Север помнит
Шрифт:
Ты и я. Слова звенели у него в ушах, словно в насмешку. Когда пришло время, она была мертва. Сандор зажмурился. Ему пришлось прерваться, пока к нему не вернулось самообладание. Тогда он снова принялся за дело, а завершив его, остановил кровь обрывками своей рясы. Ему пришлось напрячь все силы, он едва мог наступать на больную ногу, но наконец ему удалось поднять Неведомого на ноги. По крайней мере, на две передних и одну заднюю.
– Идем, мальчик, - дрожащим голосом пробормотал Сандор. – Впереди долгий путь.
Неведомый заржал, ткнулся мордой Сандору в обгоревшее ухо, и они вдвоем поковыляли прочь из рощи. Но быстро
Значит, по дороге. Сандор попытался было отговорить себя от очередного безрассудства, но не смог. Он покрепче ухватил поводья и, не оглядываясь, вместе с Неведомым начал спускаться с холма.
Следующие несколько дней тянулись медленно-медленно. Сандору удалось пересечь Трезубец, притворившись раненым нищим бурым братом, что было не так уж далеко от истины. Правда, его обман едва не раскрылся, когда перевозчик попросил его прочесть молитву, чтобы благословить их путь. К счастью, Сандор во время своего пребывания на Тихом острове посетил достаточно служб, чтобы произнести нечто более или менее связное, и, похоже, паромщик ничего не заподозрил. Неведомый был так изнурен своими ранами, что ни разу ничего не выкинул, и перевозчику, казалось, даже жаль было расставаться с ними.
– Ты ведь не собираешься ехать в столицу, друг? – спросил он, высадив их на южном берегу. – Там все пылает, а если нет – так скоро запылает. У тебя крепкая спина и широкие плечи. Может, ты и нищенствующий брат, но я готов поспорить, что ты неплохо управляешься с мечом. Оставайся с нами. Нынче каждому нужен товарищ, готовый постоять на дозоре, пока ты спишь.
Сандор покачал головой. Он припомнил, что в Дарри должен быть рынок, а он уже и так потратил много времени. Но он не собирался жалеть о том, что сделал.
– Нет, - ответил он, как всегда, резко. – Я еду на юг.
– Выпью за ваш помин, сир. – Паромщик ловко поймал монеты, брошенные Сандором, - ему повезло, что он не сказал «сир» раньше, а то бы ничего не получил, - и поплыл на другой берег. Ну что ж, обратной дороги нет.
В Дарри и правда был рынок, но лошади стоили вдвое дороже, чем Сандор мог заплатить, а его попытки сбить цену были встречены с презрением и недоверием. Нынче не то время, чтобы проявлять щедрость, ведь есть нужно всем, так что Сандору пришлось согласиться на сделку, которая в других обстоятельствах сошла бы за грабеж среди бела дня. Если он отдаст Неведомого вместе со всеми драконами и половиной оленей, то получит самого лучшего жеребца на рынке – ну, насчет «самого лучшего» торговец погорячился, но конь
– Продашь моего коня, и я разыщу тебя даже в седьмом пекле, - посулил Сандор, швырнув на стол деньги. – Кстати, чтоб ты знал, он откусит голову любому, кто попытается его увести, так что не советую выставлять его на продажу. Если будешь хорошо за ним присматривать и никому не продашь, я заплачу тебе сотню драконов. Выбирай. Надеюсь, ты не такой тупой, как выглядишь.
Торговец лошадьми, действительно, с виду был толстый и глуповатый увалень, но, судя по всему, только с виду. Он холодно кивнул.
– Посмотрим, сир.
Хватит уже называть меня сиром! Сандор собрался было рявкнуть на торговца, но понял, что слишком устал, чтобы впустую сотрясать воздух. На прощанье он скормил Неведомому яблоко и кусок сахара и снова обозвал себя идиотом за то, что не в силах вымолвить ни слова. Он швырнул торговцу еще одного оленя, просто чтобы посмотреть, как тот кинется поднимать монету, и сел на нового коня. Если ехать по Королевскому тракту, через неделю он доберется до Королевской Гавани и увидит, в осаде столица или пока нет.
Жеребец оказался не так уж плох, не хуже любой другой лошади, и вскоре Сандор быстро скакал на юг. После долгих блужданий по окружным дорогам он уже и забыл, что такое скорость. Сандор привык к Неведомому, и ему приходилось все время стегать своего нового коня поводьями, когда тот замедлял бег или пытался сойти с дороги. Этот жеребец был выучен скорее для прогулок - не то что Неведомый, боевой конь, привычный к быстрой езде, к долгим путешествиям, единственный друг Сандора во всем белом свете. Но жаловаться не приходилось. Его жизнь и смерть наконец принадлежали ему одному. Теперь он сам себе хозяин. И так будет до самой смерти.
Через шесть дней пошел снег. Сандор всего один раз видел снег так далеко на юге, когда был совсем маленьким, - одно из немногих счастливых детских воспоминаний. Он играл, бегал, визжал от радости и строил снежные замки вместе с Алиенор. Это случилось еще до того, как он обгорел, значит, тогда ему было не больше четырех лет, и воспоминание было таким нечетким, что казалось всего лишь сном. Но на этот раз его наполняли не горечь и боль, а радость, которую он чувствовал тогда. Может, скоро свидимся, сестренка. Интересно, есть ли на том свете снег, подумалось ему. Все ж лучше, чем огонь.
Наконец вдали показался город, окутанный туманом, дымом и снегом. Шпили Красного замка упирались в низкие облака. Даже отсюда Королевская Гавань казалась настороженной, готовящейся к обороне, но все равно уязвимой, и это зрелище пробудило неприятные воспоминания. По крайней мере, проклятая река не горит. Если прибавить скорость, можно к вечеру добраться до городских ворот. Сандор надеялся, что ему удастся затеряться в толпе беженцев. Его не радовала перспектива застрять в неспокойной, голодающей столице, ожидая, когда сюда с огнем и мечом заявится еще один претендент на трон. Но это все лучше, чем ждать его в открытом поле, под высокими городскими стенами. Эти стены еще никому не удавалось проломить. Этому так называемому Эйегону никогда не взять город, если у него нет под рукой великанов.