Сильная и независимая

Резник Юлия

— А сейчас что изменилось?

Скатываюсь по стенке на пол:

— Я залезла на страничку к Эдиковой девке. Представляешь, он соврал, что у него дела. Не приехал на игру мальчиков. А сам с ней. Нет, ладно, я… Хрен с ним, да? Но дети… Дети тут при чем, Лер?! Мне за них обидно — капец. Они же с ним остались, они его боготворят! А он врет… Так втупую врет. Я что, совсем, выходит, его не знала? Еще и Ван Клиф этой твари дарит… А мне знаешь что в начале сезона сказал? Что я сыновьям купила слишком

дорогую снарягу! — прорывает меня.

— Так, все с тобой ясно. Одно не пойму, откуда в этом уравнении греху было взяться?

— В смысле — Александру Викторовичу? Так он всегда был. Говорит, я ему давно нравлюсь.

— Постой. Какой еще Александр Викторович? Ты на свидание идешь или на прогулку с динозаврами?

— Нет-нет, ты не поняла. Он молодой. Я к нему по отчеству, потому что он вроде как тренер.

— Вроде как? — иронизирует Лерка.

— Тренер. У него Сережа с Лешкой года три уже занимаются. Ой! Он звонит… Я потом тебя наберу, ладно?!

Несусь в коридор, достаю ветровку. Я, наверное, сто раз пожалею об этом, но сейчас, кажется, Алка права — надо рубить канаты, иначе меня просто разорвет на части.

— Подъехал? Я выхожу…

Господи, а смысл? Уехать я не уеду, потому что не оставлю одних сыновей. Пригласить Кириллова к себе из-за них же не смогу тоже. Что нам остается? Перепехнуться в его тачке? Господи, да что угодно.

Вот же сволочь. Не Саша, Эдичка… Что его не устраивало? Я не пойму, что?! Где я, а где эта долбаная Ариша!

— Привет, — хриплю я, распахивая пассажирскую дверь.

— Привет, Юль. Представляешь, оказывается, мы живем совсем рядом.

— Круто, — сажусь в салон, озираясь по сторонам. — Сдай к трансформаторной будке. Там удобный карман. Поговорим спокойно.

Ага, блин, все же туда ездят поговорить!

Если Александра Викторовича и удивляет мое поведение, то он этого никак не комментирует. Делает, как прошу, ловко паркуется и гасит фары.

— Так о чем разговор, Юль? Мы же на ты, я правильно понимаю?

Я оборачиваюсь. Несколько секунд смотрю в его поблескивающие в темноте глаза и… обхватив голову руками, целую.

Глава 7

— И что, серьезно? Вот прямо пять сантиметров? Пять?! — Алка раздвигает большой и указательный палец, будто в попытке постичь, как это вообще возможно.

— Ну, или шесть. Не больше, — залпом опрокидываю в себя шот. Баром заведует Стася — наша сходка впервые происходит на ее территории, потому что изначально мы планировали поработать.

— М-да, — резюмирует Алла. — Так проблема в размере? Или в том, что наш Санек скорострел?

— Да какая разница? — истерически всхлипываю. —

То, что он скорострел, меня, напротив, спасло от позора. Ну что бы я с его пипеткой делала, если бы дело дошло до главного? А так он только в руку ее вложил и… — хрюкаю. — Кажется, у меня теперь моральная травма.

— А у него? — прячет улыбку Лерка.

— Надеюсь, что нет!

— Ты от него убежала, и второй день не берешь трубку, — мягко напоминает Стася.

— Справедливости ради, я сослалась на то, что не готова к новым отношениям, — проясняю я ситуацию.

— Ага. И поняла это, как раз когда он зафальстартил, — иронизирует Лера.

— Слушай, ну а что мне надо было сделать? Поставь себя на мое место! Знаешь, скольких сил мне стоило на это решиться? И ради чего, спрашивается?!

— Не повезло, — философски замечает Алка.

— Это точно, — киваю я. — Девочки, а мне это вообще как… засчитывать?

— Ты про что? — округляет глазищи Стася.

— Ну как же? Вносить его в список или все-таки этот раз не считается?

— Нет, конечно. Мужик в штаны кончил, а не в тебя, — пожимает плечами Алка.

— Фу-у-у! Интересно, кто вообще придумал, что размер — не главное?

— Те, у кого не очень с размером, — салютует бокалом Лера.

— Правду говорят, что после расставания нельзя тут же бросаться в новые отношения, — горячусь я, с остервенением пиля стейк.

— А еще говорят, что клин клином вышибают.

— Тут, наверное, каждый волен решать, что для него лучше.

— Проблема в том, что, не попробовав — не узнаешь.

— Ну, ты уж не гони, Юль. Тебе не отношения были нужны, а лекарство. Мелочь, а приятно, а? — толкает меня в бок Рындина. Подруги покатываются от хохота, и я неизбежно присоединяюсь к ним. Господи, вот это меня штормит! А ведь если взглянуть на нашу ситуацию с Александром Викторовичем отстраненно, ничего смешного в ней нет. Я сдуру к нему полезла, он облажался. И хоть по факту между нами реально ничего не было, кроме поцелуя и его конфуза, я понятия не имею, что делать дальше. Ладно бы это был левый мужик, которого можно влегкую вычеркнуть из своей жизни, но он же тренер моих детей…

— Хватит ржать. Лучше подскажите, как мне себя вести, чтобы он на Сером с Лешкой не стал отыгрываться.

— То есть шанса реабилитироваться ты ему не дашь?

— Смеешься?! — меня передергивает. — Нет, конечно. Об этом и речи не может быть. Забыть бы, как страшный сон. Но как тут забудешь?

— Как по мне, так ты все правильно сделала, когда сказала, что не готова. По крайней мере, ЧСВ мужика вне опасности, а остальное он уж как-нибудь переживет.

— Думаешь?

— Да сто пудов. Переключится на другую мамку.