Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3
Шрифт:
– Согласен, – кивнул Купер. – Теперь это возможно – благодаря Джорджу.
– Тогда мы остаемся, – сказал Энди. – Но если мы решим, что сделали неправильный выбор… если кто-то из нас так решит, мы вам скажем об этом и уйдем. Мы больше ни перед кем не в ответе, только перед собой.
Купер лишь коротко кивнул.
– Надеюсь, вы никогда не придете к такому решению, – сказал он. – Вы оба мне очень нужны.
Джейн улыбнулась. Все облегченно заулыбались ей в ответ. Энди шагнул вперед:
– И вот еще что…
– Да? – откликнулась Юдифь.
– Мы хотим пожениться. – Все дружно начали
Наступило напряженное молчание. Потом Купер просто взмахнул рукой:
– Ладно.
Мадлен встала и расправила юбки.
– У нас найдется что-нибудь, чтобы поздравить жениха и невесту?
Энди широко улыбнулся и снова обнял Джейн за плечи:
– Я так счастлив, что мне хватит и воды из колодца.
– Думаю, у нас есть кое-что получше! – воскликнула Юдифь и отдернула занавеску, отделявшую кухню. – Да, вот оно! – крикнула она из кладовки, а потом вышла оттуда с улыбкой. – Вы, джентльмены, слава Богу, не допили персиковый бренди Уэйда Хэмптона.
Она налила всем по нескольку капель, и спокойная, дружеская беседа возобновилась. Джордж поднял банку из-под варенья, поздравляя Энди и Джейн:
– Я желаю вам обоим всего самого лучшего. Вам здесь придется нелегко, во всяком случае в ближайшем будущем. Но, мне кажется, на Севере было бы не легче.
– Знаю, – с легкой грустью ответила Джейн. – Черные лица почему-то пугают белых. Ну, тут уж ничего не поделаешь. Мы пройдем через это. Вы боролись за то, чтобы освободить нас, майор Хазард, так что теперь борьбу должны продолжить мы сами. Думаю, впереди еще много сражений, до того как белые люди начнут просто признавать нас.
За ее словами наступило неловкое молчание; Купер нахмурился, а Билли мысленно признал, что Джейн права. Стоило лишь вспомнить собственные взгляды двухлетней давности. И хотя война закончилась, он разделял уверенность своего брата в том, что другая война еще только начинается.
Глава 140
«СНОВА АТКРЫТЫ!» – было написано на криво висевшей вывеске над большим бревенчатым домом сразу за Голдсборо в Северной Каролине, куда Чарльз добрался как раз перед наступлением темноты. Было непривычно холодно для мая, да еще час назад начался дождь, и Чарльзу пришлось надеть свое пончо.
Ниже большой вывески висело объявление поменьше: «Бангноты Конфидирации сдесь с гордостю принемают!» У Чарльза по карманам рубашки и штанов было рассовано девять сотен таких долларов – его жалованье. Он искренне пожалел человека, который пытался продолжать свой бизнес, из простой гордости принимая ничего не стоящие бумажки, но готов был поддержать гостеприимство этого безумца. К тому же ему совсем не хотелось снова ночевать под открытым небом, тем более под дождем, и шарить по заброшенным садам или курятникам в надежде стащить что-нибудь съестное.
Чернокожий парнишка увел его мула, пообещав хорошенько вычистить и накормить его. Чарльз вошел в зал придорожной таверны – унылое серое местечко, где разговаривали или лениво переставляли по доске
Чарльз заказал виски, тарелку жареной баранины и купил у хозяина сигару. Заметив выставленные на продажу несколько ржавых ружей и старых ящиков с боеприпасами, он с радостью увидел в одном из них патроны для своего кольта и тут же купил все за пятьдесят долларов Конфедерации.
Пока он ел, сверху, из комнат для постояльцев, с шумом спустился мужчина лет сорока. Он потер руки перед очагом и огляделся вокруг, явно ища компанию.
Чарльз старательно отводил взгляд, но разговора избежать не удалось. У мужчины было розовое лицо, поседевшие раньше времени кудрявые волосы и страдальчески изогнутый рот. Он представился как Мордекай Вудвайн, разъездной торговец Библиями и христианскими брошюрами.
– Очень надеюсь, что скоро дела наладятся, – сказал он Чарльзу. – В последние пару лет было совсем плохо, никто ничего не покупал. Как же я теперь ненавижу разъезды! Вокруг стало столько этих наглых свободных ниггеров. Но я работаю во славу Господа, так что, наверное, не должен жаловаться. – Несмотря на эти слова, вид у него был несчастный.
Не дожидаясь приглашения, он сел рядом с Чарльзом, спросил, как его зовут и служил ли он в армии.
– Да, служил. Разведчиком в кавалерии Хэмптона.
– В кавалерии! В Откровениях много говорится о лошадях. «И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя „смерть“; и ад следовал за ним». – Чарльз хмуро смотрел на него сквозь сигарный дым, а торговец воздел указательный палец к небу и нараспев продолжил: – «И дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором, и зверями земными…»
– Прямо как о нашей службе написано, – с нарочитой грубостью перебил его Чарльз. Ему хотелось придушить этого болвана за то, что он напомнил ему о Бедовом, но торговец все не умолкал:
– Мой кузен Флетчер тоже служил в кавалерии, на западе. Раньше-то он сражался с Бедфордом Форрестом, вот, скажу я вам, настоящий южанин, так и не принял всю эту свободу для ниггеров. Так вот, Флетчера моего захватили в плен, и знаете, что дальше случилось? – (Чарльз встал из-за стола, не желая слушать продолжения, но все равно услышал.) – Ему предложили выбор: тюрьма или кавалерия янки. Правда-правда, его отправили в какой-то полк на равнинах, драться с индейцами. Говорят, там полно наших парней. Их еще называют оцинкованными янки. – Он наклонился вперед с видом заговорщика. – Понимаете, в чем смысл, да? Железо покрывают цинком, чтобы защитить его от коррозии, но ведь оно все равно остается железом. Так и конфедерат в синем мундире все равно остается конфедератом…
– Я знаю, что такое «оцинкованный».
– О… ну да… я просто подумал, вдруг вы не знаете. Ну, все равно, если очень захотите остаться в какой-нибудь армии, лучше это помнить. Если вы, конечно, готовы служить с людьми, напустившими на нас эту чуму равноправия. Я бы не смог. Кишки бы выблевал, извините за грубость, но не смог бы.
– Конечно, – кивнул Чарльз, уже едва сдерживая ярость. – Значит, оцинкованные янки. Да, стоит об этом подумать. Скажите, мистер Вудвайн, а в каких частях служили вы?