Сигнал бедствия

Милютин Сергей Витальевич

Серж внимательно оглядел распухшую руку.

– А как я вчера пришел?

– Сходи к Клаусу, - коротко бросил ему Келли и опять погрузился в виртуальную реальность .

...Постучав и услышав недружелюбное приглашение, Серж осторожно отодвинул полог и зашел в вигвам доктора. С виденными Рожиным жилищами Мадлен и Харви дом Клауса разнился кардинально. Изнутри он выглядел практически как отсек корабля с сенсорными стенами и контейнерной мебелью, разве что геометрия поверхностей сильно отличалась из-за внешней формы вигвама.

Через середину дома проходил тяжелый полог до верха и от стены до стены, видимо, разделяя его на рабочую часть и приватную. Переднее помещение выглядело похоже на приемный покой больницы. В кресле перед голографическим экраном сидел угрюмый дядька с круглой лысой башкой и мускулистыми волосатыми руками.

– Здравствуйте, доктор, я - Серж Рожен, - представился Серж.

– Поздравляю, - откликнулся Клаус равнодушно.

– Вам про меня говорили, наверно.

– И что?

– Вот, - Серж протянул опухшую правую руку, - Я слышал, Вы тут всех лечите. Может и меня - за умеренную плату?

– На Пантанале я ни с кого денег не беру, - отрезал Клаус, - Показывайте, что у Вас там.

Рожин сел напротив, засучил рукав.

– С Келли бухали?
– поинтересовался Клаус, осматривая рожинскую кисть и предплечье.

– Как Вы поняли?
– смутился Рожин.

Клаус посмотрел исподлобья.

– Сильный выхлоп. Бухает тут только Келли. Корнелиус пьет. Я иногда выпиваю. Остальные дурь курят, - Клаус повертел руку Рожина так и сяк, не обращая внимания на гримасы пациента, на последних словах сделал акцент, - Патти - вовсе трезвенник.

– А чего это он?
– заинтересовался Рожин.

Клаус мельком глянул на Рожина как через оптический прибор. Вернулся к руке. Достал из контейнера в столе оранжевый шарик и приложил к внешней стороне кисти. Рожин почувствовал, как рука исчезла - вместе с болью, весом и тактильными ощущениями.

– Для человека Вашего рода занятий Вы чересчур любопытны, не находите?

'Интересно, что ему Патти про меня наговорил?' - подумал Рожин.

– Как Вам сказать, доктор? Знавал я пару-тройку человек в своей профессии, как раз из-за отсутствия любопытства угодивших в Валхаллу раньше времени, - заметил он вслух, - А, вообще - может, я хочу сюда вернуться и в общину вступить? Надо же мне знать, кто таков местный босс, и как тут, вообще, дела?

Последние слова Клауса явно развеселили. Доктор потер глаза обеими руками.

– Патти - идейный ньюхип. Не просто - дитя цветов, как остальные, а идеологически загруженный. Хочет построить здесь новую Новую Христианию.

– Что это такое?

Клаус откинулся в кресле.

– Легенда ньюхипизма. Якобы бывший до Нью-Миддл-эйдж-крэш в центре Европы город хиппи с таким названием. Новая Христиания не входила ни в какое государство, там не действовали внешние законы, не платили налоги, не служили в армии. Жители города открыто продавали и употребляли легкие наркотики,

одевались, как хотели, делали, что хотели, любили друг друга, как хотели. Ненасилие проповедовали.

С этими словами Клаус неожиданно воткнул в сержеву руку иглу. Рожину почудилось, что он услышал треск и скрежет металла по кости. Он аж подпрыгнул.

– Ай!

– Врете, не больно Вам, - ворчливо отмахнулся Клаус.

– У Вас тут что, обычной человеческой робоаптечки нет?
– взвизгнул пациент.

– Мы тут не держим ИИ, - спокойно объяснил доктор, - Члены общины к его использованию относятся крайне негативно.

– Луддиты хреновы, - огрызнулся Серж обреченно.

– Вам про Христианию еще интересно?

Рожин злобно кивнул. Клаус откинулся в кресле.

– Так о чем я? Христианиты проповедовали ахимсу, веганство, свободную любовь, абсолютную свободу личности, анархию как устройство общества и прочие опасные и возмутительные штуки. И весь капиталистический мир ничего не мог с ними сделать.

– А с чего они жили в самом центре Европы - в конфронтации со всем капиталистическим миром? Кормил борцов кто? По-моему, фигня какая-то, - хмуро спросил Рожин, попробовав и оставив попытки пошевелить пальцами.

Клаус пожал плечами.

– Кто знает? После Второй Интернет-войны пропало дохрена информации о прежних временах. Определенно что-то такое было, но, сколько в этом мифе правды, а сколько мечтаний о будущем, обращенных в прошлое - непонятно. Факт в том, что по этой легенде как по проекту Патти и его последователи планируют построить здесь новый мир. Удовлетворены?

– Так это Имельда на своей картине Христианию изобразила?
– рискнул угадать Рожин.

Клаус помотал головой, варганя на столе из содержимого разных баночек подозрительную смесь.

– Вы про ту, где Элис в наряде минорита? Нет, это Фриско - земная столица неохиппи. Мисс Васкес любит каламбуры. Полное название города - Сан-Франциско, город святого Франциска. Элис в образе каламбурного святого вводит в священный город хиппи формика, как Франциск привел в Ассизи волка.

– Зачем он его туда приводит?

– Вы про Элиса или про Франциска?

Рожин осекся.

– Погодите. Вы сказали 'мисс Васкес'? Она имеет какое-то отношение к тем самым Васкесам?

– Да.

– Настолько близкое?

– Настолько, что мы можем не беспокоиться о незваных гостях, - Клаус попшикал из пульверизатора на руку Сержа, отчего рука слегка заблестела, - Посидите здесь спокойно пять минут, а потом - идите с Богом. Еще вечером зайдите, я посмотрю, как процесс заживления идет.

– Тогда я Вас еще спрошу.

Клаус вздохнул.

– Ну, спрашивайте.

Рожин задумался.

– Вот скажите доктор, Вы же медик?
– Клаус приподнял брови, - Я имею в виду, значит, биолог в каком-то смысле? Как Вы объясняете поведение формиков?