Сказка со счастливым началом
Шрифт:
– На «Одноклассниках»? – словно не слыша, повторил Митя, жадно вглядываясь ей в лицо.
– Ага. Фото твои смотрела.
– Я там не регистрировался, ты же знаешь, – нетерпеливо ответил он. – Соня…
– Ну ав январе прошлом зарегистрировался.
– Сонь, фигня какая-то, нет у меня там ничего. Соня, послушай…
– Как это – нет? У тебя там целая страница! Извини, давно не заглядывала. Наверное, альбом пополняется. Полная история – как ты обо мне скучал.
– Да чего ты выдумываешь…
– Выдумываю?! Такое не выдумаешь!
– Сонечка, у нас мало времени! Сюда
– Жаль, здесь компьютер не сыщешь! – сжала кулаки она и упёрлась ему в грудь, отпихивая. – Я мечтала тебе в глаза посмотреть… после этого.
Митя насторожился, взгляд у него стал ещё тревожней.
– Ладно, давай, – серьёзно сказал он. Потянулся к заплечной сумке, брошенной на кушетке, достал портативный ноутбук – о таком давно мечтал Костик, открыл и включил его.
– И где же ты Интернет возьмёшь? – не удержалась Соня.
Он поймал её недоуменный взгляд и кивком указал на флэшку, если это была флэшка. Соня подумала, как далек её уровень жизни от его, она и раныне-то не дружила с компьютером, и современные технологии оставляли её равнодушной. А Митя уже набирал адрес сайта. Ввёл фамилию, имя, город и возраст.
– Вот, разве не ты? – Соня ткнула в появившийся значок с фотографией. – Дмитрий Калюжный, Овен. Ты ведь у нас Овен? И год рождения твой. В марте тебе стукнуло двадцать шесть.
– Это совсем старая фотка, – удивлённо сказал он. – Но я не помню, чтобы…
– Открывай, не стесняйся. Там много новых – забыл?
Митя нажал на своё имя, а Соня в нетерпении наблюдала за ним – неужели на его лице не мелькнет даже тени стыда? Но он только всё больше хмурился, прокручивая страницу, и, наконец, упёрся глазами в свадебные фотографии.
– Чего же ты альбом не пополняешь? – не могла остановиться Соня. – А где же – с милой жёнушкой и детьми? Ты завёл детей, Мить? Нет? Почему?
– Что это? – он перевёл на Соню ошарашенный взгляд.
– Как – что? «С моей любимой… и пусть так будет всегда!» Не сам, что ли подписывал?
– Нет, Сонь, не сам, – медленно покачал головой Митя. – Да я вообще не снимался на свадьбе. Не позировал – это уж точно! И на руках её выносить отказался – Наташка чуть истерику не устроила. И танцевать не стал – какие к чертям танцы! Сонь, я ни о чём не мог думать, кроме тебя, глядел только в стакан… ты же знаешь!
– Так откуда же это взялось? – не поверила Соня.
– Да бред какой-то… – он смотрел на неё растерянно.
Потом снова вперился в экран, внимательно изучая фотки.
– Подожди… – внезапно сказал он, увеличивая одну из них. – На руках её держу вообще не я! Ноги не мои.
– А лицо-то?…
– Моё… Только здесь у меня волосы ёжиком. Тебе ведь не нравился ёжик, и я так больше не стригся – значит, волосы должны быть отросшими. Помнишь, я к тебе приезжал… в ту ночь – после свадьбы? А вот ещё, где танцуем – так это, похоже, со дня рождения, помнишь? Нас кто-то снял, по ходу. А одежду отфотошопили.
– Ты так трепетно тут на неё смотришь!
– Не трепетно, а жалостливо… она про мать с отцом рассказывала, вспомни! И вот, где закат: свадьба зимой была, снег валил – какие закаты? А у машины – это я фоткался, когда отец
Она все ещё смотрела на фотки, потом перевела взгляд на него. Митя не умел врать и не врал. И как она раньше не разглядела – это и правда, качественный, хитрый, но всё же монтаж! Наташа подставила ей ловушку, и Соня полностью в неё угодила!
– Если б я знала… – простонала она. – Я могла бы просто… а мне даже вспоминать было тошно – думала, ты меня вышвырнул… забыл…
– Так вот почему я предатель, да? Отключила меня… отрубила… а за что – вот за эту подделку дешёвую?!
– Нет, Мить… не за это. Я ещё раньше отключила, потому что нельзя было больше… не могла. Митя, я в больницу попала, с сердцем… после нашего разговора последнего. Понимаешь, я знала, что не смогу, умру, если весь этот кошмар не закончится… а потом, когда из больницы вернулась, Анька мне сайт показала.
– Анька твоя – дура! – в отчаянии выкрикнул Митя. – Что же она наделала?
Он обхватил Соню, притянул её на кушетку, силой усадил себе на колени и принялся покрывать поцелуями, а она больше не сопротивлялась. Открытие так потрясло её, что даже сердце сдавило. Она зря наговаривала на него, он был верен ей, верен! Соня прижималась к нему всем телом, растворялась в его ласках. Неужели это правда – она снова в его объятьях, может целовать его руки, лицо, волосы? Они встретились губами в долгом, глубоком поцелуе, вспоминая запах друг друга, упиваясь прежними ощущениями. Ко вкусу его поцелуя теперь примешивался сильный привкус табака, и это придавало ощущениям горький, тревожный оттенок. Как её тянуло к нему, как хотела она всё вернуть, всё повторить заново! Соню охватило дикое желание. Митя тоже застонал, всё крепче сжимая её.
– Полтора года без тебя… хоть вешайся… Сонечка, как я хочу тебя… сил нет терпеть.
Да, полтора года… полтора года между ними ничего не было – и как она это выдержала? А он… как он? И… выдержал ли? Соня замерла. Чёткий, какой-то чужой голос в голове подсказал: фото выложены в январе две тысячи седьмого. Тогда между ним и Наташей ничего не было. Но сейчас-то… лето две тысячи девятого.
– Что? Что такое, маленькая?
Его голос прозвучал тревожно и нежно, но Соня чувствовала: он боится её вопроса. Боится и ждёт.
– Какая же я идиотка… – проговорила она и отстранилась, чтобы встретиться с ним глазами. – Какая разница, что на этих фотках… ты всё равно жил с ней всё это время.
– Не жил я с ней! Не жил! – по лицу его пробежала мучительная тень. – Не дотрагивался до неё! Не смотрел! Как она ни пыталась! Ни разу, ни дня не считал её своей женой! В огромной квартире – как чужие. Не знаю, она, наверное, любовника завела – по барабану. Знаю, что Лёха приезжал в Москву – может, они и сошлись. Мне всё равно, Сонь. Я помнил, кто моя жена… А ты… ты помнила? Сонь, ты мне так и не ответила… ты…