Синдром Икара
Шрифт:
В машинном зале заброшенной гидроэлектростанции было тихо. Для того, чтобы услышать шум обмелевшей ныне реки, текущей где-то внизу, нужно было прислушиваться. Турбины давно не работали, на месте одной из них, демонтированной, зияла огромная воронка.
Почему то Стайне или тот, кто выдавал себя за него, назначил встречу именно здесь. Вайсу поступило банальное текстовое сообщение. Разумеется, с предупреждением приходить одному и так далее. Всё, как в глупом шпионском детективе.
Время ещё не вышло, до назначенного срока оставалось минуты три, но Вайс точно знал, что никто не придёт.
Из-за того, что ему придётся торчать здесь ещё как минимум час, охватило
Он подумал о Миранде. После получения от неё письма, он вспоминал о ней постоянно.
В тот раз он пришёл явно не вовремя.
Он была "не такая", причём, судя по её виду, на самом пике изменённого сознания. Она проделывала какой-то ритуал. Сидела на полу, подогнув под себя ноги, вытянув вперёд руки параллельно полу и поочерёдно поворачивая ладони вверх-вниз. Самое лучшее, что можно было сделать в этой ситуации, это развернуться и уйти. Но Ян в тот момент был зол. Даже скорее взбешён, и эта сцена подействовал на него, как дополнительный раздражитель. Миранда всё дальше уходила от него в свой особый загробный мир, рвала последние нити, связывающие её с реальностью. А Вайс ничего не мог с этим поделать. Все его попытки заканчивались полным провалом. Его любимая девушка неминуемо превращалась в некрона.
Он сделал несколько порывистых шагов к Миранде и, оторопев, остановился. Потому что она повернула к нему голову, и он увидел её лицо. Это было лицо дьявола. На губах застыла сардоническая усмешка, обнажив блестящие зубы. Кожа на щеках собралась в морщинистые складки, а в чёрных огромных зрачках застыла безумная пустота. Это продолжалось секунды две. Потом Миранда мигнула, и её лицо волшебным образом приобрело обычное выражение.
Ян вначале отшатнулся, а потом прыгнул прямо к ней. Он попытался схватить её за плечи, наивно полагая физическим образом вытащить её из этого кошмара. Но произошло обратное. Неуловимым движением Миранда вывернулась из его рук, оказалась сзади и сделала с ним нечто такое, что привычный горизонт встал вертикально. Ян плохо представлял в этот момент своё пространственное положение. По-видимому, Миранда обхватила его за поясницу, оторвала от пола и повернула вбок, как будто он был не сильным восьмидесяти килограммовым мужчиной, а невесомой куклой из папье-маше.
Дальше мир смазался снова, чтобы проявиться прямо под ним. Теперь Вайса повернули вниз лицом. Он видел выставленное вперёд острое девичье колено. Его ещё раз развернуло посредством какой-то просто животной силы, источником которой никак не могла быть хрупкая женщина. Он увидел грязный потолок. И тут же его ухнули вниз. Потом уже он понял, на что это могло быть похоже. На то, как ломают доску через колено. Только в данном случае роль доски играл его позвоночник.
В последний момент Миранда остановилась. И вместо того, чтобы услышать хруст ломающихся собственных костей, Ян увидел перед собой, очень близко, шершавую стену. Девушка просто отшвырнула его в угол, как надоедливого котёнка.
– Никогда, - почти прошипела она.
– Никогда, слышишь, не трогай меня, когда я... Не здесь!
И в этот самый момент Ян полностью, до мучительной спазматической боли, осознал, что она всё равно от него уйдёт и помешать этому не может ни одно живое существо в мире.
Камешки в руке закончились.
Ян глянул на таймер. Прошло двадцать две минуты сверх срока. Но в просторном помещении машинного зала, он, по-прежнему был единственным посетителем.
Вайс встал, помахал руками, разгоняя кровь: он и вправду промёрз до костей. Потом начал прохаживаться туда-сюда, заложив руки за спину.
Ян твёрдо решил, что отправится на Землю. И не станет никого
Пискнул сигнальный зуммер. Операция сворачивалась. Безрезультатно прождав фигуранта один час и двенадцать минут, старший группы прикрытия дал знак агенту возвращаться.
Вайс, ещё раз поправил воротник, и, ссутулившись, будто предстояло идти сквозь штормовой ветер, побрёл к выходу со станции.
30.
Исследования могут расцениваться, как акт агрессии. В частных случаях. Вайса могли поднять на смех за настолько глубокомысленное допущение. Но те, кто мог бы посмеяться над этим заявлением, никогда не были на Марине. Люди не были совместимы с этой планетой. Вся станция выглядела не просто как инородное тело, а как внедрённый нарыв, рано или поздно предназначенный лопнуть. Антитело, вызвавшее отторжение организма. И, в конце концов, обезвреженное и застывшее на коже Марины как струп.
Теперь Ян знал, что Марина живая. Она только прикидывалась мёртвой. Мимикрировала, настороженно изучала незваных гостей, расцвечивая над их головами мириады иллюминаций, подсматривая ледяными кратерами, салютуя паровыми гейзерами. До поры до времени, она ждала. Но когда гости, отбросив приличия, стали залезать ей под кожу, чтобы взять образцы, облучать жёстким излучением, чтобы определить реакции, она стала защищаться. Она вынесла предупреждение, она послала призраков, но упрямые исследователи не обратили на это должного внимания. Тогда она продемонстрировала свои скрытые таланты. Свернула время на короткий миг. Показала глупцам прыг-скок. И снова Вайс спрашивал себя - было что-то похожее у Мак-Грегора? То, что тот никогда об этом не упоминал, ничего не доказывало. Ведь и Вайс тоже хранил эту особенность Марины в секрете. Предчувствовал? Нет. Рассказать об этом - это было бы... пожалуй, как рассказать о стыдном интимном эпизоде. И получить в ответ непонимание с долей брезгливости.
Во всей этой истории на Марине было очень много странного, того, что даже после долгих размышлений никак не укладывалось в приемлемую картину.
Вайс был уверен, что между тем неожиданным обнаружением своего напарника в главном энергетическом блоке незадолго до аварии и самой аварией была прямая связь. Был ли это призрак, как тот, у границы зоны, или это был настоящий Мак-Грегор, было, как ни странно, не так важно. Важно было другое - в руках напарника тогда был ящик. Вайс помнил это совершенно отчётливо.
Официальной причиной выхода из строя реактора было признано нештатное разрушение дефлектора силового поля вследствие заводского брака. Комиссия утверждала, что из-за дефекта незначительной детали разнесло половину станции. Естественно, что доказать с абсолютной точностью теперь это не представлялось возможным. Но это была основная версия расследования. Ян помнил, что когда он читал материалы дела в этом пункте, с его губ не сходила снисходительная усмешка. Ну да, конечно! Но ведь специалистам виднее.