Сирийский рубеж
Шрифт:
— Спасибо, Саш! Такое красивое! — поглаживала себя Антонина.
— Пожалуйста, но мне пора. Меня ещё сирийцы ждут. А вы будьте осторожны. Украдут ещё! — улыбнулся я и пошёл на выход, но Тося поймала меня за руку.
— Саш, мне не по себе. Если ты приехал, значит, что-то не так. Я прям чувствую, — тихо сказала Тося.
Хотелось бы мне ей сказать, что это не так. Слегка приобняв её, я посмотрел в лица людей, проходящих мимо.
Рынок в это время жил своей жизнью, яркой, шумной, полной запахов
Пока ещё никто не чувствует приближение большой войны. Никто и не думает, что ракеты и бомбы могут полететь по Дамаску и мирная жизнь закончится. А пройдёт много лет, и этот древний город погрязнет в протестах и огне гражданской войны.
Я это видел и знаю. А как исправить, непонятно.
— Да всё нормально, Тося. Ты главное больше не пачкайся, — ответил я, подмигнув.
Тоня посмеялась и отпустила меня. Так мы и разошлись. Каждый в своём направлении.
В течение следующих нескольких дней обстановка была спокойной. Группа под моим руководством освоилась на базе Эль-Мезза, проводя большую часть времени в «хабирке», которую нам отвели сирийцы.
Это было небольшое здание, сравнимое по размерам с теми, где на аэродромах размещается инженерно-технический состав эскадрильи. Сирийцы обеспечили нас всем — бумагой, канцелярскими принадлежностями и даже мебелью. Сервис на уровне! Кеша был счастлив узнать, что нас поставили на довольствие в столовой при местном офицерском клубе.
Однако был один большой минус — мы просто сидели в «хабирке» и ничего не делали, касаемо наших прямых обязанностей. И так уже продолжается три дня.
На четвёртый день мне стало понятно, что надо уже начинать что-то делать.
Пока я пытался дозвониться до командира 976-й эскадрильи, с которой мне первоначально предстояло работать, мои товарищи усердно коротали время до обеденного перерыва.
Кеша периодически подходил к карте и мечтательно смотрел на Средиземное море.
— Вот бы там искупаться. Чего нас в Латакию не отправили? — указал он на провинцию в западной части Сирии.
— Искупаешься ещё. Скоро там базу нам разрешат построить, и все будем на пляж ездить, — ответил ему Володя Горин, переставляя шашку в партии в нарды.
Против него играл Занин и поединок был принципиальный. Всё же играет военный лётчик против испытателя.
Остальные в это время «очень внимательно» следили за происходящим. Настолько, что даже не моргали и лишь изредка всхрапывали, откинувшись на двух мягких диванах.
В это время я пытался дозвониться в штаб 976-й эскадрильи.
— Что у нас с полётами? Мы уже готовы, а вы пока их даже не планировали, — спросил я, когда майор Рафик Малик поднял трубку.
— Русия, зачем? Завтра пятница, и у нас выходной. И у вас выходной! — радостно заявлял Рафик Малик.
—
— Ну мы уже ничего не успеем. Отдыхайте или приходите ко мне. Поговорим, — пригласил к себе Малик.
Поговорить я действительно был не против. Вот только не с ним, а с его командиром. Повесив трубку, я взял берет и направился к выходу.
— Саныч, ты куда? — спросил у меня Занин, бросая «кости» на доску.
— С играми заканчивайте и готовьтесь к полётам. Думаю, что завтра начнём, — ответил я.
— А как же постановка? Стандартная сдача зачётов? — удивился Валера Зотов, который резко проснулся от услышанного.
— Тут всё нестандартно, — сказал я и вышел из кабинета.
Найти кого-то из командования в штабе авиабазы было сложно. Даже самого Рафика не оказалось в кабинете. Дождавшись его, мы вошли в прохладное помещение.
Малик налил мне чай. Я ему вкратце объяснил, что времени на подготовку мало.
— Ситуация в Южном Ливане накаляется. И ты это знаешь, Рафик.
— Саша, ибн-Саша, ты не торопись. Мы только недавно получили ваши Ми-25. Ещё не все даже научились на них летать, — сказал мне Малик, широко улыбаясь.
Это хорошо, что он не нервничает. Но меня его легкомысленность поражает.
— А как же ваше обучение в Советском Союзе?
— Кхм… давай не будем об этом. Нас хорошо обучали, но пока мы не готовы применять Ми-25.
— Почти 1000 танков на границе стоит. «Газель» — вертолёт хороший, но это небоевой вертолёт в априори.
— Зато им легко управлять, — посмеялся Малик.
Только я собирался ему ответить, как дверь в кабинет открылась. На пороге появился не совсем типичный сириец.
Естественно, что при виде человека, у которого на погонах две большие звёзды и герб, Рафику было уже не до улыбок. Я тоже не остался сидеть на месте и встал.
Вошедший полковник был вспотевшим, в лётном серо-синем комбинезоне. В руках был белый шлем, из которого выглядывали чёрные кожаные перчатки. Он был рыжеволосый и внешне походил на обыкновенного нашего мужичка откуда-нибудь из Рязанской области. Только выражение лица властное.
— Господин полковник… — вытянулся в струнку Малик.
— Что тут у тебя происходит? Кто это? — указал на меня полковник.
Малик продолжал «вибрировать» и совершенно потерялся. Даже не смог меня представить, а только беззвучно открывал рот.
— Мир вам, господин полковник! Майор Александр Клюковкин, — представился я.
Тут полковник слегка успокоился и подошёл ко мне ближе.
— И вам мир, господин Клюковкин, — подошёл он ко мне и пожал руку. — Можем перейти на русский.
Я согласился, и полковник предложил мне сесть. Однако, для Малика ничего ещё не закончилось.