Шекспир, рассказанный детям
Шрифт:
— Дорогой мой господин,— сказал наконец Адам,— я умираю с голоду и не могу идти дальше.
Затем, простившись с Орландо, он лег на землю в полной уверенности, что это место будет его могилой. Орландо видел, что старик действительно едва жив, и старался всячески ободрить его.
— Веселей, старый Адам. Пусть твои усталые 2
члены немного отдохнут. Но прошу тебя, не говори, пожалуйста, ничего о смерти.
Оставив его под деревом, Орландо пошел искать пищу. Случай помог ему попасть в то место, где жил герцог, который в это время собирался обедать со своими друзьями и сидел под тенистыми деревьями,
— Не смейте брать ни куска из этих кушаний, они принадлежат мне! — вскричал он диким голосом.
— Что побуждает вас быть таким дерзким: привычка к дерзости или же отчаянное положение? — спросил удивленный герцог.
— Умираю с голода,— отвечал лаконично Орландо.
— В таком случае, прошу вас садиться вместе с нами обедать,— сказал герцог.
Услыхав это вежливое приглашение, Орландо покраснел от стыда при мысли, что позволил животным инстинктам взять перевес над высшими, благородными силами души.
— Прошу вас, простите меня,— сказал он.— Я думал, что в этом пустынном лесу все дико, и потому, встретив вас, принял такой дерзкий, повелительный вид. Но господа, все вы, сидящие под таинственной тенью этих деревьев, если испытали в своей жизни счастье, если жили когда-нибудь в местах, где раздаются звуки колокола,— звуки призывные к молитве, если иногда с ресниц ваших падали слезы, если, наконец, вы приучили себя сочувствовать ближнему, то, умоляю вас, войдите в мое положение и сжальтесь надо мной.
V
J
— Это правда,— отвечал герцог.— Мы знали лучшие дни, и хотя теперь живем в диком лесу, но прежде жили в городах, где звон колокола созывал нас на молитву. Мы сиживали за столом порядочных людей, и сострадание к несчастным не раз вызывало слезы на глаза наши... Просим вас, садитесь с нами и подкрепите свои силы нашим обедом...
г
— Но господа,— сказал Орландо,— голод и усталость так ослабили мой мозг, что я забыл, что не один терплю их. Недалеко отсюда я оставил дряхлого старика, из любви ко мне последовавшего за мной в это тяжелое путешествие. Голод и усталость подействовали на его отживающее тело несравненно тяжелее, чем на мое. Позвольте мне, прежде чем принять участие в вашем обеде, сходить и привести его сюда.
Герцог одобрил его желание и обещал дожидаться его.
Орландо побежал к старику, как лань, стремящаяся накормить своего детеныша, и скоро вернулся, неся Адама на своих руках.
— Сложите вашу почтенную ношу,— сказал герцог,— и будьте гостями.
Когда старика накормили, он ожил, развеселился. Силы и здоровье вернулись к нему снова.
Узнав от Орландо, что он сын старого друга, герцог принял его под свое покровительство, и с этих пор Орландо и старый Адам жили вместе с герцогом в Арденском лесу.
Все это случилось с Орландо вскоре после того, как Ганимед и Алиэна прибыли в лес и купили там дом пастуха. Выходя
J
любовные стихи, обращенные к ней же. Долго они не догадывались, что бы это значило, но, встретив в лесу Орландо, они поняли все. Орландо же, не подозревая, что под костюмом Ган имела скрывается прекрасная принцесса Розалинда, продолжал вырезать ее имя на деревьях и развешивать любовные стихи к ней своего сочинения. Встретившись с Ганимедом и всмотревшись в его лицо, он нашел его очень приятным и заметил большое сходство с обожаемой им Розалиндой. Вся разница была в манерах и обращении. Гани-мед в разговоре принимал на себя тот резкий тон, который так обыкновенен в юношах, когда они находятся в переходном возрасте. Он очень остроумно и насмешливо рассказал Орландо об одном любовнике, который часто посещает их лес и портит деревья, вырезая на коре имя какой-то Розалинды, и который также развешивает на боярышнике и ежевике стихи, обращенные к ней же.
— Если бы,— сказал Ганимед в заключение,— я нашел этого любовника, я посоветовал бы ему, как вылечиться от этой любви.
Орландо признался, что он и есть этот любовник, и попросил у него обещанного доброго совета.
Лекарство и совет, предложенный Ганимедом, состояли в том, чтобы Орландо приходил каждый день в домик пастуха.
— Там,— сказал Ганимед,— я буду разыгрывать роль настоящей Розалинды, а ты ухаживай за мной как за настоящей Розалиндой. Я буду представлять, как причудливые барышни капризничают со своими обожателями. Авось это вылечит тебя от любви.
Орландо, хотя и плохо верил в действенность
j
<jEE>
' \
подобного средства, однако же согласился приходить каждый день в домик Ганимеда.
И действительно, каждый день аккуратно посещал он молодого пастуха и Алиэну, называл Ганимеда своей Розалиндой и в разговоре с ним не жалел красноречия и комплиментов. Вообще вел себя в отношении к нему как настоящий любовник. Но лечение это совсем не достигало своей цели. Любовь Орландо к Розалинде не уменьшалась. И хотя сам Орландо (не подозревая, что под одеждой молодого пастуха скрывается Розалинда) считал все это лечение простой шуткой, однако же эти ежедневные посещения были ему очень приятны, потому что давали случай говорить о страсти, которой было полно его сердце. Что же касается Ганимеда, то ему эти посещения доставляли еще более удовольствия, потому что он знал, к кому именно обращались комплименты и любовные речи Орландо.
Таким образом, время шло для них очень весело. Добрая Алиэна не мешала им разыгрывать эту любовную комедию как по доброте и расположению к Розалинде, так и потому, что сама забавлялась, глядя на притворное волокитство Орландо. Она даже не напоминала Розалинде, что ей пора открыться герцогу, о месте пребывания которого рассказал Орландо. Сама же Розалинда, зная, что отец ее здоров и весел, решилась отложить объяснение с ним до другого времени. О том, что он доволен своим положением, она узнала от самого отца при встрече с ним в лесу. Не признав в пастухе своей дочери, герцог спросил его, кто он такой, и долго смеялся, когда тот ответил ему, что он такого же древнего рода, как и сам герцог.