Сказковорот
Шрифт:
Всех, кто оторвется от стада, пастырь жестоко наказует. И кстати: издавна скотоправители обладают магическим даром, причастны к тайным нитям управления. И помогает в этом та сила, которая исходит из Земли. Таковой где-то больше, а где-то и нехватка. Холм -- место, где сила прет со страшной силой. Именно поэтому здесь столь..."
...Для гламурного фотографа чересчур много знаний о сельском хозяйстве и пастушьей магии (о таковой Слава наслышан). Ах, да: он же якобы с Урала, небось и с Хозяйкой Медной горы знался. Или... мозг Функеля пронзила неожиданная мысль: пластичный текст!
– Вот что, товарищ рукопись...
– Обратился Функель к пачке бумаг вслух: -
Перебрал уже прочтенное... да вроде бы все на месте, порядок слов тот же. Хотя...
ОДНО НАЧАЛО, ДВА КОНЦА
...Отворя глаза, Слава увидел... себя. Прям как в зеркале! Наконец вернувшись в реальность, понял: над ним нависает двойник -- с такою же бородой, так же одетый, и... ну, слава те, Господи, только лишь похожий! Гримаса не та: с идиотическим оттенком. И как он расслабился, не почуял, как чужак пробрался в палатку...
– Здрасьте.
– Произнесло отражение.
– И все равно как-то бесцеремонно.
– Слава чуток оттолкнул незнакомца, чтоб выбраться из спальника.
– Артур.
– Представился наглец, вытерпев агрессию.
– Слава. Но не Богу или капээсэс.
– Действительно, рассудил Функель, он же меня еще не прибил.
– Да я просто случайно проходил мимо...
– В голосе двойника звучала нотка обиды.
– Будьте столь любезны... освободите помещение.
– - На самом деле Функель хотел прежде всего проверить наличие документов и денег, но при двойнике стеснялся. Тот молча выполз. Слава с облегчением убедился: ничего покамест не пропало.
И вот двое (так и подмывает добавить: из ларца одинаковых с лица) восседают на поляне в позах наподобие лотоса и, уминая еду, приготовленную вскладчину, беседуют.
– Я тоже перепугался, что ты -- это я.
– Признается Артур.
– Наваждений было столько, что мало не показалось.
– Ты там был?
– Слава с ходу приступил к сути.
– На холме-то...
– Двойник все понял с лету.
– Значит, и ты -- тоже...
– И силу подземелья испытал?
– Какое еще... Наоборот.
– Ты что -- имеешь в виду поднебесье?
– Ну, почти. Разве ты не поднимался в башню?
– Что за башня...
– Которая рядышком с храмом, конечно.
– Подробнее...
– Такая, со спиральной лестницей внутри. А, может, мы на разных горах побывали...
–
Сравнительные описания Горушки приблизительно сошлись, да и на карте оба ткнули пальцами в одну и ту же точку; только в Славином случае фигурировала дыра, а вот Артура поджидала башня. Слава рассказал все как было, упустив, разве, некоторые, по его мнению, незначительные полуинтимные детали. И даже показал рукопись. Артур, не проявив значительного интереса к содержимому бумаг, достал из своей сумы... тот самый портсигар ? с надписью "Москва -- порт пяти морей". В коробочке лежала старая черно-белая фотокарточка с обшарпанными краями. На ней -- женщина и мужчина. Счастливые, улыбающиеся, на заднем плане -- вагон-теплушка. Женские украшения? Двойник с искренним видом заявил, что ничего кроме карточки в портсигаре не было. Ну, что ж... Функель тоже не всю подноготную выдал на-гора.
Из уст Артура его история звучала так. Поднявшись внутри башни по винтовой лестнице, он очутился в просторном помещении, набитом всяким старинным хламом. Пока странник копался в антиквариате, исчез лаз, по которому он забрался в комнату. И ни единого окошка! Только кирпичные стены -- и внушительная, наглухо запертая дверь...
...Вот, чертовщина... описание двери из Артуровых уст с точностью соответствовало той дубовой, обитой железом двери в подземелье, которую Слава так и не смог взломать. В своем докладе Слава про дверь промолчал. Возможно, это всего лишь совпадение...
– Подожди-ка... и там не было засова?
– Может и был. Только не с моей стороны.
– Ломать не пробовал...
– А то... но раньше умели делать на века. Вот если бы взрывчаткой...
...Артур продолжил свой рассказ. Когда выяснилось, что дверь непробиваема, он запаниковал, ибо страдает клаустрофобией -- тем более что батарейки в фонарике стали садиться. Принялся простукивать стены и пол в надежде найти полость. Помогли разные металлические предметы, найденные среди барахла. Выстучав гулкое место, стал ломать кирпичи, при этом до крови изодрав руки. Сунувшись в пролом, увидел каменную лестницу, ведущую вниз, но радость оказалась преждевременной: через десяток метров путь преградил завал из внушительных валунов. Удрученно вернувшись в комнату, Артур узрел тот самый лаз, через который он попал в каменный мешок -- и пулей вылетел на свободу. Портсигар -- единственное вещественное доказательство того, что все случившееся не было наваждением.
– А там, за проломом, на лестнице...
– Вкрадчиво вопросил Слава.
– Ничего не было?
– Да саквояж какой-то.
– Наподобие инкассаторского?
– Знаешь, брат... мне не до того было, чтоб запоминать.
– Понятно.
– Что...
– Что ничего непонятно.
– Да здесь на самом деле и понимать-то нечего. Дурное место.
– А вот я сомневаюсь
– В чем.
– Понимаете, кол-лега...
– Слава придал своему голосу оттенок значимости.
– Мне думается, некие высшие силы придумали пятачок, на котором человек чувствует себя... что ли, жалкой козявкой. Или подопытной крыской.
– Ну, если вам, кол-лега, угодно думать, что боги, или еще какие-то надчеловеческие сущности, испытывают людей в специально построенных присутственных местах...
– Артур, лукаво улыбнувшись, почесал затылок.
– Больше им делать нечего как развлекаться с людишками.
– Но ведь -- развлекаются.
– По этой причине надо валить подальше и вычеркнуть приключение из анналов памяти.
– Хорошо.
– Чего ж хорошего?
– Что ты валишь.
– А ты...
– Я то...
– Слава не хотел распространяться о своих планах, тем паче он и сам еще окончательно в таковых не укрепился. И солгал: - Пойду на Тотьму. У меня там интерес.