Шторм
Шрифт:
Обхватив губами один из них, я нежно посасывал затвердевшую вершинку, прежде чем укусить ее зубами и глубоко втянуть в рот. Блэйкли застонала, ее тело задрожало, когда она выгнула спину, выглядя чертовски сексуально.
Я проделал то же самое с другим соском, в то время как мои руки скользили по ее телу, чтобы расстегнуть лифчик. Со звуком отпустив ее сосок, я поцеловал каждую вершинку, а затем поднялся на ноги. Я смотрел в ее затуманенные страстью глаза, пока стягивал ткань вниз через руки, бросая ее на пол. Затем я обхватил ладонями ее ягодицы и наклонил голову, чтобы снова
Блэйкли несколько минут сжимала мои бицепсы, но затем неуверенно переместила руки мне на грудь, играя с краями моей жилетки.
— Гидеон? — прошептала она мне в губы.
Я отпустил ее губы и запрокинул голову, глядя на нее сверху вниз.
— Да, детка?
Я улыбнулся, когда на ее щеках появились розовые пятна. Ей придется попросить меня о том, чего она хочет.
— Ну, эм… на самом деле, это несправедливо, что на мне нет футболки, а на тебе все еще так много одежды.
Моя улыбка стала шире, и я подмигнул ей.
— Звучит справедливо. И что ты собираешься с этим делать?
Она покраснела еще сильнее, одарив меня милым взглядом. Затем она медленно вздохнула, расправила плечи, и ее глаза наполнились решимостью. Мне нравилось, что она изо всех сил старалась не быть застенчивой и робкой. Но мне так же нравилась ее милая невинность. Эта девушка… она была всем. Всем, чего я только мог желать, и даже большим, чем я мог себе представить.
Где-то в глубине души я уже знал, что люблю ее, но никогда не признавался в этом даже самому себе. Я не знал, что такого особенного было в этом моменте — он казался немного странным для такого судьбоносного откровения, — но когда очаровательная ухмылка появилась на ее губах, а ее руки смело вцепились в мой жилет, это обрушилось на меня, как тонна кирпичей
Я и так был одержим Блэйкли, одержим желанием заявить на нее права и обладать ею. Но когда правда обрушилась на меня, и я понял, как сильно я люблю ее, это только усилило все чувства. И, блять, я умру, если не войду в нее в ближайшее время.
Она стянула мою жилетку с плеч, затем просунула руки под футболку и приподняла ткань. Когда обнажились мой пресс и грудь, ее глаза расширились, а рот сложился в маленькую букву «О».
Я стянул футболку через голову и отбросил ее, прежде чем мои руки потянулись к пуговицам на ее шортах. Но мои движения замерли, когда я взглянул ей в лицо. Ее взгляд блуждал по каждому сантиметру моей обнаженной кожи, и, когда она облизнула губы, мне пришлось сдержать мучительный стон. Мой член так набух, что молния на штанах впивалась в ствол.
Затем ее взгляд упал на весьма внушительную выпуклость в моих джинсах, и она ахнула.
— Святые угодники. Ты… э-э…. действительно… большой.
У меня вырвался стон, и я на мгновение зажмурился.
— Детка, ты не можешь говорить мне такое дерьмо прямо сейчас. Я едва держу себя в руках.
— О, прости.
Я взял ее за руки и переплел наши пальцы, нежно сжимая их, чтобы привлечь ее внимание.
— Тебе не за что извиняться, детка. Я не хочу, чтобы ты что-то скрывала от меня. Но в твой первый раз я должен
Она нервно прикусила губу, еще раз взглянув на доказательство моей потребности в ней. Я поднял ее руки и отпустил, прежде чем попросить ее сцепить их у меня за шеей. Эта поза заставила ее придвинуться ближе, пока она не оказалась прижатой к моему телу.
— Я не собираюсь врать тебе, детка. Я крупный парень, и это будет нелегко. Мы будем двигаться медленно, — я поднял руки, чтобы обхватить ее лицо, и уставился прямо в ее глубокие синие омуты. — Но сегодня ночью я буду претендовать на тебя, Блэйкли. Я сорву твою вишенку, наполню тебя своей спермой и сделаю тебя своей.
Я не дал ей возможности ответить, снова накрыв ее рот своим. Слегка согнув свои ноги, я подхватил ее под бедра и приподнял, затем обернул ноги Блэйкли вокруг своей талии. Осторожно, я повел ее к кровати. Добравшись до нее, я наклонился вперед, и мы упали на матрас.
Она заворчала, когда я убрал ее ноги со своей талии.
— Терпение, детка, терпение.
Скользя губами по ее горячей, шелковистой коже, я спускался вниз по ее телу, пока не оказался на коленях на краю кровати. Я расстегнул ее шорты, запустил в них пальцы и стянул нижнее белье с нее.
Я осторожно раздвинул ее ноги и переместился так, чтобы оказаться между ними, затем замер.
— Блэйкли, черт возьми, — процедил я сквозь стиснутые челюсти. — Ты, блять, бритая.
— Эм… ну… — ее щеки густо покраснели, и мой гнев усилился.
— Для кого ты это сделала, Блэйкли? — спросил я. Кто бы это ни был, он умрет сегодня ночью.
— Я…. ни для кого. Мне нравится, как это ощущается.
— Спасибо, черт возьми, — облегчение нахлынуло на меня, а голод вновь разжег страсть, согревающую меня изнутри. — Мне это нравится, детка, — сказал я ей с кривой улыбкой. — Люблю, когда между моим ртом и моей трапезой ничего нет.
Кожа Блэйкли покраснела до кончиков грудей, и я подмигнул ей, прежде чем закинуть ее ноги себе на плечи.
Запах ее сладости, смешанного с возбуждением, заставил мой член чуть не лопнуть, и я быстро расстегнул джинсы и высвободил его, чтобы получить хотя бы небольшое облегчение.
Большими пальцами я раздвинул ее складочки и застонал от этого зрелища.
— Черт, детка. Посмотри на эту прелестную киску. Розовую и набухшую. И такую чертовски влажную для меня, — промурлыкал я, проводя пальцем по ее промежности, поднося его к губам и посасывая. — Это все для меня, не так ли, Блэйкли?
— Да, — прошептала она.
— Это мое, — проворчал я, прежде чем наклониться и слегка провести кончиком языка снизу-вверх. — Кому это принадлежит, детка?
— Тебе, — выдохнула она, приподнимая бедра в поисках моего прикосновения.
— Только мне, — прорычал я, просунул руки под ее попку и поднес ее сочный центр к своему рту. — Только мне. Никто другой не приблизится к моей киске.
— Гидеон, — выдохнула Блэйкли, когда я, наконец, облизал ее своим плоским языком, прежде чем провести кончиком по ее клитору и опуститься обратно.