", а Седрик протянул аббатисе ножницы, а она их отвергла. Третий раз настоятельница задала тот же вопрос Эллис. И получила в третий раз ее твердое "Да". И тогда аббатиса взяла протянутые Седриком в третий раз ножницы. Крестообразно она срезала у Эллис четыре пряди волос, на лбу, на макушке и на висках. Положив ножницы на подушечку она вернула их герцогу. И он с низким поклоном принял их, и одновременно кланяясь подобрал с плиток церковного пола локон падчерицы.
Отступив на шаг назад он положил локон на подушечку и вернувшись к скамье сел, положив подушечку с ножницами и локоном на колени жены. Айлентина сейчас же накрыла подушечку руками.
Когда обряд пострижения был совершен над остальными четырьмя девушками священник надел каждой из пятерых простое оловянное кольцо монахини. Говоря каждой из девушек:
– Теперь ты сестра наша и Невеста Христова.
Девушек снова отгородили парчовой завесой и хор монахинь запел древний церковный гимн, славящий Иисуса Христа и Матерь Божью Пресвятую Деву Марию. Монахини пели так, что казалось будто это ангелы поют спустившись с небес. Многие в церкви смахивали слезы восторга и умиления.
Когда парчовое покрывало убрали, перед сидящими в церкви предстали уже не пятеро девушек, а пятеро монахинь. Сменивших свои мирские одежды на простые черно-белые платья монахинь и черные покрывала. Получив благословление от священника, девушки по одной скрывались за кованной узорной решеткой, отделявшей в церкви места для монахинь от скамеек для прихожан. Отныне выход в мир им был запрещен. И другой жизни, кроме монастырской, для них не существовало.
Айлентина слушала и не слышала проповеди священника о подвиге пяти девушек посвящающих свою жизнь служению Богу. Только благодаря мужу она вообще поняла, что все уже закончилось. Он поднял ее со скамьи поддерживая под локоть. К госпоже тут же подошла Меган с серебряной шкатулкой, куда Айлентина бережно положила подушечку с ножницами и локон дочери. Седрик подвел ее к чаше со святой водой, но она даже не вспомнила, что должна сделать.
– Айлентина.
– Тихо позвал жену Седрик.
Она очнулась от своего полузабытья и увидела, что муж протягивает ей сложенную ковшиком ладонь со святой
Спустившись по ступеням в церковный двор герцог и герцогиня задержались поджидая остальных. Айлентина увидела, как лорд Мюррей выводит заботливо и бережно из церкви свою жену леди Мелису, мать Ингрейн, самой младшей из девушек ставших сегодня монахинями.
– Милорд, я пойду к леди Мелисе.
– Сказала Айлентина мужу.
– Конечно.
– Согласился Седрик.
Обе матери обнялись и замерли, безмолвно понимая чувства друг друга.
– Я так ждала, что моя Ингрейн обернется уходя за монастырскую решетку, а она даже не оглянулась!
– Всхлипывала леди Мелисса.
– Я тоже ждала этого, дорогая леди Мелисса. Но у них теперь другая жизнь, они ее сами выбрали.- Вытирала слезы Айлентина.
– Мы ведь не отдавали Ингрейн в монастырь насильно, потому, что у нас денег нет на ее приданное.
– Сокрушалась леди Мелисса.
– Эллис тоже с одиннадцати лет решила стать монахиней. По решению отца она пять лет ждала этого дня.
– Вздыхала Айлентина.
Видно было, что лорд Мюррей тоже тяжело переживает уход дочери в монастырь. К нему подошел Седрик и вдвоем они решили, что пора увозить своих жен, пока они не залили слезами весь церковный двор. Еще раз обнявшись на прощание обе дамы условились, что через месяц приедут в монастырь, проведать дочерей.
Оказавшись в карете Айлентина даже не сразу заметила, что Седрик не поехал верхом, а сидит рядом с ней, так она была погружена в свои переживания. На коленях у нее стояла заветная серебряная шкатулка. В ней было самое дорогое из ее прошлой жизни. Прядь черных волос Ричарда, прядь каштановых волос Николаса и теперь шелковый локон Эллис. Айлентина коснулась пальцами руки мужа.
– Милорд, я благодарю вас за исполнения обещания.
– Тихо поблагодарила она.
– Могло ли быть иначе, миледи?
– Седрик был серьезен.
– Я же понимаю, как это важно для вас.
– Да, милорд.
– Голос Айлентины дрогнул.
Сейчас, когда не было вокруг никого из посторонних и не надо было сдерживать себя, она дала волю слезам. Она не рыдала в голос, не причитала. Она просто откинулась на заднюю стенку кареты и закрыв глаза молча плакала, ничего не чувствуя и не ощущая. Седрик с сочувствием смотрел на жену, но ничего не мог сделать. Чтоб хоть как то поддержать ее, он обнял ее рукой за плечи и притянул к себе. Она даже этого не заметила.
Карета подъехала к замковому крыльцу, Седрик помог выйти жене. Фелисити и Фелони помог старший брат. Прижимая серебряную шкатулку к груди Айлентина поднялась к себе наверх. Седрик сопровождал ее до самой двери спальни, где оставил с камеристками. Ни к обеду, ни к ужину Айлентина не выходила из комнаты. Никто не знал как она провела ночь. Но на утро это была, как обычно уверенная в себе хозяйка замка, разве только грустная очень. И жизнь в замке пошла, как обычно.
Седрик с сыновьями тренировался в Рыцарском дворе, когда увидел, что во двор ввели оседланного коня Айлентины и кобылу Меган. У верхних ворот уже ждала стража под командованием Берга.