Шелковая императрица
Шрифт:
Безумное Облако поспешил к пожарищу.
Увидев его, крестьяне на этот раз не двинулись с места и не выказали враждебности. А Безумное Облако уверенно и спокойно вошел внутрь пылающего сарая, словно это — самое обычное дело.
— Он же сгорит! — воскликнула женщина.
— Он одержим дьяволом! — отозвался ее муж.
А старик воскликнул:
— Не смейте дурно говорить об этом человеке. Он может оказаться воплощением бога Соль Ше, защитником урожая! Посмотрите, как он идет сквозь пламя! Он ступает по углям босыми ногами. В это невозможно поверить, но бог Ше по доброте своей может усмирить пожар! Молитесь, чтобы это был он!
Безумное Облако вышел наружу с копной сена, потом снова вошел в сарай и
Мысленно Безумное Облако возблагодарил судьбу за отливавшую серебром накидку, защитившую его от жара. Он приобрел ее на рынке в Лхасе у одного индийского купца, облаченного в длинные расшитые одежды. В Китае этот волокнистый минерал, асбест, называемый еще горным льном, ценили очень высоко, так как он предохранял от пламени. Его добывали на рудниках к северу от оазиса Хами. Ходили слухи, что это — шерсть особой белой крысы, обитающей в преддверии огненного ада. Это был дорогой товар. Из него делали плащи для солдат; экипированные таким образом, те могли штурмовать стены крепостей, даже когда на них выливали сверху котлы кипящего масла.
Когда Безумное Облако вышел из затихающего пламени, крестьяне бросились перед ним лицом в пыль, твердо решив, что к ним явилось божество в человеческом обличии.
— О милостивый Ше! Защити нас! — воскликнул старик, робко прикасаясь кончиками пальцев к краю мерцающего плаща.
— Я дам вам свое благословение, но взамен вы должны передать под мой присмотр священного слона! — Безумное Облако старался как можно правильнее произносить китайские слова, соблюдая все интонации.
— Но я рассчитывал продать его на рынке! Когда я его нашел, он бродил по горам, совсем больной, сильно замерз; а как он исхудал! Вообще чудо, что он выздоровел. Я столько потратил на его прокорм и лечение! Сегодня его цена равна десяти тысячам моих годовых урожаев! — заныл крестьянин, заламывая руки.
— Перестань ныть! — яростно зашептала женщина, подталкивая мужа локтем в бок. — Мой отец прав. Если это и не бог Соль Ше, то человек, обладающий выдающимися способностями, дарованными свыше, и неизвестно, добрыми или злыми силами! А у нас нет слюны дракона, которая защитила бы наш дом от его проклятия. Если не отдать ему этого слона, на нашу голову может обрушиться лавина несчастий!
— Моя дочь верно говорит! Не следует сердить божество! — поддержал ее старик.
С горьким вздохом крестьянин дал знак сыну, и тот побежал к слону, отвязал и подвел поближе.
— Я благословляю вас и ваш дом, да будет даровано вам десять тысяч лет доброго урожая! Бог Ше обещает вам это! — торжественно провозгласил Безумное Облако, прежде чем удалиться в сопровождении белого слона.
Возвращаясь на тропу, он опасался лишь одного: что в последний момент крестьянин передумает. Безумное Облако не позволял себе впасть в эйфорию, пока не закончился этот удивительный день, а крестьянский дом не остался далеко позади. Тогда, в наступающих сумерках, он решил, что все в порядке и его не будут преследовать.
Белый слон был настоящим подарком тантры!
Только в ранней юности, когда он был монахом Малой Колесницы в Варанаси, Безумное Облако видел этих священных животных. С ними обращались лучше, чем с людьми, погонщики трогательно ухаживали за ними, тщательно мыли и хорошо кормили. Но Безумному Облаку никогда в жизни не выпадал случай вплотную подойти к гиганту, толстая кожа которого сияла белизной. Если крестьянин сказал правду — а у него не было оснований врать, — спасение слона явилось настоящим чудом. Неужели это удивительное существо и правда не кто иной, как воплощение самого бога Ганеши?
Сын
48
Шива — в индуистской мифологии бог — разрушитель и творец; Парвати — дочь Гималаев и супруга Шивы, представляет собой воплощение богини-матери Деви. — Прим. ред.
Чудесное появление на его пути белого слона тантрист счел не только знамением Будды, но и даром Шивы, Парвати, а также Вишну и Кришны, то есть указанием на его особую миссию: объединить все религии на земле в одно учение.
Вот теперь дела его пойдут на лад!
И предчувствия не обманывали Безумное Облако: когда он вышел к китайской границе в сопровождении белого слона, это вызвало всеобщее изумление и фантастические слухи, ведь там никто еще не видел столь дивное животное.
Стоило Безумному Облаку вступить в деревню, как все ее население собиралось вокруг, разинув рты и взволнованно переговариваясь, словно и вправду им довелось лицезреть живое божество, снизошедшее, чтобы проверить, правильно ли соблюдают здесь обряды и хранят ли веру. Тантрист выходил вместе со слоном на главную площадь и спокойно ждал, когда старейшины начнут подносить ему пожертвования, а стоило ему в благословляющем жесте приподнять руку, все падали ниц, принимая это как дар небес. С белым слоном Безумное Облако стремительно обогащался. Карманы и сума тантриста были теперь туго набиты золотыми и серебряными таэлями, еды он припас в избытке, а странствие его из изнурительного перехода превратилось в приятную прогулку.
Он сделался для всех неким подобием живого бога, слухи о его прибытии опережали появление Безумного Облака, так что в следующих на пути поселениях его встречали все более многочисленные толпы.
Слон оставался невозмутимым даже среди самой буйной и неистовой толпы; он поглощал неимоверные массы продовольствия, а Безумное Облако ограничивался щепоткой еды да непременными черными пастилками, жизнь без которых стала бы невыносимой. Его переполняли надежды, впервые за долгое время он вновь уверовал в свое предназначение.
Но однажды тантрист с ужасом обнаружил, что прежняя одержимость возвращается!
Он шел по узкой и унылой тропе, не выпуская из рук поводьев слоновьей упряжи, как вдруг привычный кошмар накатил на него тяжелой волной.
«Идти туда, где не ходят другие! Идти туда, где не ходят другие! Идти туда, где не ходят другие!..» — поедавшие разум монотонные слова вновь бились в его голове, повторяясь снова и снова. По правде говоря, эта фраза никогда не переставала вгрызаться в его сознание, но сейчас обрушилась в полную силу. Он продолжал брести вперед, без определенной цели, как шел уже многие недели, с момента трагической сцены, завершившейся гибелью Буддхабадры. Он уже не отличал одно поселение от другого. Куда он идет?