Синтез
Шрифт:
— Да, да, — подтвердила Сара, поглаживая по голове Сандру, испуганно переводящую свой взгляд с одного говорящего на другого, — ты сказал: «Показалось», или что-то в этом роде, и Фархад как «зыркнет» на тебя. Но, думаю, кроме меня этого никто не заметил.
— Стоп, стоп, причем тут Фархад? — не понял Кальман.
— Он побежал, и мне это что-то напомнило… А Рената «бум» по голове, и он потерял сознание. Бум. Как в тот раз, когда я бежал, когда он бежал…
Максим встретился взглядом с Гашеком, который качал головой, и ему стало страшно. Он почувствовал, как в голове у него зашумело.
— Но
— Он ведь мог загримироваться, — предположил Гашек, — ты же сам сказал, игра. Это игра в полном смысле, театральная постановка, а он профессионал. Я в этом давно убедился. В четверг его должны были выпустить. Как раз. Вопрос только в том…
— Вам хотя бы стыдно, что вы забыли о нашем присутствии? — перебила их Сара.
— Дело в том, Сара, что это именно та информация, разглашать которую я не имею права. А всё остальное в какой-то приближенной форме вы уже знаете. Смысл в том, что выходит, Рита попала в руки… не очень хорошие руки…
— Не очень хорошая новость, — Сара побледнела.
— Но мы ведь, хотя бы знаем в чьих она руках… — попытался сгладить обстановку Кальман, — или нет?
— В том-то и дело, что нет, — с трудом выговорил Максим.
— Есть у меня вариант, — произнес Гашек и пожалел, что произнёс это вслух. Он подумал о Глене Хадене.
— Что за вариант? — набросились на него все сразу.
— Вариант только один, — спас его Максим, — ждать, когда он выйдет на нас.
— А зачем ему на нас выходить? — спросил, наконец, Акира, который был так увлечен происходящим разговором, что совсем забыл о своем участии в нём.
— Непонятно, зачем они забрали Риту, — задумчиво произнес Максим. — Дело в том, что на самом деле, по каким-то, также, непонятым причинам, нужен этому человеку я. Был нужен. — Максим посмотрел на Яна. — Потом перестал быть нужным. А теперь снова понадобился?
— Да, но вы не забыли о том, что Риту забрали с шумом, с целью привлечения всеобщего внимания? — заявил Кальман. — Всеобщего, а не твоего, Макс. Чтобы заметил только ты, можно было придумать что-нибудь попроще и потише. Вы не находите, друзья мои?
— Тем хуже, — проговорил Максим, чувствуя, как теряет самообладание. — Или он хотел этим самым показать, какой он крутой? Или я ему никогда не был нужен, а через меня он хотел добраться до Риты? Но зачем? В чём смысл? Чёрт возьми!
— Спокойно, Макс, — прервал его Гашек, — тебе нужно поспать. Сейчас мы ничего не решим. Я в отдел, узнаю, что нового и вернемся к расследованию. Да, Макс? Да, Сара?
Максим стоял, сжав челюсть, глубоко вдыхая через нос, и понемногу успокаивался, стараясь не дать продолжения вспышке паники. Сделав последний выдох, он поднял на Гашека глаза, в которых постепенно гасли искры и спокойно произнес:
— Конечно, Ян. Разберемся…
— У Маргариты в понедельник экзамен, — сказала Сара.
Часть V. Глава 14
Автомобиль оставил позади лес и выехал на открытое пространство. Манчини никак не мог определить, что это за шоссе. Судя по качеству покрытия, это, вообще, было не шоссе, а какая-то
Автомобиль остановился. Блокировка дверей была снята. Манчини услышал, как хлопнула водительская дверь. Он медленно открыл свою и выбрался наружу. Было слышно, как где-то за насыпями работала техника. Он осмотрелся. Вокруг никого. Значит, они тут вдвоем. На самом краю обрыва, спиной к Леонардо стоял незнакомец, устроивший ему эту незапланированную экскурсию. Манчини был всё ещё взбешён такой бесцеремонностью по отношению к себе. Бесцеремонностью, которую никто себе не позволял уже очень многие годы, никто, включая спецслужбы. У него возникло острое желание столкнуть незнакомца вниз и плюнуть ему вдогонку, но, всё же, успев немного остыть, он решил этого не делать, а выяснить, кто именно проявил к нему интерес на этот раз. Он начал осторожно продвигаться в сторону незнакомца. Не дойдя трех шагов, он услышал:
— Если в первый раз я позволил вам себя выследить, то сейчас, не обессудьте, это никак не входило в мои интересы. Моё имя Карл. Если это вам интересно.
Леонардо понял, кто перед ним.
— Леонардо Манчини. Хотя, надо полагать, вы знаете, кто я. У меня был случай побеседовать с вашим… боссом.
Карл обернулся. Леонардо встретился с жестким взглядом собеседника.
— Думаю, вы несколько заблуждаетесь, хотя мыслите в нужном направлении, если прямолинейность можно считать направленной мыслью.
— Если я с кем-то имею дело, то предпочитаю знать, с кем, — заметил Манчини.
— Я назвал вам своё имя, — ответил Карл.
— Не хочу показаться невежливым, Карл, но ваше имя, заметьте, только лишь имя, мне ни о чем не говорит. Может, скажете, на кого вы работаете?
Карл улыбнулся.
— Кого я встретил у завода? Да, там, где вас арестовали, — продолжил Леонардо.
— Скажем так, это был некто, принимавший участие организационного характера в мероприятии, имевшем место на том самом заводе, там, где меня арестовали, — спокойно ответил Карл. — Я в этом проекте участвовал в качестве исполнителя.
— А сейчас вы хотите сменить статус и заняться организационными работами?
— Знаете, Леонардо, меня не интересует статус. Я не честолюбив.
— А у того, с кем я разговаривал, есть соответствующий статус?
— Есть. И статус, и власть. И право принимать решения. И нежелательные для вас связи. Насколько я могу предполагать.
— Я вас не очень понимаю, Карл. Вы говорите сейчас от своего имени или от имени того, кто обладает всеми, перечисленными вами, привилегиями?
— Я говорю от своего имени. Вы разве не заметили?