Синие лампы темного мира

Нартова Татьяна

Ярослав проводил Зи взглядом и уселся на отодвинутый стул. Несколько минут мы бездумно слушали прогноз погоды. Опять обещали дожди, лившие с короткими перерывами уже больше недели.

– И что теперь? – глупый вопрос, Кира.

– Ничего. – Чайник щелкнул и отключился, но мне уже не хотелось чая. – Это ужасно, противно, все во мне восстает против… но Зи прав. Мы должны приспособиться к тому, что имеем.

Глава 17

Тень - самый верный спутник человека, но даже она его покидает, когда над его головой сгущаются тучи

Ч.

К. Колтон

Безмирье

Она вошла в залу, по привычке оглядываясь по сторонам. На этот раз возлюбленного брата обуяла любовь к Средневековой Шотландии и русским художникам начала двадцатого века. Выдернутые из разных веков и стран предметы давали новые неведанные сочетания. Яркие линии и правильные геометрические фигуры супрематистских картин подчеркивали открытые дубовые балки, а дриады Малевича над огромным камином выглядели здесь намного уместнее, чем на белоснежной стене какой-нибудь частной галереи.

Сам владелец замка корпел над очередным артефактом. В свете яркого пламени блеснуло стеклышко часовой лупы. Услышав шаги, он обернулся, осторожно отложил тончайший пинцет в сторону и улыбнулся.

– Сестра, ты давно не навещала меня! Я так рад твоему визиту!

– Что это? – женщина проигнорировала упрек брата, кивнув в сторону разложенных на столе деталей.

– Да вот, Вседержитель попросил сделать часы для какой-то человеческой девчонки. Ты же его знаешь: секреты, секреты… У Верховного свои игры, у нас свои, так ведь? – подмигнул тот. – Надеюсь, та штучка, которую я достал, пригодилась?

– Не угостишь меня вином? – вместо ответа потребовала златокудрая.

 Владелец замка безразлично пожал плечами. Перед ним появилась пара серебряных бокалов и высокий глиняный кубок. Творец плеснул рубиновую жидкость в один, почти до краев наполнил второй и испытующе уставился на сестру.

Он выглядел почти подростком. Огромные зеленые глаза на смешливом лице, жиденькие светлые усики и копна такого же цвета вьющихся волос, сейчас убранных в замысловатую косу. На длинных тонких пальцах красовалось несколько перстней, а в ухе – серьга в виде крылатой лошади. Ее Творец нацепил исключительно, чтобы позлить Вседержителя, ненавидящего «эти глупые вымыслы о нас», то есть мифы и легенды всевозможных народов.

Старый брюзга, вообще, мало что любил, кроме собственной персоны и огромных рыб, которых разводил на какой-то удаленной планетке. Рыбы метали черную икру, совершенно безвкусную, а потом умирали. Больше никакого толка от них не было. Но почему-то именно эти глупые существа уже долгие тысячи лет ходили у Верховного в фаворитах.

– Неплохо, - посмаковав вино, вынесла вердикт златокудрая. – Да, ты оказал мне огромную услугу. Пресекатель вне себя от злости. Ты бы видел его лицо! Ох, я едва удержалась от того, чтобы не рассмеяться перед ним в голос. Но нет, нельзя позволять себе такую вольность. Старый вешатель не любит долго оставаться в дураках. Теперь надо еще внимательнее следить за ним.

Говоря все это, женщина смотрела прямо перед собой. Иногда на сестру находила такая задумчивость, и даже он, ее возлюбленный брат, самый близкий из всей родни, не мог понять, что творится в голове Властительницы рожденных. Но голубоглазая вдруг вся встряхнулась,

сделала большой глоток и обернулась к хозяину замка:

– Ты сам-то заглядывал в ту сферу?

– Не было нужды. Я знаю, ты никогда не просишь ради собственной прихоти. Тем более, зарийские куюна ва тента из Темных вероятностей. И все же, признаюсь, мне интересно: что на ней? Какое-то страшное пророчество? Подробная инструкция по уничтожению пожирателей света? Что?

– Хорошо, я утолю твое любопытство. Можешь накинуть еще пару золотых к той сумме, которую ты на меня поставил.

– Откуда…? – приподнял бровь юноша. Впрочем, без должного удивления.

– Прекрати! Ты знаешь, что я знаю, что всем давно известно. Кто на этот раз организовал тотализатор? Любительница заразных болячек или наш тихоня-дядюшка?

– Каплиир, - подливая еще виноградного пойла, назвал одно из забытых имен Разжигателя чувств зеленоглазый. Вот теперь его сестра замерла в подлинном неверии. – А чего ты хотела? У него свой интерес в этом деле. Начав свой спор, вы многих задели.

– Заметь, все началось не с моего вмешательства, - предостерегающе выставила ладони голубоглазая.

– Не важно. Так чего такого важного на шаре?

Женщина коварно улыбнулась, ее рот открылся, рождая несколько слов, которые юный Творец никак не ожидал услышать. Виноградная кровь ручейком потекла из опрокинутого бокала, пачкая его рукав и заливая ремешок будущих часов. Бледная кожа тут же окрасилась темно-красным, навсегда оставшись такой. Дриады укоризненно смотрели вниз, на капающие на пол сладкие капли. И только огонь в камине продолжил гореть ровным и жарким огнем.

Мир теней и тварей

«…где и поступил под начало В. С. Коганова. Учеба в академии легко давалась молодому Яну. По воспоминаниям однокурсников, он отличался великолепной памятью, всегда был дисциплинированным. Не было такого, чтобы кадет хоть раз пришел на занятия неподготовленным…»

– Ага, и потому помер в неполных двадцать девять.

Сан отложила планшетку подальше. Это сейчас капитана Нерко называют героем, а тогда, полвека назад он был обычным преступником, предателем и дезертиром. Ослушавшись прямого приказа, Ян вместе с тремя подчиненными сбежал из части, прихватив пленного кабета. Несколько дней спустя их обнаружили в одном из дешевых отелей.

Дальше историки расходились во мнениях. Кто-то считал, что бригаду Нерко сдал один из своих – единственный оставшийся в части Тимур Свиридов. Большинство все же склонялось к версии, что виной всему стала неосмотрительность самого капитана или чьи-то слишком зоркие глаза. Всегда найдется совестливый гражданин, считающий своим долгом доложить, пожаловаться, сдать.

Но факт оставался фактом. Бригаду накрыли, сам Нерко получил пулю, закрывая собой инопланетянина (о чем в обязательном порядке указывалось всеми исследователями без исключения). Мужчину пытались спасти, но тот скончался, не приходя в сознание, на операционном столе. Двоих участников побега приговорили к срокам от года до трех лет, и лишь рядовую Матвееву – влюбленную дурочку – просто выгнали из рядов охотников. Позже та вышла замуж, но брак распался через пять лет, и Вера так и осталась одинокой и никому не нужной, кроме единственного сына.