Сейф дьявола
Шрифт:
— Йозеф, в таком состоянии ты не можешь работать.
— Не беспокойся, все будет нормально. — Он глубоко затянулся и закашлялся.
— Отвык уже, — улыбнулся Бенедикт, но улыбка получилась такой, какой одаривают посетителей страховые агенты или с какой дикторы телевидения смотрят в телекамеру.
— Ничего, скоро опять привыкну, — пообещал Румл, как только справился с кашлем.
— Не понимаю, зачем тебе опять привыкать. Радуйся, что бросил. Я это пытался сделать по меньшей мере раз двадцать, и всякий раз не выдерживал.
— Что ты обо мне думаешь?
— Знаешь, Йозеф, мне твои недомолвки надоели, скажи прямо: что случилось? В семье что-нибудь? Со здоровьем плохо? Разве можно работать в таком состоянии? Ведь у тебя руки трясутся как у старика!
— Это пройдет. Помнишь Вашека Верку? Руки у него всегда тряслись как с перепоя. Никто бы никогда не поверил, что он — пиротехник. Но он им был, и притом отличным. Как только он начинал работать со взрывными устройствами, руки у него сразу переставали трястись и становились как клещи…
— Йозеф, не заговаривай мне зубы. Что случилось?
— Страшно даже говорить об этом вслух.
— Что-нибудь с семьей?
Гумл утвердительно кивнул.
— С Марцелой?
— Нет, с Иваном.
— Неужели натворил что-нибудь похожее на то, что сын Мярека?
— Нет, конечно. Точно я еще не знаю, что с ним, но вчера он должен был возвратиться с отрядом студентов-альпинистов из Италии и…
— Не вернулся?
Гумл кивнул в ответ:
— Они на час остановились в Линце. Он вместе с каким-то парнем из их группы пошел пройтись по городу и к указанному времени не вернулся. Группа уехала без них. Но ведь если бы они хотели эмигрировать, то забрали бы свои вещи, а так — все осталось в автобусе!
— Пока ничего страшного не нахожу. По-видимому, они просто опоздали к отъезду. Когда ты об этом узнал?
— Вчера вечером, когда звонил домой. Марцела рассказала.
— Почему же ты к ней не поехал?
— Я сначала хотел, но потом решил, что буду там абсолютно бесполезен.
— Как, впрочем, и тут.
— Не говори глупостей! Этот подземный сейф я сам открою, понимаешь, только я, я никто другой! Я загадал, что если мне удастся открыть этот сейф дьявола, то с Иваном все будет в порядке и он вернется домой.
— Опомнись, Йозеф! Тебе ведь не двадцать лет, чтобы давать такие глупые обеты. Они больше к лицу двадцатилетним влюбленным, чем саперам. К добру это не приведет.
— Индржих, если ты еще считаешь меня другом, дай возможность довести дело до конца. Мне необходимо убедиться в том, что и в таком состоянии я кое-чего стою…
— Знаешь, Йозеф, проверять свои способности в такой обстановке — слишком большой риск. Это может привести к тому, что результата ты уже не узнаешь.
Подполковник Гумл отбросил недокуренную сигарету и вытянул руки перед собой. И хотя кончики его пальцев еще немного дрожали, это уже выглядело не так, как несколько минут назад.
— Ты видишь, полный порядок! Ну, почти порядок! А через час я вообще буду чувствовать себя отлично.
— Успокойся, пожалуйста, время у нас еще есть. Посмотришь, как будешь себя чувствовать. В
— Идет… Индржих, я не могу сейчас отступить, иначе я все проиграю. Ты же знаешь, если человек уступает, он проигрывает…
— Отдохни, потом увидим…
Часов в одиннадцать оба пиротехника и поручик Рихтермоц подъехали к скале. С ними были четверо саперов и необходимые инструменты. Солдаты сразу начали копать яму для подрыва снятых мин. Капитан Бенедикт внимательно осмотрел вход в подземелье.
— Дьявольский ребус, — произнес он задумчиво.
— Лучше скажи — сейф дьявола, — уточнил Гумл. — Ты посмотри, как они все продумали: чтобы открыть дверь, необходимо открутить восемь болтов, а по крайней мере один из них соединен с взрывателем внутри тайника. Если там спрятаны боеприпасы, то все вокруг так разнесет, что не успеешь оглянуться.
— Что ты предлагаешь?
— Попробовать проникнуть под дверь через боковую стену. Мне достаточно маленького отверстия, чтобы просунуть руку и отсоединить все провода, соединяющие дверь со взрывчаткой.
— Понятно. У меня только одно уточнение. Бетон долбить буду я, а не ты.
— Ты опять за свое! Сначала продолбишь бетон, а потом, прежде чем позвать меня, отсоединишь провода. Пойми, дружище, я все продумал и попытаюсь сам это сделать.
— Ты все такой же упрямый!
— Да уж, такой. Товарищ поручик, оставьте мне инструменты, а сами вместе с товарищем капитаном обследуйте местность вокруг скалы. Надо обнаружить старую дорогу и возле нее другой вход. И солдат возьмите с собой… Возможно, они делают абсолютно ненужную работу. Если тут произойдет взрыв, яма будет такая, какую им за полгода не вырыть.
— Я вижу, ты сегодня склонен к черному юмору.
— Точно…
— Ладно, Йозеф, ни пуха ни пера! Мы поищем вход в подземелье с другой стороны скалы.
Вместе с капитаном Бенедиктом ушел и поручив Рихтермоц со своими саперами.
«Упрямец», — без конца повторял капитан Венедикт, на что Рихтермоц только улыбался. Поручик симпатизировал Гумлу и сейчас был рад, что именно он начал разминировать вход. Но он и представления не имел, что творилось в душе подполковника.
После их ухода Йозеф Гумл несколько минут в раздумье перебирал инструменты, выбирая самый большой пробойник. Вскоре он уже держал кувалду в правой руке и приноравливался ударить ею по бетону.
Никто из находившихся в месте, названном Барсучьей норой, не следил за временем. Все внимание было обращено на то, как продвигается работа у Гумла.
А она шла своим чередом. Медленно, сантиметр за сантиметром пробойник углублялся в стену. Хотя полуденное солнце скрылось за облаками, Йозефу казалось, что он все еще купается в его лучах. Рубашка на нем стала мокрой от пота, хоть выжимай, но он продолжал работать, не давая себе ни минуты отдыха. У него уже не было страха перед смертоносным механизмом, скрывающимся где-то здесь, в подземелье. Он был уверен, что сейф дьявола откроет.