Синдром вечного возвращения
Шрифт:
— Болезнь! — ахнул младший плащ, переглядываясь с коллегой. — Болезнь! — мгновенно взяв себя в руки, повторил он, теперь уже — многозначительно.
— Что вы имеете в виду? — сдержанно спросил Уньёктти.
— Ммм… — присущего Хабартшу красноречия как не бывало, он откровенно мнётся, как назло — не находя, что сказать.
— У них карантин! — воспользовался затруднением книжника младший плащ. — Так я знал!
— Не думаю… — вступается Уньёктти, но сотрудник безопасности и слушать его не желает.
— У них на борту болезнь! — уверенно заявляет он. — Поэтому-то объявили
— Нет, подождите!.. — возражает Хабартш, но его мнение серых плащей вовсе не интересует.
— Нужно отдать должное их честности, — решил старший из серых. — Предупредили, — говорит он, видимо, взяв версию младшего сотрудника за основу. — А ведь могли и промолчать… — вслух размышляет он.
— Ну, это уже совсем ни в какие рамки бы не влезло… — поддакивает его коллега.
— Нет же, постойте!.. — возмущается Хабартш, а Уньёктти его яро поддерживает:
— Нужно рассмотреть возможность…
— Я не рекомендую разрешать им посещение Таугана! — резюмирует серый плащ.
— Я бы даже сказал, что мы запрещаем! — вторит ему младший коллега. — Даже возможность такую не рассматривать!
— Может, не стоит так категорично, пока не разобрались? — наконец, пробился Уньёктти.
— Вот именно! — кивнул серый. — Пока не рассмотрим этот вопрос на высшем уровне, — он со значением поглядел в потолок, — я запрещаю всякое общение с объектом. За вами, Хабартш, — для пущей убедительности он ткнул пальцем в сторону опального книжника, — будет установлено наблюдение. А вы, Уньёктти… — серый плащ задумался. — По вашему поводу мы будем разговаривать отдельно! — говорит он, и Хабартшу непонятно, что он имеет в виду.
Впрочем, Уньёктти вполне в курсе, о чём идёт речь. Он резко смолк и опустил взгляд, всем своим видом выражая смирение. Вероятно, он уже имел штрафные очки в служебной характеристике или давал повод усомниться в своей лояльности, раз сотрудники безопасности так просто его заткнули.
— Осторожность превыше всего! — поучительным тоном произнёс хозяин положения.
— Да, именно так! — подтвердил его младший соратник. — Из соображений безопасности!
23. В свободном падении
— Пеленг? — не отрываясь от экрана, спросил Вальтер.
— Сорок два на тринадцать, — отрапортовал Эрнст.
Вальтер наморщил лоб, будто в уме прикидывая, где это. Подумал некоторое время, после чего глубокомысленно изрёк:
— Нормально… — можно подумать, что если бы координаты отличались, это в корне что-то поменяло бы. — Но возьми чуть в сторону… Километров на десять…
— Южнее? Севернее?
— Понятие не имею… Откуда мне знать? — огрызнулся Вальтер и недовольно посмотрел на товарища по несчастью. — Ты же снимал местность… — сказал он, имея в виду фотографии, которые Эрнст сделал во время прошлого витка. — Есть там большие водные пространства?
— Каналы, как и везде… — отозвался Эрнст.
— Ну, тогда без разницы. Главное —
— Вроде того, — Эрнст пристально вглядывается в снимки.
— Вот и отлично. Наметь точку в окрестностях города, на расстоянии километров десяти, направление уж сам выбери — как тебе больше нравится, — Вальтер усмехнулся.
Несмотря на то, что усмешка явно в его адрес, Эрнсту очень даже понравилось: после апатии на грани истерики, что охватила их сразу после отстыковки от «Артемиды», Эрнст просто безумно рад видеть душевный подъём в поведении коллеги. Приободряет и настраивает на позитивный лад, а это в их ситуации ой как нелишне.
Вот что значит — упустить момент. Когда «Артемида» отторгла резервный модуль, на обоих аппаратах, которые теперь стали независимыми, чужими друг другу, активировались рулевые двигатели. Стандартный сценарий, позволяющий при разделении разойтись подальше друг от друга: ведь риск столкновения обратно пропорционален расстоянию между объектами. Сценарий заложен в автоматику по умолчанию, и при каждой конкретной отстыковке, если она плановая, корректируется — в зависимости от поставленных задач. В целях экономии энергии, отстыковываемую часть, как правило, ориентируют в направлении её дальнейшего движения, и корабль как бы стреляет ей в сторону цели. Сам, соответственно, чуть отдаляется в противоположном направлении.
Но это при штатной отработке сценария. Вальтера же с Эрнстом «Артемида» отшвырнула внепланово и строго вниз — уж так получилась, что её хвостовой отсек в тот момент был направлен в сторону Полярии. И если б инженеры не были в совершенно не позволительном для людей их квалификации и закалки состоянии шока, то сообразили бы подкорректировать траекторию движения в первые минуты после происшествия. Или хотя бы прервали работу рулевого двигателя.
Но этого не произошло — двое заключённых в модуле, как заворожённые, будто бы со стороны наблюдали за тем, как их метнуло к Полярии.
— Они нас видят? — Вальтер глядит на экран, прикидывая положение модуля относительно выбранной для посадки точки.
— Что? — не понял Эрнст.
— Те ребята… С Полярии… С которыми мы общались — они видят нас? — с трудом подбирая слова, уточняет Вальтер.
— Хм… Да. Я их вижу, — Эрнст тоже испытывает затруднения в правильных формулировках. — Точнее — вижу сигнал от них. Значит — и они нас видят.
— Вышли им приветственное послание ещё раз.
— Зачем? — удивился Эрнст.
— Ох, Эрнст… — вздохнул Вальтер. — Если они хоть что-то понимают в небесной механике, то поймут, что мы снижаем высоту, а значит — собираемся приземляться.
— Ну да, — виновато согласился Эрнст. — На следующем витке ещё раза три вышлю — пусть готовятся к встрече!
— Вот именно! — добившись своего, кивнул Вальтер. — Только — не паникуй! — одёрнул он, заметив в движениях коллеги излишнюю суету.
Паника уже имела место, и оба опасаются её повторения. Оба со стыдом вспоминают полнейшую растерянность, которая сковала их в первые минуты после отстыковки, когда резервный модуль стремительно терял высоту околопланетной орбиты.