Скала альбатросов
Шрифт:
— Прикончим и его! Он еще хуже этого пьемонтца!
Генералу связали ноги и подтащили к Прине. В эту минуту возле двух распростертых на земле тел неожиданно появился незнакомец в плаще и шляпе. Действуя быстро и решительно, он приподнял генерала левой рукой, а правой направил острие шпаги к горлу одного из зачинщиков расправы.
— Подойдете ближе — убью! — закричал незнакомец в толпу и вдавил острие шпаги в шею мужчины — А ты пошел прочь от меня, да не дергайся, не то прикончу!
Незнакомец стал выбираться из толпы, волоча за собой генерала. Но ему удалось сделать
— Давайте его сюда, на свет! Посмотрим, что за герой объявился! — завопил кто-то в толпе.
Незнакомца подтащили к Прине, осветили лицо факелом.
— Да это приятель Прины! Вырвем ему язык!
— Нет! Постойте! — закричал кто-то. — Это же Уго Фосколо [84] ! Поэт, автор запрещенной трагедии. Отпустим его.
— Ах. вот как! Ну так и убирайся отсюда! Иди пиши свои стишки. И не суйся в чужое дело.
Тем временем Прина пришел в себя и ухватился за плащ Фосколо. Поэт опустился возле него на колени
84
Уго Фосколо (1778–1827) — выдающийся итальянский писатель и патриот. Его произведения отражают национальное самосознание итальянцев и возмущение против угнетенного положения родины. Властями была запрещена трагедия Фосколо «Тиесте, Аякс».
— Мне очень жаль. — прошептал он, — я ничего не могу для вас сделать, их слишком много.
— Не беспокойтесь, — сумел ответить министр. — Ступайте домой, пусть… я буду их последней жертвой.
Фосколо не успел ничего сказать. Прину и генерала Пейери подняли и отнесли к стене палаццо Марино.
— Вот ваш друг. Дарим его вам. Только убирайтесь отсюда, да побыстрее, пока мы не передумали!
Фосколо, багровый от гнева, взвалил на плечо генерала и понес его к собору.
— Пойдем за ним, — предложил Марио, обращаясь к Арианне и Серпьери.
Когда они свернули в небольшой переулок, Серпьери приблизился к Фосколо.
— Профессор Фосколо, я — Томмазо Серпьери. Разрешите нам помочь вам?
Поэт взглянул на него с недоверием, но уже в следующую минуту смягчился:
— Да, граф Серпьери, я помню вас. Благодарю, но лучше, если я понесу его сам Так мы будем меньше привлекать внимание. А вы будьте осторожны. Надвиньте поглубже свою шляпу. Если вас узнают — убьют. А я справлюсь, не сомневайтесь.
— Удачи вам!
— Вам тоже. Она нам всем очень нужна. Но, похоже, фортуна от нас отвернулась. Придется обойтись без нее.
Серпьери вернулся к Марио и Арианне.
— Поспешим домой, — сказал он. — Нам надо воспользоваться хаосом и покинуть город этой же ночью. Хотите, мои люди сопроводят вас до самой Генуи? Там мы выбросим мундиры в море, и каждый отправится своей дорогой.
— Хорошо, — ответил Марио. — Можно выехать на рассвете.
— Нет, надо двинуться раньше. Не хочу больше видеть, как восходит солнце над этим городом, над нашим позором.
Они молча направились к вилле Венозы. Телохранители
ПЕСНЬ АЛЬБАТРОСОВ
Арианна налила себе кофе. Хорошо здесь, на террасе. Сентябрь стоял мягкий, теплый, грустный. Солнце уже не пекло, как летом. Приятно завтракать на открытом воздухе. Она с любопытством взглянула на небо. Чайки медленно кружили над домом, то и дело издавая громкие крики, едва ли не стоны. Это показалось ей странным.
«Может, мне это только слышится», — подумала она Или печаль легла на сердце от предчувствия, что счастье вот-вот покинет ее? Странное ощущение фатальности преследовало сегодня Арианну. Она перевела взгляд на море, потом взглянула на мужа и сына. Марио потягивал кофе и смотрел на Дарио, забавляясь тем, как малыш хватал пухленькими ручками все, до чего мог дотянуться.
Жизнь чудесна, подумалось ей. Сын растет, Марио любит ее, нет никакой причины тревожиться. Она откинулась на спинку кресла.
Марио отрезал кусочек торта и предложил сыну.
— Ну-ка, попробуй, сокровище мое.
Ребенок сосредоточенно глянул на отца, потом взял торт и поднес ко рту. Откусил и сразу скривился.
— Не нравится? — спросил Марио.
— Щиплет…
— Ну да, там же ликер, — пояснил Марио, обращаясь к Арианне.
— Дети любят нежные сладости, — ответила она. — Наверное, потому что они похожи на молоко.
— А теперь скажи, сынок, куда поедешь сегодня утром?
— На лодке с Филиппо.
— Любишь кататься на лодке?
— Люблю, а еще больше люблю ездить к бабушке.
— Вот как? Почему?
— Потому что там есть коровы, овцы и ослики. И еще там живет мальчик, а у него есть говорящий дрозд.
— Правда? И что же он говорит?
— Он говорит: «Здравствуйте, здравствуйте…»
Малыш забрался к отцу на колени.
— Хорошо, дорогой, поищем дрозда, который говорит «Здравствуйте!», а потом вместе с Филиппо научим его еще говорить «Привет, Дарио!», «Будь здоров, Дарио!». Согласен?
Малыш кивнуз
— Папа, а ты поплаваешь с нами на лодке?
— Нет, дорогой, а должен отлучиться на время. А вы сделайте только один круг и возвращайтесь. Тебе нужно поспать.
— Ты должен уехать?! — вздрогнула Арианна. — Куда? Ты ничего не говорил мне.
— Я решил только вчера вечером, но не сказал тебе, иначе ты не уснула бы. Я получил известие, что матери стало хуже. Там врач, это верно. Однако я должен навестить ее.
— О Боже мой! — воскликнула она. — Будем надеяться, что все обойдется. Но, конечно, поезжай, посмотри, что происходит.
— Вернусь завтра к вечеру. Если увижу, что ей и в самом деле хуже, я вернусь за тобой и мы поедем в Торре ди Милето все вместе. Я подумал, что ты не захочешь оставить ребенка даже на два дня.
Арианна посмотрела на сына. Только позавчера у него спала температура. Марио прав, она не может оставить сынишку. Можно было бы, наверное, доверить его Марте. Однако ей не хотелось покидать его. Она с нежностью посмотрела на мальчика — такой прелестный малыш с белокурыми локонами и немного бледным личиком.