Синдром Икара
Шрифт:
Как и любое жизненноважное помещение на станции, главный энергетический отсек был оснащён аварийной нишей, где находилось два скафандра общей защиты.
Норматив для экстренного облачения в него составлял 40 секунд.
Вайс, ломая ногти на руках, превозмогая отчаянную боль в боку и правой ноге, задыхаясь и сипя от недостатка кислорода, влез в него почти в три раза быстрее. За шестнадцать секунд. Оставалось надеть и пристегнуть шлем.
Руки тряслись, и в какой-то совершенно жуткий для разума Вайса момент, шлем выскользнул из пальцев и едва не
Времени не оставалось совсем. Ферма, которая должна была пробить крышу, уже начала падать.
В полуметре от Вайса, на уровне взгляда, в стену, справа от ниши что-то с воем врезалось и взорвалось, разбросав сноп жалящих искр. От краткого термического воздействия волосы на одной части головы Яна тут же сгорели.
Ян в полуобморочном состоянии напялил шлем сверху и, одновременно с щёлкнувшими застёжками фиксации, крыша отсека рухнула, открывая доступ убийственной для человека маринской атмосфере.
Потом Вайс, делая мучительные глотки воздуха - он никак не мог надышаться - с широко открытыми глазами, наблюдал через забрало шлема за разворачивающимся вокруг апокалипсисом и взгляд его то и дело натыкался на человеческую фигуру, гротескно висящую на арматурах прямо посреди наступившего конца света.
Картинка смазывалась, размывалась, фрагментами терялась в белёсом тумане. То ли от клубов дыма и пыли, то ли от того, что у Яна капали из глаз крупные, опустошающие слёзы.
Но это было ещё не всё.
После разгерметизации из-за химической реакции с элементами атмосферы произошёл третий взрыв. Разрушилась главная технологическая магистраль, вспомогательные насосы и энергетический редуктор.
Ян видел, как в пространстве беззвучно родился огромный белый шар, тут же распавшийся в стороны яростными брызгами. А после внутри явилось ядовито-багровое образование, которое вспухло и поглотило всё пространство вокруг себя. Даже в защитном скафандре Вайс ощутил гигантскую силу взрыва. Его чувствительно дёрнуло в зажимах, а в забрало шлема дохнуло малиновым огнём.
Когда мгла немного рассеялась, взору Яна представился призрачный город. Остовы конструкций, похожие на фантастических зверей, замершие в самых нелепых позах. Искрящиеся обрывки силовых кабелей, свисающие там и тут, шевелящиеся, как конечности раненого мастодонта. И похоронный ветер, закручивающийся вокруг нагромождения металла маленькими очагами торнадо.
Теперь это был полностью покинутый город.
Потому что поникшая человеческая фигура тоже исчезла.
Зря Вайс шарил взглядом по развалинам блока.
Если тело его бедняги-напарника не выкинуло взрывной волной наружу, то оно наверняка сгорело дотла, оказавшись в самом пекле, там, где плавится даже металл. Сгорело, не оставив ни единого своего фрагмента, способного возвратить воспоминания о существовавшей когда-то жизни.
Поплавок чуть шевельнулся. Ян напрягся, готовясь сделать
Не везёт сегодня.
Там, на Марине, он мог погибнуть и после случившейся катастрофы. Массивные разрушения главного энергетического отсека повредили, как выяснилось, контур охлаждения резервного ядерного реактора. Такими допотопными агрегатами во времена освоения новых миров оснащали экспедиции для страховочных целей. Во время профилактики основного генератора, либо выхода его из строя, часть энергобаланса временно переводилось на вспомогательную компактную ядерную установку. Разумеется, такой реактор не мог обеспечить полного энергосодержания станции, но потянуть основные службы жизнеобеспечения ему было по силам.
К счастью, тогда, разобравшись с ситуацией, Ян успел аварийно вынуть регулирующие стержни из активной зоны и заглушить реактор. Не сделай он этого, в лишённом охлаждения реакторе возникла бы неуправляемая цепная реакция деления нейтронов, что привело бы к ядерному взрыву и полному разрушению исследовательской станции, а радиоактивное заражение распространилось бы на значительную часть планеты.
Лишившись обеих энергетических установок, Вайс остался только с автономными аккумуляторами. Ему ещё повезло, что взрывы не повредили герметичность жилого модуля. Задача выживания была сложной, но выполнимой - спасательный корабль должен был прилететь через 22 дня - Марина находилась вдалеке от обитаемого космоса.
Зато теперь у него была куча свободного времени. Он мог просто лежать в кубрике, экономя воздух и силы и смотреть в разноцветное и зловещее небо Марины. И там, в ядовито-зелёных, белёсо-голубых, блестяще-оранжевых зигзагах и молниях пытаться найти ответ на мучивший его теперь постоянно вопрос - зачем Марина дала ему этот шанс?
29.
Вайс поёжился. В это время года на Ямане было холодно и тоскливо. Из-за плотной облачности тут никогда не было видно местного солнца, поэтому над городом колонистов стояли хмурые сумерки.
Ян поднял воротник плаща, как будто это могло как-то согреть.
Вся эта суета напоминала плохой шпионский фильм. Конспирация, жучки, непрерывное инструктирование.
Хотя Вайс и был сотрудником силового ведомства, но с таким заданием ему пришлось столкнуться впервые.
Пять минут назад Ян отчётливо понял, что никто на встречу не придёт. Никаких зримых аргументов у него не было, но интуиция подсказывала безошибочно. Вся эта авральная поездка была бесполезной тратой времени.
Вайс присел на металлический радиатор валявшегося рядом кондиционера. Поднял с пола горсть мелких камушков, стал задумчиво пересыпать их из ладони в ладонь. Камушки были гладкие, приятные на ощупь. Захотелось горячего чаю.