Синтез
Шрифт:
— Я слышал, — сказал Пингвин, когда Максим, вбежав в его кафе, подскочил к стойке с явным желанием выпалить кучу вопросов.
— Я сейчас… Я вот зачем пришёл. Совершенно случайно меня посетили такие вот логические умозаключения. Я в шахматах не очень, поэтому пришёл к тебе за помощью. Не знаю, при чём тут шахматы, я так сказал, но, думаю, ты всё поймёшь.
Максим достаточно быстро рассказал Пингвину всё, что только что он разложил своим друзьям о смещении времени. В конце добавил:
— Ты же был там со мной.
— Мистику всегда стараются привлечь на помощь, когда не находят других объяснений. Нет, я нисколько
— Просто Брат говорил о том, что не стоит пытаться всему искать объяснение…
— Кто? Впрочем, неважно. Не скрою, в этом всем есть нечто мистическое, но, если присмотреться внимательней, объяснить всё можно с помощью довольно-таки простых и очевидных фактов. Я дам тебе посыл, а ты уж сам додумывай. Помнишь, я говорил тебе о пути человека, о поиске этого пути, о поиске себя, о цели, и так далее? Так вот, ты, насколько я помню, находился на таком многостороннем распутье, что общий поиск себе наметил с поиска самого себя. Очистившись от внешней среды, ты осознал, что это всего лишь пыль, и сам ты собой представлял лишь ком, окутанный пылью, скользящий в сторону дуновения ветра, какие бы великие мысли не роились в твоем мозгу. Но само формирование произойти не успело, поскольку, под тем тленом, который ты решил сбросить, необходимо сначала увидеть себя, то есть, приступить к поиску себя, о чём я уже сказал. Но ведь сложно провести грань между собой где-то и собой нигде, между собой кем-то и собой никем. Ситуация может сложиться так, что одного шага не хватает, чтобы понять, что перед тобой то, что ты есть, а не то, что ты когда-то, где-то, а может и никогда, и нигде. И шанс выпадает независимо от расстояния от «тебя сейчас» до «тебя всегда». Всё зависит лишь от стремления к тому, чему может помочь шанс, даже если самого себя ты ещё не нашел. Запомни: шанс, шаг, формирование, цель. Хотя, вижу, ты понял без подачи тебе ключевых моментов. Я прав? Не стоит забывать, что какими бы одинаковыми не были люди, они разные и непредсказуемые даже тогда, когда ты уверен в каждом конкретном поступке отдельного человека, даже, если этот человек ты сам.
— Спасибо… — Максим выбежал из кафе и вернулся в отель.
— Ну что? — набросились на него все.
— Ты хотя бы предупредил, — строго заметил Гашек, — или ты забыл…
— Что забыл? — вмешалась Сара.
— Я иду на Триумфальную площадь в понедельник. Пока всё.
— Это всё, что ты узнал? — разочарованно протянул Акира.
— К сожалению, кроме Маргариты этого никто не может знать, — сказал Максим.
— Ну, ты удивил. Мне эта идея тоже пришла в голову, просто я не стал её озвучивать, — признался Кальман.
— Сара, а что ты всё время вчера подозревала? — спросил вдруг Максим. — И про этого Фархада, и ещё что-то.
— Фархад? — Сара задумалась. — А, ну да, когда ты сказал, что тебе что-то показалось в тот момент, когда он собрался бежать, мне показалось, что он как-то странно на тебя посмотрел. Ну, не то, чтобы странно, а просто посмотрел. Он же никого не видел, кроме Риты, а тут вдруг кинул взгляд. Причем, ты же ведь ничего конкретного не говорил — просто сказал, что показалось… вот. И мне показалось это странным.
— Так друзья, предлагаю быть последовательными, — объявил Гашек, — но для этой цели не стоит задним числом выискивать подозрительные детали. Одному показалось, что второму что-то показалось. Это я на всякий случай. Но этот
— Спасибо, — поблагодарила Сара Яна.
— Осталось мне напрячь всю свою внимательность и вспомнить, точнее, предположить, что же мне там показалось, — задумался Максим.
— Так, все же Фархада берем под подозрение, — отметил Акира.
— Неплохо было бы собрать всех, кто вчера был на балу и допросить, — сказал Гашек, вспомнив, как Фархад окучивал сразу пятерых девушек. — Наверняка, этот герой много где наследил. Вчера нужно было начинать.
— Ну, поезд ушёл. Что ж мы вчера не подумали? Как же так, господин капитан? — обвинила Гашека Сара.
— Не с той стороны начали, — оправдался Ян.
— Что же мне показалось? — не унимался Максим. — Я где-то его видел? Где же я его видел?
— Я попробую ещё раз позвонить Сандре. — Сара подошла к телефону.
Вдруг послышался стук в дверь. Все замерли. Максим медленно подошёл и открыл. На пороге стояла Сандра. Голова её была опущена, плечи вздрагивали в такт её всхлипываний. Она подняла голову, и взору всех предстало её красное, заплаканное лицо. Её взгляд остановился на Саре, и она мигом бросилась к ней, заливаясь слезами.
— Это я во всем виновата, это я во всем виновата! — без остановки повторяла она.
— Успокойся, успокойся, дайте воды, — пыталась успокоить ее Сара, — успокойся и расскажи нам всё по порядку.
Минут пять текли слезы, потом понемногу Сандра начала приходить в себя не без помощи Сары, и решила всё рассказать. И начала она так:
— Ренат в больнице.
— Так, так, так, подожди, — прервал её Кальман, — при чём тут Ренат? Ренат нас не интересует. Ты нас не разочаровывай.
— Я сказала ему, что Ренат ухаживает за Ритой, вот его и избили. — Сандра снова зарыдала.
— Ну, снова, — не вытерпел Гашек. — Начни всё с начала. Мы все тебя очень просим.
— Он сказал, что влюбился в Маргариту и сделает всё, ради того, чтобы с ней познакомиться поближе.
— Кто, Фархад?
— Какой Фархад? — удивилась Сандра.
— Как какой? — Кальман терял терпение. — Кто вчера перед нами плясал?
— Нет, — завыла Сандра, — я не знаю, откуда он взялся, должен был быть другой.
— Что значит, должен был быть? — Максим следующим выразил своё нетерпение.
— Так, стоп, — Гашек решил взять организацию допроса на себя, — давайте не будем мешать Сандре. Сандра, начни с самого начала. Кто такой этот «он», который влюбился в Риту? Опиши его, скажи, где и когда ты с ним познакомилась? Хорошо? А вы, друзья, не перебивайте девушку, видите, она итак слишком взволнована.
Все затихли и обратили свой взор к Сандре, не выпускавшей руку Сары.
— Это в пятницу было. Я платье себе выбирала…
— Где? — врезался Кальман. Сара бросила на него строгий взгляд. Он виновато улыбнулся.
— В «Чайке», ну, около вокзальной площади.
Все понимающе закивали.
— Вот, смотрю я, смотрю и вдруг сзади, прям рядом слышу голос такой… такой, в общем, я… в общем, говорит мне, что мне не нужно долго выбирать платье, потому что у меня такая фигура, которой подойдет любой фасон. Что моя фигура должна быть выставлена на всех модных журналах, вот. Ещё, что глаза у меня такие, что утонуть в них может каждый, что зря я теряю в таком магазине столько времени… что любой самый модный и дорогой бутик, — как только я в него войду, — обязан сразу дать мне бесплатно всё, что я пожелаю, лишь бы все знали, что именно у них покупает самая первая красавица города, что…