Сказка со счастливым началом
Шрифт:
Тот замер с флаконом в руках, перевёл взгляд на Соню. Она хотела сказать что-то резкое, типа, зачем и о чём нам теперь говорить, но вместо этого только кивнула. Доктор наморщился от досады, потом обречённо махнул рукой.
– Пойдёмте, – кратко сказал он и поставил стакан. Потом быстрым шагом вышел из кабинета, заставив незваного гостя посторониться.
Соня поднялась со стула и, как зомби, двинулась к двери. Митя сделал шаг ей навстречу, подхватил её, было, под локоть, но она дёрнулась, и он испуганно отпустил. Однако шёл по пятам,
Но в голове творилась сумятица. Она ничего не понимала, не хотела, ничего не ждала от этой встречи. Кроме одного – видеть его… ещё немного, всего один раз увидеть его… Верно вы всё сказали, доктор! Она ходила на уроки, играла с ребёнком, улыбалась и слушала музыку – но не жила, а только присутствовала. Вот она, оказывается, в чём её жизнь, Илья Сергеевич. Видеть Митю.
Друг за другом они шли по коридору, затем повернули за угол и оказались перед кабинетом. Доктор открыл его своим ключом, распахнул дверь и молча ушёл. Митя мгновенно захлопнул её за ним. Соня огляделась – они находились в небольшой ординаторской: кушетка, заваленный бумагами стол, раковина. Ноги её не держали, и она опустилась на кушетку.
Митя стоял, прислонившись спиной к двери, Соня чувствовала на себе его неотрывный взгляд, но боялась повернуть голову.
– Сонечка… – наконец, произнёс он.
Голос у него дрогнул, и она подняла на него глаза. Митя и изменился, и остался прежним. Повзрослел – очень сильно повзрослел. Осунулся, похудел, на лице ещё резче выразились скулы. У Мити всегда была спортивная осанка, но сейчас он ссутулился, точно очень устал. Лицо имело зеленоватый оттенок, даже казалось несвежим, помятым, как от недосыпа.
Однако изменился Митя не только и не столько внешне. Он и смотрел теперь по-другому. В его родных, таких любимых глазах погасло что-то, что делало его юным; казалось, за спиной у него годы и годы. Сейчас его взгляд выражал напряжённую тревогу и крайнюю степень волнения.
И, конечно же, никого лучше, красивее, мужественнее и желаннее не нашлось бы для Сони на этом свете. Глаза у неё наполнялись слезами – теперь она видела Митю словно в тумане. Но она знала: нельзя плакать, нельзя напрашиваться на его жалость.
– Тебе плохо? – испуганно спросил он.
Наверно, вид у неё тоже был не из лучших.
– Если что – откачают… – медленно произнесла она. – Мы ведь в больнице… ты хорошо придумал.
В ту же секунду он бросился к ней, упал перед ней на колени, обхватил её обеими руками и уткнулся головой ей в живот. Откуда только силы взялись – Соня мигом вскочила и замотала головой.
– Не подходи. А то я уйду.
Она пошатнулась, но, увидев его движение, резко замотала головой:
– Успокойся. Не настолько мне плохо. Не хуже, чем всегда.
Соня держалась теперь за
Но, хотя она уже и не помнила, откуда взялось это знание, остатками разума всё ещё сознавала: ничего не выйдет, всё равно ничего не выйдет… нельзя ни простить, ни забыть, ни что-нибудь изменить.
– Зачем… – едва выговорила Соня, – зачем ты пришёл? Я уже почти привыкла…
– Сонечка, можно… можно я тебя обниму? Я мечтал об этом с того самого дня, как…
– Нет, Мить, нельзя!
– Соня! – взмолился он. – У тебя другой, да? Скажи, просто скажи, и я тогда сам уйду. Да нет, к чёрту, никуда я не уйду! Соня!
Она молчала, не зная, что делать.
– Господи… – пробормотал он. – Я забыл, какая ты красивая… то есть помнил, конечно, но что настолько!..
– Да, эти полтора года меня сильно украсили… – горько сказала она.
– Да… да! – возбуждённо повторил он, не замечая сарказма. – Сонечка, нет, я так не могу! Иди ко мне, пожалуйста…
Митя шагнул к ней и сжал в объятьях. Она чувствовала на лице и шее страстные прикосновения его губ, он крепко прижимал её к себе, ласкал, задыхаясь от возбуждения. А Соня не шевелилась – ни ответить ему, ни оттолкнуть она не могла.
– Сонечка… я знаю, – шептал он, – ты меня презираешь… я так и не смог ничего придумать, чтобы мы были вместе… не смог! Я себя ненавижу… Боже… как я соскучился… умирал без тебя… Сонечка… девочка моя… миленькая моя… Скажи, ты ещё любишь меня? Как я жил без тебя – ты даже не представляешь…
– Ещё как представляю! – волна гнева внезапно поднялась в ней. – Очень классно ты без меня жил. И даже не вспоминал.
Она попыталась вырваться из его рук, но он только крепче сжимал объятья.
– Ты что? Что ты говоришь, родная моя… Я всё, всё о тебе знал… я узнавал! Иначе бы вообще не смог.
– От кого – узнавал?
– От… от одного человека.
– Анька?
– Нет… это не важно.
– А зачем? Чего тебе надо было? По мне – так лучше не знать… ничего… кроме того, что ты жив-здоров.
Что он мог выведать и через кого? Валерия? Нина Степановна? Всё самое главное было только внутри, невидимое никому. Соня опять попробовала освободиться, он немного приотпустил её, но только, чтобы увидеть её глаза.
– Сонечка…
Для чего, для чего он пришёл – снова мучить её? Но, Господи, какое же счастье, что она смотрит на него сейчас… прикасается к нему – он реален, он существует!
– Я тоже о тебе знала… видела на «Одноклассниках»! – произнесла она, глядя на него в упор.